Ошибочная версия - Василий Лазерко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Я вот еще что подумал, — добавил Иван Николаевич. — Ведь районная прокуратура и РОСК находятся в одном в общем — то не очень большом по территории районном центре с населением менее ста пятидесяти тысяч человек. Расстояние между ними можно пешком пройти минут за тридцать. Как такое могло получиться, что дело из прокуратуры шло чуть не месяц? Уму не постижимо?
— А оно и не шло столько дней. Открою тебе маленький секрет. После того, как через два дня оно оказалось на столе начальника РО СК, он тут же отписал его Гаровец. Она получила его и с чистой совестью положила на нижнюю полку сейфа. Она и не думала сразу браться за него. Были ведь и другие более срочные дела. А это уже до предела заволокиченное ею же дело можно будет «по расследовать» позже при удобном случае.
— Да, дела!
***
После возобновления предварительного расследования, назначив повторную комиссионную судебно — медицинскую экспертизу, производство которой она поручила экспертам уже областной СМЭ, Гаровец положила дело на нижнюю, считай, дальнюю, полку сейфа. И забыла на время про него.
Почти через месяц, так ничего и, не сделав по делу, а именно 11 июня, она вновь приостановила расследование из-за невозможности проведения следственных действий, без которых не может быть принято решение об окончании расследования, так как не окончена комиссионная экспертиза. Знакомая формулировка, не правда ли? Круг замкнулся в очередной раз.
5 июля заключение, наконец — то, готово и направлено в РО СК. Ознакомившись с ним, Гаровец не ринулась сразу же возобновлять следствие и раскручивать дело. А зачем. Есть ведь и другие дела.
Только спустя неделю после получения заключения экспертов и ознакомления с его содержанием, не зная конкретно, что делать дальше, она уже в который раз пошла за поддержкой все к тому же Карташову.
— Викентий Степанович, разрешите?
— Да, входи, входи. Присаживайся. Что у тебя. Только коротко, у меня на носу совещание, а я еще не полностью подготовил доклад.
— Пришло, наконец, заключение комплексной экспертизы по факту смерти Жаркевича. Помните, я докладывала Вам это дело? Там есть два человека, которые избивали потерпевшего на глазах у двоих свидетелей.
— Так, вспомнил. И что же нам такого интересного подсказывают областные эксперты? Есть хоть что-нибудь толковое в их заключении? Или как обычно понос слов и запор мысли?
— На мой взгляд, опять ничего конкретного. Эксперты утверждают, что после причинения всего комплекса телесных повреждений потерпевший мог совершать активные действия в определенный промежуток времени. Правда, как обычно в таких случаях, они либо страхуются, либо у них нет специально разработанных методик. Потому, что они так и не могут высказаться о продолжительности этого промежутка времени. При этом прямо указали, — развернув заключение, Гаровец прочитала вслух, — «в связи с отсутствием судебно-медицинских критериев».
— Подожди. Насколько я помню по делу, он же не двигался с момента причинения этих самых телесных повреждений до момента, когда его забрали врачи скорой медицинской помощи. И потом в реанимации до момента наступления смерти тоже. При этом все время был без сознания. Так?
— Да, все правильно. Свидетель Мокрый показал, что тот всю ночь лежал в одном положении и только стонал, но не двигался до самого утра, то есть до его ухода из квартиры. Под утро вообще потерпевший и стонать перестал.
— Ничего не понимаю. Ты представляла экспертам материалы уголовного дела?
— Конечно. Вы же знаете, иначе они вообще не взялись бы проводить экспертизу.
— Странно! Очень даже странно!
***
— Действительно странный вывод экспертов. Но не только их, — заключил в свою очередь Адам Александрович. — Казалось бы, при таком условии само собой напрашивались такие следственные действия, как допросы экспертов. Хотя бы одного из них. Это допускается уголовно-процессуальным кодексом. Логично?
— Да, — это Иван Николаевич согласился с другом.
— Но только не для Гаровец и Карташова, — продолжил рассказчик. — Об этом они вообще не рассуждали. Вообще! Мне вот интересно, почему?
— Так и мне тоже интересно.
— Но ответа на этот вопрос в действиях наших доблестных следователей и их руководителей, к сожалению нет нет. А на нет и суда нет. Слушай дальше.
***
— Значит, сделаем так, — подвел черту Карташов. — Допроси еще раз фигурантов по делу. Может, что-нибудь кто-нибудь из них вспомнит новое. Или, запутавшись в своих показаниях, расскажет, как было на самом деле. И назначь еще одну судебно — медицинскую экспертизу. Вопросы те же, но уточни те позиции, о которых мы говорили теперь и до этого. В частности, по применению электропроводов Мельникайте и его сожительницей, на чем настаивает…, — он щелкнул пальцами, но так и не вспомнил фамилию фигуранта по делу.
— Болотный, — подсказала следователь.
— Вот именно он.
— Понятно. Разрешите идти?
— Да, конечно. Действуй. И держи меня в курсе дела.
Но и после этого Гаровец не стала сразу же возобновлять предварительное расследование по делу. Сделала она это только 30 июля, то есть через двадцать пять (!) дней после вынесения заключения экспертами. Волокита? Безусловно. Но ни руководство РО СК, ни прокуратура ничего этого не замечают. Все течет своим чередом. И это при том, что каждый месяц все следователи составляют не большой отчет о движении уголовных дел, находившихся у него в производстве. Руководство РО СК каждый месяц отчитывается перед своим вышестоящим руководством о движении уголовных дел, которые находились в производстве у всех следователей отдела. При этом отдельно указываются дела, которые были приостановлены или прекращены. Об этом же сообщается в прокуратуру.
К тому же для облегчения осуществления надзора за следствием в районной прокуратуре ведется учет каждого уголовного дела по специальным журналам и так называемым надзорным производствам. Кроме прокурора, который отвечает за всю работу прокуратуры, в том числе и по надзору за предварительным следствием, в районной прокуратуре есть заместитель прокурора, который только этим и занимается. В данной районной прокуратуре это — Селезнева. Ей к тому же в этом помогал специально выделенный помощник прокурора, на которого она переложила часть своих служебных обязанностей. Видимо, не успевает