Никогда не играй в пятнашки - Игорь Алгранов

— Ну, прочь из этого гиблого места! — пробормотал дед и крутанул руль.

— Егорыч, в Яновке езжай по первому следу, — отдышавшись, сказал я деду. — Не хватало ещё там застрять.

Егорыч кивнул. Машина выкатилась на потрескавшуюся военную бетонку, ведущую от базы к шоссе. Старик вдавил педаль газа, и мы понеслись. Я снова высунулся в окно и посмотрел назад. Толпа серых достигла КПП, встала в проёме ворот и, тяжело дыша, смотрела нам вслед во все свои красные глаза, но дальше не двигалась. Зрелище было жуткое. Казалось, что они обдумывали какую-то страшную месть, за то, что мы ушли у них из-под носа. Если бы я не знал, что они сейчас не больше, чем тупые безмозглые марионетки, то не на шутку испугался и гнал бы долго и что есть мочи. Я откинулся на переднем сиденье и спросил вполголоса Надю: «Малыш, ты цел?» Она положила свою ладонь на моё плечо и тихонько погладила, и только тогда я понял, как безумно устал.

В широком городском тоннеле стояла мерзкая вонь, оставшаяся после пронёсшейся толпы серых. Вонь перебивала даже острый специфический запах пятнашек. Сзади тележку пыталось нагнать, но постепенно отставало пылевое облако обвала, устроенного смотрящими сильным взрывом на станции Бот Ривер.

— Что-то я не припомню таких прорывов, — произнёс Сорс, стягивая дыхательную маску с лица. — Чтобы серые вперемешку со слюнявыми топали? И ещё в домах сидели?

Никогда ещё порабощённые не занимали брошенные людские дома. Обшаривать их вместе с пятнателями в поисках жертв — да, но днём они всегда старались уйти под землю, скрыться от солнечного и любого другого света. Встреча в этажке на время выбила Джонатана из колеи, к тому же он злился на себя за потерю рации и за то, что оказался не готов к неожиданным изменениям в поведении противника.

— Как ты выбрался? — спросил Зулус.

Сорса передёрнуло от воспоминаний.

— Да, пожалуй, что чудом. Лифт и вправду, как ребята говорили, вниз камнем пошёл. Не держат воздух старые тормозные баллоны в нашем климате. А трос целый, потому и стопоры не срабатывают, к тому же датчики без электричества дохлые. Когда пролетел этажей сорок, подумал — всё, амба. Аста ла виста, Джей, бей в бубен! — сказал я себе. Чуть от страха не помер преждевременно. Но видать, самую малость воздуха там всё же осталось. В конце вдруг как замедлится гроб этот чёртов, и я только зубами щёлкнул, когда он в пружины воткнулся, едва язык не откусил, потому что не поймал момент правильно.

Он с нервным смешком замотал головой.

— Не-ет… В лифты я больше — ни ногой!

Нтонга ободряюще посмотрел на друга. Подождав, когда тот немного успокоится, он спросил.

— Так ты говоришь, там вся этажка была забита серыми?

— Ну да. Расположились как у себя дома и спали…

Зулус покачал головой. И без того трудно предсказуемые, в последние дни действия врага становились и вовсе необъяснимыми.

Панель управления жалобно пискнула о разряде батарей.

Сорс издал хрюкающий звук и сплюнул вбок, затем включил на пульте режим экономии батареи. Тележка сразу сбавила ход наполовину и стала тащиться со скоростью километров пятнадцать в час. Старый аккумулятор быстро разряжался.

— Чёрт… Донашиваем старые вещи, — Сорс снова сплюнул и посмотрел на приятеля. Тот сидел на платформе с «пепи» на коленях и всматривался в темноту тоннеля.

— Они бегут, — вдруг сказал Нтонга и посерьёзнел.

— Кто? — не сразу понял его Джей.

— Серые, — Зулус повернул голову к напарнику. — Они раньше никогда не бегали, так как сегодня, Джей. Мы на тележке так и не догнали волну. А розовые с верховодами, выходит, идут следом.

— Если только не издалека, тогда обычная схема с разведкой. Значит… — задержал дыхание Сорс, осенённый догадкой.

— Значит, все мультики вокруг Кейпа захвачены! И они гонят перед собой серых, пока те не сдохнут.

— Или не перебьют нас.

Нтонга сверкнул белками.

