Демоны Невского проспекта - Виктория Морана

без сознания. Упал он как раз на границу с занимающимся дневным светом, так что его рука попала под солнце и начала дымиться. От этого чуть не сомлела Злата, самообладание не потеряли только Зубкова и Антон. Возможно, у них получилось бы спасти Кирилла куда более эффективно, если бы Милена всячески не пыталась оттереть Кусанова от лежащего вампира.

– Да что с вами не так, девушка?! – обиженно сверкнул глазами Антон.

– Я тебе сейчас объясню, что не так, и мало не покажется, – зашипела Милена, уже открыто пихая его босой ногой, ничуть не менее болезненно, чем каблуком. – Не подходи ко мне и вообще к кому-либо, кроме своей сестрички. Я так и знала, что это ты во всем виноват!

Антон интеллигентно замолчал и отстранился, чтобы не травмировать и без того нестабильную психику Милены. Злата вообще не обращала ни на кого внимания.

– Он умер… – завывала она, заливаясь кровавыми слезами.

– Конечно, умер. В тридцать два года, – зарычала Зубкова, хотя состояние Кирилла ее тоже не радовало. Будь хоть намек на то, что неудачник притворяется, загрызла бы. Но, кажется, ему действительно плохо. – Он же вампир, с чего ему быть живым? Еще скажи, что он комсомолец, спортсмен и просто красавец!

Морталин застонал, но в себя не пришел. Милена с удивительным упорством оттащила его подальше от солнечного света, а затем осмотрела. Из-под рубашки виднелось кровавое пятно, угрожающе расплывающееся с каждой секундой. Милене не составило труда понять, откуда взялась рана, тут навыки офицера Службы вампирской безопасности не требовались.

– Серебряная пуля, – выдохнула она. В подтверждение догадки прижала руку к боку Кирилла, попыталась остановить кровь. Ее ладонь, коснувшись красной жидкости, задымилась. Ох, как больно! – Кровь обтекает серебро, попадает на кожу и снова вызывает ожог.

– Как ее вытащить? – ревела белугой Злата, у которой от нервов сыпались с кожи змеиные чешуйки.

Так она и сидела на полу чердака вся в чешуе и в кровавых слезах. Зубкова начинала подумывать, что в такой идиотской ситуации она еще не оказывалась. Убегать от преследования, сражаться с мафиози – это для нее было нормально. А вот нянчиться с сумасшедшей семейкой Кусановых – такого офицер себе позволить не могла. Впрочем, истеричка-ламия ее не интересовала. Для невесты умирающего вампирша была не слишком полезна или активна. А вот сам Кирилл тревожил не на шутку.

– Я не знаю, как ее вытащить, – сокрушенно пробормотала Милена. Все, что она могла, – это погладить несчастного по щеке, чего никогда бы не сделала, будь это ничтожество в сознании и не при смерти после смерти.

Ее познания в медицине были невелики. Во-первых, в вампирском мире надобность в ней почти отпала. Либо пациент не болен, либо упал на осиновый кол, но тут уже ни один врач не поможет. Именно этим, по мнению аналитиков, объяснялся тот факт, что если в Московии вызывать скорую помощь вечером, то приедет она часов через семнадцать, никак не раньше. Государство, кстати, объяснение полностью устраивало, а у всяких там недовольных бабушек с глупыми ожогами от солнца или серебра все вопросы отпадали сами собой. Аналитики же никогда не ошибаются.

Во-вторых, сама Милена хорошо разбиралась только в мезотерапии, пластической хирургии и контрацепции. Ни одна из этих отраслей медицины Кириллу сейчас не помогла бы.

Можно было, конечно, попытаться припомнить что-нибудь из передач о народной медицине Мертвецоффа, но этот псих там вечно всех пытается накормить чесноком. Такое лечение, конечно, избавляет от недомогания, но уже на веки вечные.

Зубкова не считала себя вампиршей, склонной сдаваться без боя, но ситуация была из рук вон плохой, с какой стороны ни посмотри. С каждой секундой тело Кирилла вбирало в себя все больше и больше губительного серебра. Ураганная вампирская регенерация не помогала, даже делала хуже. Рана на боку Кирилла норовила зарасти, «запечатав» ядовитую пулю в теле.

– Ох, прости, дорогой… – сморщилась Милена, раздирая вампиру кожу. Кровь хлынула с новой силой. – Но не можем же мы потерять то место, где застряла эта дрянь…

Раздался стон – такой жалобный, будто Зубкова придушила с десяток бабушек в очереди за бесплатной гречкой. Ей и самой было это все чрезвычайно неприятно, но на большее вампирша оказалась просто не способна. Тяжело признавать, но Милена запаниковала. Она НЕ ЗНАЛА, как вытащить пулю, а шанс, что Кирилл выкарабкается, начинал исчезать.

