Тайна Бреши - Патрик Ли

– Что ж, девяносто минут – это неплохо, – сказала Пэйдж. – Полет до Северной Калифорнии занимает два часа. – Она кивнула в сторону аэропорта. – Пошли.

Глава 23

Трэвис и Пэйдж сидели возле окон, выходящих на пустыню, пока Бетани в тридцати футах от них беседовала с одиноким кассиром. Кроме них, в зале больше никого не было.

– Я не рассказал тебе одну деталь из моих воспоминаний о Балтиморе, – тихо проговорил Трэвис.

И он слово в слово повторил то, что сообщил ему в переулке Рубен Уард. Закончив, Чейз наблюдал, как Пэйдж осмысливает его слова. Ее взгляд был устремлен в пустыню – или на стекло, находившееся в трех футах перед ней.

– Фильтр, – сказала она. – Что это может означать? Некое действие, которое совершает сама Брешь? Нечто вызывающее изменения в человеке, вроде Голосов Бреши?

– У меня возникли такие же вопросы, – ответил Трэвис. – Но ничего другого я придумать не сумел.

Пэйдж повторила последние слова, которые прошептал Уард: Кого бы это ни затронуло, они ни в чем не виноваты. При определенных обстоятельствах всякий может стать худшим человеком на земле. И посмотрела на Трэвиса.

– Ты думаешь, речь шла о тебе? Ты думаешь, фильтр это… оно?

Трэвис смотрел на растущий за окном высохший сорняк, который стучал в стекло на сильном ветру.

– Я не могу придумать ничего другого, – ответил он.

Пэйдж довольно долго молчала.

– Может быть, этого не произойдет. Мы оказались совсем в другой временно́й ветке – по сравнению с той, откуда я посылала сообщения о тебе. Все изменилось. В нашей версии «Тангенса» больше не существует. Возможно, теперь все иначе.

– «Шепот» создал у меня впечатление, что это неизбежно, – а он редко ошибался.

Они вновь замолчали, глядя на далекую линию горизонта. За их спиной Бетани называла длинную череду цифр: какую-то финансовую информацию, связанную с ее фальшивой личностью.

– А та инструкция, которую ты получила от Бреши из будущего… – заговорил Трэвис и бросил на Пэйдж испытующий взгляд. – Ты никогда не думала, что тебе следовало ее исполнить?

Женщина посмотрела ему в глаза.

– Никогда, – ответила она, и в ее голосе не было ни тени сомнения.

Трэвис понял, что она обиделась. Ее возмутило, что он задал этот вопрос, – сама мысль о том, что Трэвис может так думать, приводила ее в негодование.

– Кое-что мы знаем, – сказала она. – Нам известно, что между нами существовали разногласия – в том будущем, – и они случились из-за недопонимания. Я неправильно интерпретировала то, что ты делал. Я действовала на основании недостаточной информации – судя по всему, кто-то ее специально придержал. Очевидно, в то время ты чего-то не мог мне рассказать.

– Эта часть мне совсем непонятна, – признался Трэвис. – Если бы речь шла о чем-то важном, ты стала бы первой, с кем я бы поговорил. Возможно, ты была бы единственным таким человеком.

Прежде он скрыл от нее только одну вещь: записку, которую Пэйдж послала себе из будущего. Ее появление застало его врасплох, у него оставались секунды, чтобы принять решение. В тот момент Трэвис попросту запаниковал, но прошло время, и он все рассказал Пэйдж, и теперь между ними не осталось тайн.

– Не могу представить, зачем бы я стал что-то от тебя скрывать, – сказал он.

Однако последнюю мысль Чейз так и не озвучил: «не могу себе представить» еще не означает, что это невозможно.

Они заказали чартерный рейс до Петалумы, штат Калифорния. Через полчаса после взлета Трэвис почувствовал, что начинает засыпать. Он не спал всю ночь – отдых в 1978 году не считался, если речь шла о нуждах тела. Он опустил кресло, и почти сразу ему начал сниться очень странный сон. С ним был Ричард Гарнер, крепко связанный, словно Ганнибал Лектер, но только без маски. Президент Холт стоял рядом с пожилым человеком, похожим на Уилфреда Бримли[24]. Возможно, это и был Уилфред Бримли. Они находились в маленькой комнатке без окон. Она вращалась и покачивалась, живо напомнив Трэвису галлюцинации, которые у него появились, когда в колледже он попробовал ЛСД. Джордж Вашингтон с висящего на стене портрета поджимал губы и щурился, словно знал какой-то важный секрет. Дублер Уилфреда повторял цитату из знаменитого старого фильма, спрашивая у Трэвиса, что находится за зеленой дверью. Проблема заключалась в том, что Трэвис не видел никакой зеленой двери. Только вращающуюся маленькую комнатку, а еще он слышал шум двигателей под полом.

