История Невского края - Константин Сергеевич Жуков

Несмотря на эпизод с конфискацией соли, пребывание шведского войска на берегах Невы, по-видимому, не воспринималось коммерсантами как препятствие для их деятельности: таможенная книга, в которой фиксировался сбор пошлин в Новгороде, сообщает, что 20 марта 7119 (1611) года два купца из Вязьмы Иван Костянтинов и Ондрей Юрьев сын Шпилькин, торговавшие пушниной и не нашедшие покупателя в Новгороде, заплатив необходимую пошлину, направились со своим товаром в Невское устье.

Делагарди тем временем осадил и взял Корелу (Кексгольм), которая по договору уже должна была отойти Швеции, но местные жители упорно этому сопротивлялись. Затем Делагарди вступил в переговоры с новгородцами, расположив свои войска в окрестностях города, и предложил им перед лицом нарастающей польской угрозы продолжить военное сотрудничество и вообще перейти под покровительство шведской короны. Вновь появилась мысль о призвании на российский престол одного из шведских принцев. Эта идея встретила поддержку москвичей, в частности князя Дмитрия Пожарского и руководителя первого ополчения Прокопия Ляпунова, который прислал в Новгород для переговоров воеводу Василия Бутурлина. Кроме того, лидеры московского ополчения выражали согласие уступить Швеции Ладогу и Орешек, то есть, по сути, речь шла о передаче шведам контроля над невским торговым путем. В самом же Новгороде еще с начала Смуты ожили надежды обрести независимость от Москвы. С одной стороны, лишаться Орешка и Ладоги новгородцы, безусловно, не желали, но при этом осознавали, что купленная таким способом шведская помощь может быть для них единственной опорой в борьбе за свободу. Однако существовала и партия противников союза с иноверцами, считавшая, что «Новугороду мимо Московского государства ни под кем не бывать». В общем, переговоры между представителями Новгорода, Москвы и Швеции оказались необычайно запутанными. Закончились они тем, что Делагарди взял штурмом Новгород, подавив в нем отдельные очаги ожесточенного сопротивления. Отряд Бутурлина при этом разграбил новгородский посад под предлогом того, чтобы имущество не досталось шведам.

Однако соглашение, предложенное Делагарди после захвата Новгорода, отнюдь не было похоже на условия капитуляции. Согласно договору, подписанному митрополитом Исидором и воеводой князем Иваном Никитичем Одоевским от имени «всех под властью княжества Новгородского состоящих», Новгород получал покровительство шведского короля, новгородским правителем становился один из сыновей короля, а до его прибытия — Я. Делагарди. От имени Делагарди специально оговаривалось, что «замки и области, как относящиеся к новгородскому владению, так и другие, после того, как добровольно согласятся принять покровительство моего короля и государем сына его, не будут присоединены к Короне Шведской или ей инкорпорируемы <то есть внедрены, встроены в Шведское государство>, а останутся под московитским <имеется в виду русским; к этому времени новгородцы для шведов были уже московитами> правительством на праве независимости в пределах установленных и утвержденных при царе Федоре Ивановиче <то есть по Плюсскому договору>; за исключением, однако, Кексгольма, его области и пределов <…>». Таким образом, этот договор восстанавливал суверенное Новгородское государство, правда, под протекторатом Швеции. В договоре предусматривался также «далекоидущий» вариант, по которому Москва и Владимир добровольно присоединятся к Новгороду и признают над собой власть шведского царя. Границы этого ненадолго воскресшего Новгородского государства практически совпадали с теми, что были до 1477 года.

Шведы первое время (в течение приблизительно двух лет) ощущали себя в Новгороде не захватчиками, а представителями шведского короля, чью власть местные жители приняли по доброй воле. Делагарди, или Яков Понтусов, как его называли на славянский манер, управлял оказавшейся под его властью территорией совместно со старой местной администрацией. Воевода Одоевский сохранил свою должность; государственные документы скреплялись двумя печатями — печатью Великого Новгорода и печатью королевского наместника Я. Делагарди. Сохранялись и действовали все прежние законы, традиции общественной жизни. Большая часть делопроизводства велась на русском языке, чеканились монеты московского образца. Возродилась частная собственность на землю: крупные имения получили видные представители новгородского дворянства.

Шведское войско, штурмующее Новгород. Гравюра Д. Падтбрюгге. 1671 г. Фрагмент

Король Швеции (им стал 17-летний Густав Адольф в октябре 1611 года), однако, не торопился делать своего десятилетнего брата Карла Филиппа новгородским князем. Пока у короля сохранялась перспектива занять разом и новгородский, и московский престолы, кронпринц номинально оставался правителем Новгорода. Но после избрания на царство в Москве Михаила Романова Стокгольм потерял к Новгороду былой интерес, и прибывший в Выборг в июне 1613 года Карл Филипп отправился обратно в столицу, так и не ступив на Новгородскую землю. С этого времени шведы на оказавшихся под их контролем землях стали вести себя как оккупанты: ужесточили налоговый и дисциплинарный режим, добивались от горожан присяги на верность шведской короне. Одновременно в Новгороде усиливались промосковские настроения, чему способствовали отсутствие поставок продовольствия с юга и вызванный этим голод, бесчинства, творимые находившимися на шведской службе наемниками, чеканка администрацией Делагарди «облегченных» денег и другие факторы. Активизировались и военные действия: московская рать под командованием Дмитрия Трубецкого безуспешно попыталась приблизиться к Новгороду, зато под Псковом шведские отряды, возглавляемые самим королем Густавом II Адольфом, потерпели поражение, причем фельдмаршал Эверт Горн был убит, а сам король ранен.

Густав II Адольф и Карл Филипп, сыновья Карла IX. Рисунок. Начало XVII в.

Все это заставило шведскую администрацию согласиться на предложение новгородского дворянина Якова Боборыкина направить посольство в Москву для дипломатического урегулирования отношений между Россией и Швецией и установления статуса Новгорода. В результате длительных переговоров при участии английских и голландских посредников в феврале 1617 года был заключен мирный договор между Россией и Швецией. Подписание его состоялось в деревне Столбово на реке Сясь, близ Тихвина.

Согласно Столбовскому миру новгородские земли разделялись между двумя государствами: России возвращались Новгород, Старая Руса, Порхов, Ладога, Гдов с уездами, а также Сумерская волость (район озера Самро, ныне Сланцевский район Ленинградской области) и все захваченное шведами на этой территории казенное и церковное имущество; Швеции отходила Ижорская земля[84], а именно Ивангород, Ям, Копорье, а также вся Нева и Орешек с уездом. Россия, таким образом, на этот раз действительно теряла выход в Балтийское море.

Невский край в начале XVII в.

Условные обозначения:

 — граница Московского государства по Тявзинскому договору;

 — граница территорий, оккупированных шведами;

 — граница территорий, отошедших к Швеции по Столбовскому договору;

 — территории, отошедшие