Категории
Самые читаемые
Лучшие книги » Проза » Русская современная проза » Конь на один перегон (сборник) - Михаил Веллер

Конь на один перегон (сборник) - Михаил Веллер

Читать онлайн Конь на один перегон (сборник) - Михаил Веллер

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 26 27 28 29 30 31 32 33 34 ... 51
Перейти на страницу:

– Из Якутска… – прошептал Сухоруков. – Так тебе сейчас… сколько же…

– Двадцать два.

– Боже мой. Двадцать два года…

– Извините, где у вас туалет?

– Вот; свет, ванная, полотенце – давай.

Сухоруков зажег под чайником газ и стал выставлять еду из холодильника на стол. Принес из серванта, не дыша, боясь звякнуть, водку в хрустальном графине.

– На кухне посидим, чтоб не будить, ладно? После я тебе в большой комнате постелю.

– Ясно.

– Голоден, конечно?

– Ясно. О, чаек толковый! Старый любитель, а?

– Жена запрещает, – посетовал Сухоруков. – Вечерком иногда и отвожу душу.

– Ну, – сказал Женя, – со свиданьицем!

Черту лысому такие свиданьица, хмыкнул про себя Сухоруков. Выпили.

Ему было приятно смотреть, как Женя ест. Ладный такой, собранный, невесть как очутившийся в этой белой кухоньке.

Ветчина исчезла вслед за котлетами, сыр – за ветчиной, шпроты, холодные оладьи, помидоры; вазочка из-под варенья переехала в раковину; чай пришлось заваривать дважды.

– Горазд ты, брат, жрать, – подивился Сухоруков.

– Уж коли браться!.. – Женя осоловел. Закурил, с усилием сделав глубокий вдох, чтоб затянуться. – Прилично питаетесь, – признал. – Хотя выглядеть могли бы лучше. В ваши сорок шесть, распускаться, нельзя, – осуждающе покачал головой.

– Нельзя, – подтвердил Сухоруков.

– Давай выпьем за тебя, Женя, – сказал он. – Я хочу выпить за тебя.

В ванной долго стоял перед зеркалом, и руки его затряслись.

Женя листал зыкинскую диссертацию.

– Это что за ахинея? – поинтересовался он.

– Да вот, – Сухоруков замялся, – отзыв писать надо.

– Зачем? Таких слов и писать нельзя.

– Шеф попросил, – брякнул Сухоруков.

– Шеф? – удивился Женя.

– Ну да… – Сухоруков потоптался и стал мыть посуду.

– Какой шеф? – напряженно проговорил Женя.

Остатки засахарившегося варенья не растворялись; открыл воду погорячей.

– Сейчас… – вазочка сверкала. Мысленно он не раз вел предстоящий разговор, да мало толку.

– Понимаешь ли… – убрал вазочку на буфет. Подумал, что Женя на его месте обязательно постарался бы уронить ее, разбить якобы нечаянно – подобает при волнении. И это вызвало в нем чувство отеческого превосходства.

– Шеф – заведующий кафедрой русской филологии.

– А…

– Я… я работаю на этой кафедре.

– Та-ак, – взводимый курок словно.

Тарелка выскользнула-таки из рук и треснула.

– Вы женаты?

– Да.

– На ком?

Голос Сухорукова от него отделился, звучал вне его.

– В общем…

Женя… Жизнь уходила из черт его лица.

– Ты думал, наверное… (почему «наверное»? – мелькнуло) конечно, что я… Ты ее не знаешь.

– …

– Я… обыкновенный человек. Нормальный. Н-не знаменитость. Не писатель. И все такое…

Сухоруков закурил в тишине.

– НЕТ!!.

Грохот черных сапог.

Дым пожарищ.

Втоптанные в пепелища яблоневые лепестки.

Задыхаясь, умирать под дождем.

– Зачем ты пришел?

– Должен ведь я был когда-нибудь прийти.

Не возразишь…

– И должен ведь я когда-нибудь уйти, – тихо Женя пошел в прихожую. Посмотрел непонимающе на снятые тапочки и обул свои разбитые башмаки.

– Погоди… – Сухоруков тянулся вслед за своими пальцами к его плечу. – Погоди, – не решался коснуться. Знал: если Женя уйдет сейчас так – он теряет его навсегда. – Нам надо поговорить.

– Поговорили. Вполне…

– Я должен многое сказать тебе. Объяснить… Это тебе же надо. Тебе.

– Нет, – сказал Женя. – Мне не надо.

– Я прошу тебя, – прошептал Сухоруков. – Десять минут. Пожалуйста. По сигарете только выкурим. Да не разувайся ты.

Сели в кухне, не глядя друг на друга.

– Пить я не буду. – Женя отодвинул рюмку. Сухоруков выпил один.

Произнес заготовленную фразу:

– Понимаешь ли, Флобер писал когда-то молодому Мопассану: «Ничто в жизни не бывает ни так хорошо, ни так плохо, как люди обычно себе воображают». (Произнеся, ощутил некое сравнение, не в свою пользу.)

… – Так вам хорошо – или плохо? Или – средне? нормально?

– А знаешь, – взвесив (в который раз), честно сказал Сухоруков, – пожалуй – хорошо.

– И давно вам так… хорошо?..

