Ошибочная версия - Василий Лазерко

она за всем следствием надзирать. До нее заместители прокурора — мужчины успевали, а теперь, на фоне сокращения количества уголовных дел, находящихся в производстве у следователей, не успевает. Удивительно! Но неоспоримый феномен.

Ничего нового, как выразился Карташов, фигуранты по делу не сказали. Но, исполняя поручение — приказ заместителя начальника РО СК, наш следователь — исследователь 28 августа назначает дополнительную судебно — медицинскую экспертизу, производство которой поручает экспертам областного бюро СМЭ. Произошло это спустя двадцать восемь (!) дней после вынесения ею же постановления о возобновлении предварительного расследования. А ведь уголовно — процессуальный кодекс предусматривает срок следствия после возобновления производства по делу в один месяц.

Естественно, до окончания месячного срока расследования, а до этого оставалось всего два дня (!), заключение подготовлено не было. Поэтому с чистой совестью Гаровец уже в который раз привычно приостанавливает расследование в связи с невозможностью проведения дальнейших следственных действий.

***

— Ты, наверное, уже запутался, когда следствие велось, когда приостанавливалось, причем по одним и тем же основаниям? — Спросил Адам Александрович. — Но, как говорится, из песни слов не выбросишь.

— Запутаешься тут с тобой. А точнее с ними, — согласился Иван Николаевич. — Когда уже конец — то будет у этой истории? Или она бесконечна?

— О! Как говорится, скоро сказка сказывается, да не скоро такое, как оказалось, весьма сложное для следствия, уголовное дело расследуется. Не по зубам оно оказалось для старшего следователя Гаровец.

***

Ничего нового эксперты в своем заключении, изготовленном и направленном в РОСК в конце сентября, не указали. Опять повторили то же, что и в предыдущих заключениях. При этом указали, что на момент осмотра Жаркевича при поступлении в больницу, а также осмотра его еще при жизни судебно — медицинским экспертом Комендантом, никаких следов пытки его электричеством обнаружено не было.

Для того, чтобы обезопасить себя на будущее, Гаровец снова обратилась за советом к Карташову. Тот был опять, как обычно занят. Поэтому взял у нее дело для изучения.

И «изучал».

Больше месяца (!) после вынесения заключения экспертизы дело пролежало в сейфе теперь уже Карташова. Вероятно, тот не знал, что с ним делать. Или так тщательно его изучал. Или решал, кому еще можно поручить дальнейшее расследование

«Можно, конечно, прекратить вообще само дело за недоказанностью виновности этих двух шалопаев, — размышлял про себя заместитель начальника РО СК. — Но тогда поднимет голову розыск. У них преступление уже давно числиться раскрытым. Полезут, и ведь наверняка полезут черти, в область. А там неизвестно как отреагирует областная прокуратура.

Им все равно, что мы не можем никому предъявить обвинение. Но, кого из них это касается. Это уже наши трудности. Хорошо. Рассуждаем здраво. Гаровец уже ничего нового придумать по делу не может. Нужно передавать дело другому следователю. Свежий глаз должен увидеть то, что мы не замечаем. Так, посмотрим, у кого дел поменьше. Ага, есть же Монич. У нее только одно дело в производстве. Пусть опыта у нее не очень много. Но с этим делом должна разобраться. Вот ей и поручу».

Через пару дней это злополучное, многострадальное дело оказалось на столе теперь уже у старшего следователя Монич Светланы Иосифовны с резолюцией Карташова о принятии его к своему производству и проведении предварительного расследования. Естественно он установил срок расследования в один месяц, опять же, после принятия следователем дела к своему производству. Все, как обычно. Ничего не меняется в этом подлунном мире.

В отличие от Гаровец, Монич окончила дневное следственно — криминалистическое отделение Академии МВД. Другими словами, она еще на студенческой скамье готовилась к работе именно следователя, а не юриста широкого профиля, которого готовит юридический факультет Белгосуниверситета.

По характеру это была спокойная, уверенная в своих силах молодая женщина. Хорошая жена и мать. Да, и на работе у нее все получалось. Нареканий со стороны руководства не было. Старалась, по крайней мере, до сих пор, все делать вовремя, четко, на основании закона.

И вот она уже изучает материалы дела. Изучает, изучает. Изучает, изучает. И не может определиться, что же с ними делать дальше. Но при этом, естественно, не торопится возобновлять расследование.

Решила посоветоваться с более опытными товарищами.

Пошла, прежде всего, к Гаровец.

— Ирина, ты не уделишь мне минутку?

— Конечно. Я уже знаю, что тебе передали дело по факту смерти Жаркевича. Наверняка, и ты хочешь узнать мое мнение об этом деле. Перво — наперво поздравляю тебя. Головную боль ты себе получила, это точно.

— Хорошо. Ты же лучше меня знаешь все обстоятельства и подводные камни дела. Скажи, чтобы ты сделала теперь?

— Ой, не знаю! Не знаю! Я так обрадовалась, что его у меня забрали. А теперь ты опять возвращаешь меня к нему. Да, я сама не знала, что делать с ним. Знала бы, то тебе его не передавали бы. Давай рассуждать логически. Да, действительно избивали его двое. Сестра потерпевшего утверждает, что нужно и привлекать обоих. Но она ведь не юрист. Не понимает своим воспаленным умом, что обвинение должно быть конкретным.

— Действительно, трудно разговаривать с людьми, которые в юриспруденции ни бум- бум, — улыбнулась не понятно чему Монич.

— Может ты и права, — Гаровец пожила плечами. — Может быть. Так вот. Возвращаясь к нашему делу, нужно ответить на вопрос: кто из этих двоих причинил телесные повреждения, повлекшие смерть Жаркевича? Пока ответа нет. Не установлено это лицо. И установить это не представляется возможным. Эксперты тоже не помогают своими замысловатыми заключениями. Как и очевидцы и подозреваемые. Все врут. Хоть не много, но врут.

— Но, что-то же надо делать.

— Я на твоем месте возобновила бы следствие. Допросила бы кого-нибудь. И снова приостановила расследование. Ничего другого я подсказать не могу. Хотя и допрашивать уже не о чем, да и некого. Я, вроде, все уже выяснила. Нужно давать юридическую оценку собранным доказательствам. А какую, я не знаю.

— В том то и дело, — задумчиво сказала Монич. — Ладно, подумаю еще. Может, что и придумаю. Посоветоваться даже не с кем.

— А к Карташову ходила?

— Так ведь он скажет то же, что и ты.

— Ну, тогда дерзай, Светланка.

— Пока.

Разговор с Гаровец ничего не дал для Светланы. Никакой перспективы впереди она не увидела.

«Пойти по пути, на который толкает нас сестра погибшего, — безумие. И руководство не даст это сделать, — размышляла Монич. — Возобновлю. А потом опять приостановлю. И точка».

Через несколько дней, а именно второго ноября 2012 года, Монич возобновляет предварительное расследование. Срок расследования еще раньше установил Карташов в один месяц.

Допросив повторно только одного