– Служба вампирской безопасности, стреляющая серебром… – многозначительно протянул из угла Антон. – Куда мы катимся?

– Это все из-за тебя, – почти истерично заявила Милена, которой с трудом удавалось сохранять хладнокровие.

– А мне кажется, из-за политического строя и режимов, которые нас душат, – меланхолично заявил вампир.

Зубкова отметила, что как-то он слишком вял для злого гения, но его душевное состояние мало ее волновало.

– И поэтому ты решил вот так вот пойти и все изменить? – холодно поинтересовалась вампирша. – И начал с собственного отца?

– Я никого не убивал. – Голос Антона зазвучал так жестко, что Милена едва не поежилась. – Скорее бы уж папочка избавился от меня. В какое время мы живем? Все отравлены какими-то пошлыми, я бы даже сказал, ЧЕЛОВЕЧЕСКИМИ взглядами. А кто не отравлен – те тихо сидят по углам, боятся подать голос.

– О чем ты? – убедившись, что Кирилл забылся, Милена повернулась к Антону. Интуиция кричала, что от такого стоит держаться на безопасном расстоянии, а то он выглядел как-то СЛИШКОМ по-доброму.

– Да хотя бы о тебе, – заявил вампир, откидывая огненно-рыжие волосы, чтобы не падали на очки. – Офицер Службы вампирской безопасности, этакая role model для маленьких вампирчиков. Даже когда твои боги преследуют тебя, ты их защищаешь.

– Служба не идеальна, – почему-то начала спорить Милена. – И я не всегда в восторге от того, что делают мои коллеги. Но, прошу заметить, меня подставили. И это сделали ты и твоя сестричка. Можешь не волноваться, об этом узнают.

– Они убьют тебя раньше! – с досадой всплеснул когтистыми руками Антон. – Ты помчишься к ним, размахивая белым флагом, а получишь серебряную очередь, и только потом они начнут разбираться. Кстати, автомат, из которого тебя положат, благословлен стапятидесятикилограммовым архимагом из Храма Дракулы, который в «Мерседесе» сам возит такую модель. С наклейкой: «М-м-м, вкусно! Как Орбит – Серебряные Пули». А все почему? Потому что этот строй прогнил до самых последних клыков самого последнего клерка из офиса по разработке хомячьего корма…

Кирилл дернулся и издал звук, от которого у гостей чердака волосы зашевелились. То ли парню становилось хуже, то ли он воспринял на свой счет заявление про офисных клерков, к коим пока еще имел непосредственное отношение. Злата подползла к нему на коленях и положила холодную руку на лоб. Милене это не понравилось, но хоть какая-то польза от ламии должна была быть.

– Так ты, значит, из этих… – сморщилась она. – Из октябрят? Нет… из декабристов!

– Ну что вы, девушка, – вспомнил о хороших манерах вампир. – Я скорее из… м-м-м… – он на секунду задумался, подбирая правильную формулировку, – из старообрядцев.

– В наше время каждый упырь воображает, будто может изменить мир, – скривилась Милена, хотя ответ ее не удивил. – Вся эта увлеченность мифами, какая-то ностальгия… все равно никто и ничего не делает.

– А если делает? – встрепенулся Антон, у которого в глазах словно зажглись огоньки. Кажется, это был азарт. – Если я докажу, что мои убеждения не только реальны, но еще и ПОЛЕЗНЫ?

– Что ты несешь? – фыркнула Зубкова. – Твои убеждения не так давно завели нас в такую за… западню, что вспомнить страшно. Трепло уголовное… Сдала бы я тебя агентам, да не могу бросить Кирилла. У нас с ним типа запутанные отношения. В каком-нибудь романе это был бы очень ключевой момент, когда героиня должна понять, что чувствует к герою и как ему позарез необходима поддержка.

– А если я могу его спасти? – с вызовом спросил Антон, поднимаясь. Он вышел из своего угла, все еще оставаясь в тени, но посреди чердака было гораздо светлее. На вид – не то вдохновленный на подвиги воин, не то сумасшедший.

– Каким образом? – Этот вопрос прозвучал из уст Милены куда более серьезно, чем она рассчитывала. Неужели у Кирилла есть шанс выкарабкаться? Неужели рыжий псих что-то знает?

– Это сложно объяснить. Просто рядом лучший мир, где до каждого из нас, неважно, кто он, кому-то есть дело, – путано начал Антон. – Я сам не смогу его вылечить, у меня не получится вытащить пулю.