Мистер Камень - Анна Николаевна Ольховская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Во-вторых, остается еще фактор тигрового глаза. Зачем Регина купила его, зачем оставила возле парковки? Для полиции это ничего не значит, а для меня значит очень много.
В-третьих, если ограничиться тем, что ее убил Джон Рассел в приступе психоза, останутся необъяснимыми все те странности, которые предшествовали ее смерти. Отмененные клиенты, походы по дорогущим свадебным салонам – что, это просто совпадение? Да как бы не так!
Так что я мысленно пожелала Джону Расселу удачи и терпения. Мое расследование внезапно стало важным еще для одного человека – причем живого человека, в отличие от Регины. Уже было очевидно: если я ничего не изменю, Джон сядет. Не могу сказать, что он внушал мне непереносимую симпатию, но он ведь и не двухмесячный котенок, чтобы всем нравиться! Я знала, что он не заслужил тюремный срок, и этого мне было достаточно.
Я все больше укреплялась во мнении, что мне нужно осмотреть личные вещи Регины. Если их не выкинули – а их вряд ли выкинули, если судить по тому, как быстро ее родня извлекла из защечных мешков письма Джона Рассела. Думаю, пока не разрешится спор со страховой компанией, они будут держать все бумажки при себе.
Вот только когда я закончила разбираться в сложной биографии Джона, за окном уже стемнело. Осенью это всегда случается быстро и внезапно, закон природы. И хотя час был еще не поздний, я решила, что разумнее будет штурмовать квартиру Регины при свете дня. Особенно с учетом того, что мне наверняка будут не рады.
Пока же я приготовила себе чашку чая с яблоком и шиповником, устроилась у большого окна на кухне, за которым уютно мерцал золотыми огнями город, и приготовилась разобраться с записями на следующий месяц. Чем ближе Новый год, тем больше желающих получить талисман – себе или в подарок. Половину декабря вообще буду работать без выходных. Я не против – это отвлекает меня от того, что я опять пролетаю мимо семейного праздника. Нет семьи – нет семейного праздника, все логично.
Лена сказала бы, что все равно нужно праздновать, потому что как отметишь – так и проведешь. Если буду кукситься одна в новогоднюю ночь, то и год проведу со сморщенной мордашкой, так она говорила. Но Лены больше нет, и это проблема.
Спокойно поработать мне не дали. Только я начала разбираться с письмами от клиенток, как дверной звонок оповестил меня о том, что кто-то жаждет меня увидеть.
Это было по меньшей мере неожиданно. Раньше я бы такого не испугалась, но со всеми событиями последних дней нервы стали ни к черту, я вздрогнула и даже пролила немного чая на скатерть. Перед глазами сразу встала квартира Регины, ее дом, крыша… ее тело на асфальте, которого я не видела и которое с легкостью могла вообразить. Что, уже и за мной пришли? Я ведь никого не знала и не ждала!
Но на Регину напали около трех ночи. Сейчас же часы показывали всего восемь вечера, вполне подходящее время для дружеских визитов и не слишком подходящее – для разбойных нападений. Эта мысль несколько успокоила меня, но к двери я все равно кралась тихо, чтобы тот, кто стоял сейчас в коридоре, не услышал мои шаги.
Глупо? Да. Но в этом и преимущество жизни в одиночестве: твои дурацкие поступки никто не увидит, а тебе будет спокойней.
Впрочем, одного взгляда в «глазок» было достаточно, чтобы отогнать мою тревогу. По ту сторону двери терпеливо дожидался ответа Вася Чернышев. Я его ни о чем спрашивать не стала, просто распахнула дверь и все, так что настал его черед шарахаться.
– Ох ты ж ежки! – выдохнул он. – Ты что, привидение?!
– Пока еще нет.
– Как ты умудряешься скользить по воздуху беззвучно?
– Годы практики, – усмехнулась я. – Я тебя не ожидала. Почему не позвонил?
– Да я и не собирался заезжать, вот и не звонил! А потом оказался рядом и думаю, дай зайду!
– Зачем?
– Мне было неловко из-за того, что я тебя вот так продинамил…
– Ты меня не продинамил.
– И все равно мне было неловко.
– Ладно, заходи, раз пришел!
На самом-то деле, меня не приводило в восторг это его желание оправдаться. От такого милосердия попахивало жалостью, как будто я – старая одинокая тетка, секс с которой – гуманитарная помощь. Хотя я, пожалуй, придумываю лишнего. Вася даже в своих мыслях вряд ли способен на такое коварство, и гнать его обратно в ночь было бы некрасиво. Мы ведь все-таки друзья, несмотря ни на что.
Со времен нашего расставания Вася не сильно изменился, но он как раз из тех людей, которые неохотно меняются. Это же такая морока – потолстеешь, и придется новые шмотки покупать! Вот поэтому, других причин обычно нет.
Васю уверенно можно было назвать привлекательным, красивым даже. Рост – метр восемьдесят, и мне это нравилось, я и сама чуть выше среднего, так что найти мужчину, который будет возвышаться надо мной, непросто. Кожа бледно-фарфоровая, как у меня, волосы вороные – но он, в отличие от меня, их не красит. Ресницы и брови такие, что, если бы эту черту можно было украсть, многие женщины убили бы его за такую возможность. Глаза карие, хитрые, как у бурундука, который пережил три поколения лисиц. Васька вообще умный, что, впрочем, не мешает его феерической лени, даже способствует ей.
Он осознавал свою привлекательность, но нельзя сказать, что Вася следил за ней или особо дорожил. Спортзалы он считал напрасной тратой времени. Пока молодость играла в его команде, и он оставался стройным, но с возрастом он непременно станет мягким и рыхлым, как пельмешек. Это не такая уж проблема, многим нравится. Его новой девушке, надеюсь, нравится. И улыбка у него очень красивая, за такую можно с легкостью простить пивной животик, тем более что животика пока нет.
Мы прошли на кухню, и я включила кофемашину – я безо всяких расспросов помнила, что он пьет.
– Отлично выглядишь, – заметил Вася.
– А ты думал, я со времени нашего разговора рыдаю?
– Ничего такого я не думал, прекрати! Но ты же гордая…
– А еще я чуть умнее полена, – усмехнулась я. – Вась, я прекрасно знаю, что тебе нужно создать семью, ты из нас двоих на это больше нацелен. Я тебе сто раз говорила, что не буду тебя преследовать с арбалетом, если у тебя кто-то появится!
