Холоднее войны - Чарльз Камминг

– Еще коктейль? – спросил Том у Рэйчел. У нее был такой вид, словно она уже пожалела, что пришла на эту вечеринку.

– Да, – мягко улыбнулась она.

Том встал и во второй раз начал медленно, но верно прокладывать себе путь к бару. На ум ему пришла строчка из «Макбета»: «Никто не распознает душу по лицу»[19]. Клекнер выглядел как человек, который верит. Если и не истинный патриот, то, во всяком случае, юноша, обладающий определенными идеалами и рвущийся воплотить их в жизнь. В таком возрасте люди всегда хотят изменить мир к лучшему. Имеет ли значение для Райана Клекнера, какими средствами он станет улучшать мир? Или для него важна цель как таковая? Может ли такой человек продавать западные тайны Москве, Ирану, Пекину? Конечно.

Он оглянулся на диван. Клекнер, не отрываясь, смотрел Рэйчел в глаза, заботливо, внимательно. Блондинка в мини притулилась на краешке стула Тэйлора. В мире, что успел образоваться вокруг этих двоих, она явно выглядела нежеланной гостьей. Том вдруг пожалел, что выступил с этими национальными мифами. И что предложил принести еще выпивки – и ушел, как дурак. Громкая музыка, чужая юность и красота отделяли его от всех; он вдруг почувствовал, как годы давят ему на плечи. Слишком стар для ночных клубов, но еще слишком молод, чтобы сидеть дома.

Возле бара образовалось свободное место. Том протиснулся к стойке и положил на нее локоть, укрепляя свое положение. Но в этот момент неожиданно завибрировал мобильный в его заднем кармане. С большим трудом он достал его и ответил на звонок.

– Том? Это Адам Хэйдок.

Том почти ничего не слышал. Напрягая голосовые связки, он крикнул Адаму, чтобы тот подождал, и покинул свое вожделенное и так трудно завоеванное место у барной стойки. Пробившись сквозь толпу, он вышел наружу.

– Ты меня слышишь?

Что же такое важное случилось, мелькнуло в голове у Тома, что это не могло подождать до утра?

– Да, слышу нормально, – бросил он.

– Я подумал, надо тебе сообщить…

– Сообщить что?

– Яннис Кристидис мертв.

Глава 23

Том отошел еще на несколько метров от выхода, вниз по темной тихой улице.

– Как он умер?

– Местные рыбаки заметили в воде его тело. На берегу возле его дома нашли его одежду и бумажник. Алкоголь в крови просто зашкаливал.

– Значит, утонул.

– Вроде бы. Похоже на самоубийство.

Инстинкт говорил Тому, что Кристидиса убрали по приказу Джима Чейтера. Чейтер знал, что он добрался до инженера. И знал, что Кристидису есть что рассказать. Человек, который работал с самолетом Уоллингера перед самым взлетом – и наверняка что-нибудь там нахимичил, – должен был исчезнуть.

– Он оставил записку?

– Насколько я знаю, нет.

Из бара Bleu все еще доносилось глухое буханье сабвуфера. Мимо Тома проехало такси и притормозило. Он повернулся спиной к дороге, и водитель снова дал по газам.

– Где ты сейчас?

– В посольстве. У меня на Хиосе есть пара неплохих источников. Один из них услышал о Кристидисе от соседей или знакомых и позвонил мне. Полчаса назад.

– Тебе нужно слетать…

Но Хэйдок его опередил.

– Уже заказал билет. Вылетаю из Афин часов через шесть. Я покручусь там, поспрашиваю людей, узнаю в деталях, как это произошло. Могу я позвонить тебе примерно к обеду?

– Да, пожалуйста. И еще – собери как можно больше информации о его настроении. В каком он был состоянии в последнее время. Поговори с другими инженерами в аэропорту. Сходи к нему домой, займись его телефонами, попробуй встретиться с его друзьями, выпейте вместе. Тебе понадобятся деньги. – Говоря все это, Том понимал, что его инструкции Адаму совершенно не нужны. Его отлично натренировали в МИ-6, и все это он сделал бы и без указаний, четко и безукоризненно. Но Том был дотошен, и кроме того – кажется, он не до конца осознавал это и сам, – ему было приятно передавать накопленный опыт, давать маленькие подсказки и все такое молодому офицеру, как бы юному себе. – Если он оставил записку о самоубийстве, она будет у полиции. Другие люди тоже захотят на нее взглянуть. Тебе нужно их опередить. Доберись до этой записки раньше, чем они.

– Да, сэр. – Голос у Адама был несколько ошеломленный. – Но кто же еще захочет увидеть эту записку? Вы имеете в виду журналистов?

– Журналисты меня не волнуют. Им всегда можно заплатить. Меня волнуют Кузены. Будь очень осторожен с янки.