– Мы знаем комбинацию, – сказал двойник. – Четыре-восемь-восемь-пять-четыре. Избавь мир от проблем и сообщи нам все немедленно. Что за этим скрывается?

Трэвис почувствовал сильную боль. Она пульсировала в его левом предплечье. А еще он заметил пустой шприц на маленьком подносе у стены и что сам он крепко привязан к тележке. Боль переместилась от предплечья к сердцу и как только до него добралась, расцвела во всем теле. Но самой мучительной она была в голове. Трэвис крепко зажмурил глаза.

– А теперь слушай меня внимательно, – прямо в ухо сказал ему старик, и от его голоса боль усилилась в десятки раз…

Трэвис проснулся. Пэйдж и Бетани смотрели на него. Он стряхнул остатки сна, но до него все еще доносился шум двигателей, которые продолжали ровно гудеть.

На коленях у Бетани лежал планшет.

– Уже почти время, – сказала она.

Бетани повернула компьютер так, чтобы все видели монитор. Сейчас он показывал лишь темно-синий фон. Через несколько секунд Трэвис понял, что это океан, медленно движущийся вдоль экрана.

– Естественно, камеры спутника покрывают большие площади, Рам-Лейк занимает лишь часть, – сказала Бетани. – Однако данная программа позволяет выбрать определенный участок и автоматически увеличивает его на все то время, пока он оказывается в поле зрения спутника. Осталось ждать совсем немного.

Еще пять секунд на экране оставалась только синяя вода. Затем справа появилась береговая линия Северной Калифорнии. Она приближалась со скоростью нескольких пикселей в секунду. Трэвис сообразил, что видит на экране десять или пятнадцать миль. Детали он почти не различал, даже не смог разглядеть дороги. Большую часть монитора занимали леса, горы и озера. И тучи – много туч. А вдруг они закроют город?

– О погоде можно не беспокоиться, – сказала Бетани. – Спутник способен передавать как видимое, так и тепловое изображение – так что тучи не будут помехой. К тому же я наложила сверху карту дорог, чтобы нам было легче ориентироваться.

Еще некоторое время изображение практически не менялось. Береговая линия продолжала перемещаться вдоль монитора, и теперь на нем помещалось уже две мили побережья.

Затем на самом краю картинки возникла маленькая белая коробочка, которая определяла квадрат со стороной в милю, а еще через мгновение она стремительно увеличилась, заняв почти весь монитор. Однако изображение закрывали тучи. В течение секунды ничего не менялось: серый туман, и на краю экрана несколько дюймов зеленого леса. Потом появилась карта дорог и тепловое изображение, и все сразу стало понятно.

На западной границе шла широкая дорога, скорее всего автострада «Калифорния». От нее отходила более узкая линия, которая проходила, как догадался Трэвис, по горной долине: она часто поворачивала то вправо, то влево, а потом выпрямлялась. Последний участок перед городом, составлявший четверть мили, был уже прямым. Единственная дорога в Рам-Лейк.

Сам город напоминал удлиненную решетчатую конструкцию. С запада на восток шла главная улица длиной в полмили, от нее отходили шесть или семь улиц. В южной части они изгибались, чтобы обойти либо горы, либо впадины. А в северной превращались в длинную дугу, огибающую озеро – Рам-Лейк, прохладную синеву на тепловом изображении. Размером озеро вдвое превосходило город, имевший такое же название.

На мониторе были хорошо различимы движущиеся машины – ярко-белые прямоугольники на сером фоне. Некоторые ехали по улицам, но Трэвис даже не посмотрел в их сторону – его внимание сразу привлекли два места, где стояло довольно много автомобилей. Первое находилось возле дороги в долине, чуть в стороне от города. Там припарковалось сразу четыре машины, но они сияли не от работающих двигателей, а от тепла находившихся внутри тел. По две машины с каждой стороны от дороги, развернутые под углом в сорок пять градусов. Большие, массивные и непривычно широкие.

– «Хамви»[25], – сказал Трэвис.

Пэйдж кивнула.

Вторая группа находилась на противоположной стороне города, возле одного из домов на окраине. Еще шесть «Хамви», пустые, с выключенными двигателями. Они выделялись на картинке только из-за парникового эффекта.

А те, кто приехал на этих машинах, суетились, как деловитые муравьи, постоянно входили и выходили из дома.

– Наверное, это частная охранная организация, а не солдаты, – сказала Пэйдж. – Быть может, вроде тех, которых они использовали против нас в Орее.