Темное наследство - Арианна Буммарко

– Мы собираемся ввести функцию, благодаря которой каждый позитивный поступок будет генерировать лайки в соцсети. Вот что выберут люди. Позитивное действие для всех. Это будущее. Когда на первый план выйдет Холи, Фейсбук и Твиттер покажутся тёмным средневековьем.

– Ну и ну. – Вот и всё, что я смогла исторгнуть.

– Я критикую Фейсбук, но уважаю Марка Цукерберга. Парень просто гений и к тому же человек с большим сердцем, стоит отдать ему должное. Вы читали его последнюю заметку? Он собирается пожертвовать на медицинские исследования так много денег, что их должно хватить, по его словам, чтобы «уничтожить все болезни». Вы осознаёте всю широту этого заявления? Вот к чему я хочу прийти. Я хочу добиться кардинальных перемен.

Я внимательно изучала сидящего передо мной мужчину, хотя назвать его мужчиной можно было лишь с большой натяжкой. Ему было лет двадцать, от силы двадцать два, и выглядел он так, словно в первый раз за свою жизнь оторвался от любимых игрушек в своей детской и притопал в приличное место. Однако, несмотря на всю свою внешнюю инфантильность, ему удалось убедить ряд инвесторов в своей бизнес-идее и собрать изрядный стартовый капитал для Холи.

– Люди должны оставить эти тёмные времена позади. Из-за войн и фанатизма мы застряли на негативном витке спирали нашего существования, наш разум погряз во мраке, а Холи поможет людям найти новые пути к светлому будущему.

Однако я совсем не разделяла энтузиазм юноши. Мне пришлось даже повысить голос, чтобы перебить его:

– И как я, по-вашему, могу вам помочь?

– А, ну да! Дело в том, что, какими бы потрясающими не были мои идеи, я отдаю себе отчёт в том, что в конечном счёте это ещё и продукт, который надо рекламировать и продавать. Поэтому важно, чтобы у меня была своя личная торговая марка, свой бренд, вроде «Джеф энд Марк» или «Билл и Стив». Мне кажется это перспективным. В дальнейшем мне потребуется больше инвесторов. А для их привлечения нужна репутация, аура. Так мне сказали. Я сейчас веду переговоры с издательством «Пагелла» о возможной публикации моей книги, и тамошний пиар-отдел порекомендовал мне вас. Я ведь ничего не знаю о пиаре, но я точно знаю, что репутация – это всё, и мне не жалко потратить немного времени, чтобы создать о себе хорошее впечатление. Вы должны помочь мне создать имя, чтобы я стал узнаваем в средствах массовой информации.

– Замечательно, – улыбнулась я, – это именно то, что удаётся мне лучше всего.

– Мне кажется, что я должен олицетворять моё поколение, то самое, на которое ваше поколение, которое умудрилось всё испортить, возлагает свою последнюю надежду.

Я внутренне рассмеялась. Почему этот малыш, который, очевидно, мог всё, не мог создать свою Холи в виде обычного приложения для смартфонов?

Робин Улофссон показался мне съехавшим с катушек нарциссом, однако, возможно, именно он был тем самым клиентом, который мог вывести пиар-агентство на совершенно новый уровень. Новое поколение, будущее. В последнее время агентство всё чаще упоминалось в журнале «Медиекс», посвящённом пиар-технологиям, и я даже стала героем воскресного интервью, где подробно рассказала о своём пути от обычного сотрудника до владельца собственного агентства. При этом я не стала скрывать, что оказалась на самом дне, долго сидела без работы и без толку стучалась в двери разных фирм. Это была личная история, и теперь, когда эта страница жизни осталась перевёрнутой, стыдиться было нечего. Напротив, это была победа, реванш, и я была довольна тем, чего удалось достигнуть. Интервью совпало с публикацией объявления о найме сотрудника, которое разместили на домашней странице сайта «Медиекса», и я получила так много писем от новоиспечённых студентов-пиарщиков, что сложила все резюме в отдельную папку и теперь подумывала о том, не разыграть ли это место. Как в лотерее. Кроме того, работа с таким клиентом, как Робин Улофссон, должна была ещё какое-то время способствовать поддержанию шумихи вокруг моего имени. Несмотря на свой наивный энтузиазм, подобные личности всегда притягивают внимание пиар-сферы.

– У меня есть несколько идей, с чего нам стоит начать… – сказала было я, но меня тут же перебили:

– Думаю, мне нужен другой образ, новый прикид, то есть я хочу сказать, все эти старые футболки… – парень с сомнением покосился на свою, – линялые джинсы из «Эйч-энд-Эм»… Тот, кто смотрит в будущее, должен выглядеть по-другому, верно? Хотелось бы производить впечатление успешности, что ли.

– Не согласна. Вам следует сохранить свой… стиль. Мы не будем переодевать вас в неудобный строгий костюм. Совсем наоборот. Мы покажем, что вы как личность не придаёте слишком большого значения внешним вещам. Скорее вы увлечённый и скромный трудяга-муравей, строитель нового общества. Думаю, нам следует привлечь к сотрудничеству ряд заинтересованных организаций, которые могли бы в будущем получить пользу от вашего ресурса. «Гринпис», «Международная амнистия», «Красный Крест», «Врачи без границ». Мы представим вас таким, какой вы есть, – человеком, который искренне переживает за других людей и который хочет сделать мир лучше.

– Но не кажется ли вам это в некотором роде старомодным? Я ничего не имею против этих организаций, но если подумать, то что они в конечном счёте изменили? То есть я хочу сказать, что войны, голод, нищета и болезни как были, так и остались.

– Верно, хотя мы говорим о разных вещах. Обсуждать, что им удалось, а что нет, не наша тема. Сейчас речь о том, в каком свете они представят вас и помогут вам себя проявить, чтобы люди о вас узнали. Вы согласны со мной?

В первый раз за всю встречу Робин Улофссон умерил свой пыл и осторожно улыбнулся:

– А ведь верно. Правильная мысль. Мне нравится.

Несмотря на то что я теперь была избавлена от ежедневных курьерских рейдов, я понимала, что придумать план ограбления инкассаторской машины в порту Вэртахамнен – задание совсем непростое. Если