Боковым зрением он заметил какое-то движение и обернулся. Рэйчел направлялась прямо к нему. В пальцах у нее дымилась сигарета. Он махнул ей рукой, изобразил виноватую улыбку – затем пожелал Хэйдоку удачной поездки и уже собирался дать отбой, но Адам не дал ему закончить.

– Есть еще кое-какая информация, Том.

– Что такое?

Рэйчел стояла на другой стороне улицы. Словно облитая мягким светом уличного фонаря, она выглядела обворожительно. Он показал на телефон и пожал плечами – как будто давно хочет завершить разговор, но прилипчивый собеседник его никак не отпускает.

– Из ресторана прислали фрагменты записи с камер наблюдения.

– Фрагменты.

– Мужчина, который сидел с мистером Уоллингером. У него борода.

Том взглянул на Рэйчел. Ему не хотелось упоминать вслух имя ее отца. Он прижал трубку ближе к губам.

– Но мы ведь и так это знали, верно?

– Да, знали. Качество изображения очень плохое. Запись неотчетливая.

– В Лондоне это смотрели? Увеличили разрешение – или что там делают эти парни?

В который раз Том подумал, мог ли бородатый мужчина на Хиосе, который сидел за столиком на веранде вместе с Уоллингером, оказаться Джимом Чейтером. Он скосил глаза. Рэйчел тоже достала телефон и проверяла сообщения.

– Ну, много они сделать не смогли, – признался Адам. – В Лондоне ведь тоже не боги. Разве что…

– Что?

– Столик, кажется, был накрыт на троих.

– Они уверены?

Рэйчел подняла голову. Прислушивается к разговору, понял Том.

– Три ножа, три вилки, три салфетки. Три бокала для вина. На спинке одного из стульев – пиджак; на двух других сидят Уоллингер и бородач.

– Может быть, это пиджак бородатого.

– Он розовый, – отрезал Адам.

– Ну, мало ли. Чудесная погода. Средиземноморский климат, средиземноморские настроения. Некоторые мужчины достаточно уверены в себе, следят за модой и могут позволить себе носить пастельные оттенки.

Том повернулся к Рэйчел и задрал брови. Еще пару минут, говорил его жест. Она, тоже жестом, ответила, что никуда не торопится, и улыбнулась ему. Ее губы были алыми от помады. Том вдруг почувствовал гул в голове – вино за ужином, «Кайпиринья» и где-то на три пальца водки, которую он залпом опрокинул в себя перед выходом из отеля. У нее были очень красивые ноги, загорелые и сильные. Танкетки подчеркивали форму икр. Черный пояс крепко, как корсет, охватывал ее талию. Она не была худой и гибкой, как большинство девушек в баре. У Рэйчел была соблазнительная фигура с округлостями в нужных местах. Силуэт «песочные часы», затянутый в угольно-черное.

– На столе было что-нибудь еще?

Адаму понравилось, что Том проявляет такое внимание к деталям.

– О да. Хорошо, что ты спросил, а то бы я мог забыть.

Мимо, ревя мотором, промчался «порше» с дипломатическими номерами. Мастроянни в безупречном костюме за рулем, невероятно красивая девушка рядом. Итальянское посольство, подумал Том и заметил, что Рэйчел провожает автомобиль глазами.

– Забыть что?

– На столе, напротив стула с пиджаком, лежала цифровая камера. Между вилкой и ножом. Серебристого цвета, размер карманный. Она могла принадлежать тому, кто сидел за третьим стулом.

– Но у нас ведь нет никаких идей насчет того, кто бы это мог быть. Не было ли у них других камер наблюдения, установленных под другим углом? Может, были еще камеры в других барах или магазинах, дальше по набережной?

– Я продолжаю искать.

Шандор. Может, розовый пиджак принадлежал Шандор? Но зачем Полу брать свою любовницу на встречу с Чейтером? Нужно было лететь в Хорватию, чтобы наконец поговорить с ней. Выяснить, кто еще был за столиком с Уоллингером. Пусть Амелия пока занимается охотой на крота сама. В конце концов, лишь она обладает властью, чтобы контролировать поток информации, исходящий от Кузенов и поступающий к ним.

– Удачи, – пожелал он, сунул телефон в карман и пошел через улицу к Рэйчел.

Глава 24

– Прошу прощения, – сказал он. – Работа.

– Да все нормально. Я просто удивилась, куда ты вдруг исчез. Вышла покурить и увидела, что ты разговариваешь.

– Хотя я собирался принести тебе выпить.

Рэйчел наморщила нос и наигранно передернула плечами.

– Похоже, я и так уже выпила слишком много. – Том вытащил пачку сигарет и предложил ей, но на этот раз у Рэйчел были свои. И зажигалка тоже. И у нее не было никакой нужды обхватывать его руку своими ладонями. – Что ты думаешь о Райане? – спросила она.