Шофер. Назад в СССР. Том 2 (СИ) - Март Артём

— Ну нет у меня времени, Землицын! — Всплеснул руками завтоком, — нету времени, понимаешь⁈ Тут организация приема зерна в этом году мне всю плешь выела. Ох и корпел я над этим. Дело тут привычное, да не простое! Теперь вот, — он снова замолчал, покосился на чиновников, — товарищи с району прибыли. Тоже по важному делу. И не могу я их своим вниманием обделить. А теперь и ты! Чего мне, разорваться⁈ Поделиться на четыре части, чтобы всех вниманием своим объять?

— А чего вам разрываться? Чего делиться? — Изогнул я бровь, — послушайте вначале, чего я от вас прошу, а потом уже и руками всплескивайте.

— Землицын, — погрозил мне пальцем завтоком, — ты тут давай… Не это… не то самое…

— Петр Герасимович, — сказал вдруг рябой чиновник. Причем говорил он непривычно для кубанского уха, на твердую «г», как бывает в средней полосе, — давайте послушаем товарища. Вдруг там и правда что-то срочное, раз уж он залез к нам в окно, не стал ждать, пока мы закончим разговор.

— Верно, — воспитанно кивнул чиновник с пухлым лицом и залысиной, — даже преодолел нашего товарища Симонова. А Алексей упрямый. Мимо него так просто не пройдешь. Знает свое дело, если его о таком просят.

Завтоком уставился на обоих чиновников. Выдохнул и медленно опустился в кресло. Снял и протер и так чистые очки. Надел обратно.

— Ну чего у тебя там, Землицын? Что приключилось-то? — Спросил он более спокойным голосом.

— Авария на трассе, — сказал я, — один из наших рассыпал зерно. Там тонны три поперек дороги лежит.

— Да етить твою налево! — Махнув рукой, вспылил снова завтоком. Оказалось его, наступившее было спокойствие, напускным. Потом он замер, смущенно посмотрел на чиновников. Видимо, от возмущения, забыл он на краткий миг об их присутствии. Что-то совсем нервным стал Мелехов. Будто ко всем его заботам еще что-то его гложило. Что-то мне неведомое.

— Встречную мы очистили, — продолжил я, выждав пару мгновений, — но все остальное зерно нужно загрузить обратно в машину. Дайте мне на то людей. Я поеду обратным рейсом и доставлю их до машины. Пусть закидают в кузов.

— А как же так вышло-то? — Спросил завтком, — что зерно рассыпали? Это ж как надо было ехать, чтобы все растерять?

— Неполадка с кузовом, — пожал я плечами, — да только виноватых давайте потом будем выискивать да наказывать. Сначала надо поправить ошибку, а потом уж разбираться, что было не так.

— Мда, — вздохнул Мелехов как-то обречённо, — еще одна шишка мне в плешь.

— Ну так, а что с людьми-то? — Спросил я после краткого перерыва.

— Сейчас не могу, — покачал головой завтоком, — у меня прием идет полным ходом. Надо зерно укладывать так, чтобы оно как можно меньше места занимало. Вот-вот запустим зав на очистку. А до этого нужны мне все: и трактора, и люди, чтобы как можно плотнее кучи закидывать. Это самая главная головная боль у нас на току — свободное место. Вечно его не хватает. Уж спасибо надо сказать, что так неосмотрительно территорию под мехток отвели. Не заложили запасу. А теперь мы расхлебываем.

— Авария перегородила дорожный проезд, — возразил я, — ее устранить надо. Иначе тяжело ехать. Самосвалы уже вынуждены в очередь становиться, чтобы пройти то место. А что будет, когда погонят с поля на поле комбайны? Они там вообще не пройдут. Кроме как по зерну. Ну или давайте, — пожал плечами я, — разметаем весь груз по дороге. Пусть зерно передавят, пусть развеется частью. Отдадим воробьям да горлинкам на съедение. Так, что ли?

— Мда, — задумался завтоком, — дела. Ну сейчас, прости, никак не могу дать людей. Может, часам к пяти, кого и освободим.

— Часам к пяти, — сказал я, — мы уж сами закидаем. Шоферскими силами. Если мужиков скликать, кто-нить да согласиться прийти на помощь. Вот только тогда вы потеряете машин пять. Будут они стоять в простое. Так что, ситуация с какой стороны ни глянь, так себе.

В кабинете повисла тишина. Завтоком напряженно думал, взяв голову свою в руки, а локти поставив на стол. Оба чиновника «с району», смотрели молча, как бы наблюдая.