– Позволь тебе задать, – Сухоруков чувствовал себя в положении шахматиста, навязывающего партнеру заранее подготовленный вариант, – позволь тебе задать банальнейший вопрос: по-твоему, что такое хорошая жизнь? А?

Ноль размышлений:

– Уметь хотеть. Знать, чего хочешь. Добиваться этого. Остальное – шлак.

Твердо сказал. Ой как твердо. (Мало бит.)

– Да-да, конечно-конечно, – хотеть, добиваться… А как насчет соизмерения желаний с возможностями?

– Сделай – или сдохни, – говорили, вроде, англичане.

– А если сделать не смог, а сдохнуть не захотел?

– Тогда смени имя! – закричал Женя.

– Я – обычный – человек, – мерным голосом произнес Сухоруков.

– …сменили все. Вывеска… осыпается…

– И живу мерками обычного человека.

– Ага. Семья, квартира, положение.

– Ну, – Сухоруков поморщился, – начинается школьный диспут о мещанстве и романтике. Я думал, ты умнее.

– Еще нет, – беззвучно.

– …Я отнял у вас много времени, – сделал Женя движение, чтобы встать. – Сколько сейчас?

Сухоруков отстегнул с запястья массивный «Атлантик»:

– Возьми часы, а? – посмотрел Жене в глаза, улыбнулся (стараясь – поуверенней). – Хорошо ходят.

«Атлантик» со стальным браслетом тикал между ними на столе.

Курили.

– Что делать думаешь, Женя? Теперь куда-нибудь к рыбакам податься, на траулер, в море?

– Возможно.

– Несерьезно это все.

– Отчего же? Тысячи людей шкерят рыбу.

– Для них это жизнь; а для тебя – туризм…

– Ваше занятие лучше?

– Пойми, Женечка, – вздохнул Сухоруков, – я же тебе добра желаю. Пойми – только добра.

– Скверное это занятие, – пробормотал Женя, – всегда всех понимать. Быть умнее всех. Потом оказывается, ты же и виноват всегда.

– Ты же хочешь писать. Тебе волей-неволей надо всех понимать.

– Замечание с далеко идущими последствиями.

– …Пишешь?

Пожал плечами.

– Рассчитываешь сделаться писателем?

– Там видно будет.

– Там уже видно! Слава, деньги, заграничные поездки… Господи, как старо, смешно, банально. Детство, романтика.

– Я пробьюсь.

– Я же говорю: детство, романтика. Куда пробьешься, откуда пробьешся? Что за военно-шахтерская терминология? Знаешь, что будет дальше? Мне-то известно.

Дальше ты будешь «набирать биографию» и лезть в печать. Напечатают, в конце концов. Примелькаешься, заведешь знакомства, станешь своим человеком. Годам к тридцати пяти издашь книгу. Кто-нибудь ее тихонько похвалит. Все.

Тут-то тебя и прищемит. Ты честен и бездарен. И – прости – тщеславен. Безнадежное сочетание. Халтурить не захочешь, создать шедевры не сможешь.

И устанешь от всего этого: безденежья, неуюта, одиночества, неуверенности в завтрашнем дне, от всех нелегких дрязг литераторского ремесла. И то, что ты сейчас с презрением считаешь рутиной: дом, семья, работа и зарплата, – то покажется берегом обетованным. Нормальная, повторяю, человеческая жизнь счастьем покажется – да так ведь оно и есть.

…Примерно так у меня и вышло. Учел бы ты, голубчик, опыт мой, что ли. Чем раньше покончишь со своими наполеоновскими планами – тем лучше. Честно признаться самому себе в поражении, смириться – трудно. На это тоже силы нужны. Постарайся найти в себе эти силы как можно раньше.

– Спасибо за советик. Я уж лучше постараюсь найти в себе силы не смиряться.

– Почему, – в отчаянии простонал Сухоруков, – почему ты не желаешь мне верить? я ли не читал твои опусы? мне ли тебя не понять! Послушай меня – и в сорок шесть ты при своей энергии будешь хотя бы заведовать кафедрой – не то что я теперь… Ты должен мне верить.

– Я должен вам верить, – медленно произнес Женя, глядя перед собой, – я готов поверить даже, что я бездарь; но почему… еще… когда вы женились? – Он навел взгляд на Сухорукова.

– А… – сказал Сухоруков. – Двенадцать лет…

– И раньше…

– …Она сама ушла от меня. Ты это хотел знать… Позднее я понял, что слишком много от нее требовал. Сильная любовь, видишь ли, накладывает на любимого большие обязательства, к которым тот обычно совершенно не готов. И еще… Ведь обладание любимым зачастую не избавляет от мук неразделенной любви.

Женя поднял голову.

– Резонер, – он выпустил сигаретный дым, кривя рот. – Я устал от ваших афоризмов, – пробарабанил пальцами по столу… – Неудачный обмен годов на цитаты.

Непробиваемое превосходство молодости исходило от него. Учить этого парнишку жизни было все равно что редактировать Бабеля.

– Ничего себе в гости сходил. – Женя хмыкнул, улыбнулся.

– Нет, – объявил он, – не нравитесь вы мне.

– Какой есть, – вздохнул Сухоруков, – что поделаешь.

1 ... 26 27 28 29 30 31 32 33 34 ... 51
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Конь на один перегон (сборник) - Михаил Веллер торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Сергей
Сергей 24.01.2024 - 17:40
Интересно было, если вчитаться