— Может, — спросил завтоком, — попросить трактор с ковшом? Пусть хоть сгарнет все с дороги на обочину?

— Там высокая насыпь, — покачал я головой, — в кювет, что ли все зерно сбросить предлагаете? Ну давайте разбазаривать. Ежели к одной машине такое отношение, так народ увидит и решит, что и к другому зерну так можно спустя рукава подходить. Сами понимаете, что не дело.

— Ладно, — махнул рукой завтоком, — подожди на улице пять минут, пожалуйста. Сейчас что-нибудь для тебя выдумаю.

— То не для меня, — нахмурился я, — а для колхоза. Мне что ли надо транспортный процесс налаживать?

— Ох, Землицын, — вздохнул Завтоком, — ладно. Для колхоза. Дай подумать минутку.

Я пересек кабинет, вышел наружу. Мужик, что сидел за партой аж подскочил, когда меня увидел. Его вытянутое лицо вытянулось еще сильнее. Маленькие глаза увеличились.

— Ты как туда попал⁈ — Сказал он ошарашенно.

— Секрет фирмы, — хмыкнул я, — а вы не переживайте. Охрана с вас что надо. К одной двери приставишь, так не отлепить.

Мужик проводил меня удивленным взглядом. Потом кинулся в кабинет, стал что-то говорить собравшимся внутри чиновникам и завтоку. Я же пошел наружу.

— Сергей Саныч! — Забежал в кабинет Алексей Симонов, — тут у вас все хорошо? Откудова взялся тот мужичок⁈ Я не пропускал! Чесслово!

Своими криками он вырвал завтоком Петра Герасимовича из раздумий.

— Да не переживай ты, — Глянул на Алексея лысоватый чиновник, по имени Сергей Александрович — он сам пролез. Через окно.

— Во как… — сглотнул Алексей.

— Да, все хорошо, — заверил его Сергей Саныч, — ничего плохого он не хотел. Так, небольшое ЧП. Сообщил начальству.

— Ну я его не пускал, — продолжал зачем-то оправдываться Симонов.

— Да-да, не пропускал, — второй, Егор Степаныч, сказал уже раздраженнее, — подожди, пожалуйста, за дверью.

Симонов как-то удивленно поглядел еще немного на чиновников и исчез за дверью.

— А кто это был такой? — Спросил Сергей Саныч, приглаживая редкие волосы, потревоженные сквозняком, который ворвался сквозь открытую дверь, — этот мужичок, что в окно влез?

— Игорь Землицын, — буркнул Петр Герасимович. Вздохнул, — вы его простите. Он упрямый. Если уж чего задумал, так ничего на свете его не заставит от своего отступить. Он это не со зла.

— Да видно, что не со зла, — сказал Егор Степанович, сняв и протирая очки от пота. Потом поглядел на завтоком маленькими кротовьими глазками, вернул очки на нос, — я бы даже сказал, будто бы из долга. Перед колхозом.

— Мда, — Задумался Сергей Саныч, — а гем трудится этот Землицын?

— Шофер он, — пожал плечами Петр Герамимыч, — ездит на самосвале.

— Вот значит как, — Сергей Саныч сделал задумчивое лицо, — шоферы нам как раз тоже нужны. Ну, в поддержку к комбайнерам. Ну так и что? — Он посмотрел на своего коллегу Егора Степановича.

— Возьмем его на карандаш, — сказал тот, все никак не отставая от очков, вечно поправляя их на маленьком носу, — поглядеть за ним надо. Как и за другими, кого мы выбрали в кандидаты.

— Предупреждаем, — сказал Сергей Саныч, — что через два дня ждите наблюдателей. Комиссию в составе двенадцати человек. И помните о том, что мы с вами обсуждали.

— Угу, — вздохнул завтоком, — не обращать на них внимания. Если кто из колхозников будет интересоваться, говорить, мол проверка.

— Верно. И прошу вас, — сказал Егор Степанович, — все правдивые слухи по поводу комиссии, на своем участке, пожалуйста, пресекайте. Ну а не правдивые, — он задумался, — неправдивые можете поддерживать.

— Ну хорошо, — пожал плечами завтоком.

— Ну и хорошо. А к этому Землицыну, — Сергей Саныч черкнул что-то в своем блокноте, — к Землицыну мы присмотримся. Смелый парень. А нам сейчас нужны смелые.

— Эй! Ты как туда залез⁈ — Услышал я чей-то мужской голос, прозвучавший где-то за конторкой.