— А в домах спят те, кого погонят второй волной. Или третьей. — Он помолчал и добавил: — Им же надо когда-нибудь отдыхать.

Сорс резко схватился за поручень и посмотрел на приятеля.

— Ты думаешь?… В порту погрузка ещё не завершена! А эти прут, как ошпаренные… Что же им так прижгло задницу? Вся Африка и так у них.

Он схватил рацию Зулуса в надежде, что всё же получится предупредить тех, кто остался в Кейптауне.

— Цикада! Цикада! Приём! — он сделал паузу, прислушиваясь, и повторил: — Цикада! Вызывает Лайон! Ответь, Пит, ну же… — он умоляюще смотрел на передатчик, но тот молчал. Затёртая панель приборов дрезины показывала лишь четверть заряда и противно попискивала.

Нтонга обвёл свод тяжёлым взглядом.

— Фонит. Много железа вокруг.

— Да чёрт бы её побрал, эту руду проклятую! — он стукнул ладонью по поручню и посмотрел на Нтонгу. — Что делать-то будем?

— Готовься, будем, наверное, умирать. Они там уже повсюду. Я слышу, как кричат дети.

Сорс ошалело взглянул на него и прислушался, но ничего не услышал, кроме гудения вагонетки и поскрипывания колес о рельсы.

— Да у тебя глюки после контузии, Тон. Звенит в ушах так, что здесь слышно, — он, подбодряя, улыбнулся другу, правда, вышло не очень. Зулус посмотрел на него с печалью в глазах.

— А ведь мы уже должны были погибнуть, нежный Джей. Как Сержио и Боров. Боги пока ведут нас, — Нтонга ткнул коричнево-белым указательным пальцем куда-то вверх. Сверкнув белками, он отвернулся, стал смотреть вперёд и ещё крепче сжал оружие в руках.

— Ну что, куда теперь?

Егорыч подкатил машину к месту, где бетонка ведущая к базе, упиралась в шоссе.

— Встанем у дороги, надо срочно осмотреть Нанда, — сказал Ир и замолчал, он был весь в каком-то оцепенении от усталости. — Вот что я знаю наверняка, — всё же продолжил он, — назад в Ромов точно не поедем.

Пётр хмыкнул и съехал на обочину. Ир некоторое время просидел на переднем сиденье, не в силах пошевелиться, Надя в том же состоянии полулежала на заднем. Вымотанный бешеным потоком событий последних суток, смотрящий отключился. Организм настойчиво требовал положенного отдыха, долг и так был велик, но близость возможной опасности не позволила натренированному мозгу погрузиться в сон надолго. Спустя несколько минут Ирбис очнулся и огляделся. Надя тихонько спала на заднем сиденье, Волк сидел недалеко от машины на брезенте, расстеленном на жухлой траве, раскинув ноги и прижавшись спиной к огромному валуну. Чуть в стороне, на другом камне, поменьше, спиной ко всем, сидела давешняя незнакомка.

Позади, у опущенного борта кузова, стояли старики и вдвоём осматривали молодого. Приоткрыв дверь и вытянув шею для лучшего обзора, Ирбис прислушался к их разговору и чуть не вывалился от удивления из машины.

— Повреждена наружная сонная артерия, острая кровопотеря, плюс — сильная интоксикация от контакта с изменённым геномом и чужеродными культурами в открытой форме, — деловито сказал Складка, обрабатывая рану. — Зажмём, промоем, наложим швы, блокаду, регенерацию, дадим обильное питье — и будет порядок.

Волк, тоже с интересом наблюдавший за ними, спросил Фёдора:

— Ты где так наловчился?

Складка посмотрел на него грустными глазами и молча вскрыл пакет с медицинскими принадлежностями. Он быстро сделал раненому укол полевого биокомплекса, пинцетом зажал артерию, промыл рану, ловкими движениями достал из пакета хирургические нить и иглу, выждал с минуту, пока подействуют препараты и молниеносно зашил артерию и рану. Нанд даже не дёрнулся.

Пётр, стоявший рядом с Нандом и Фёдором у откинутого заднего борта, похожего на крышку секретера, подошёл к Волку и присел рядом.

— Он ведь был первоклассным хирургом, — тихо произнёс он. — И даже меня, вон, поднатаскал для первой неотложной помощи.

— А чего же с моей ногой возился ты, а не он?

Егорыч покряхтел, но всё же нехотя и ещё тише продолжил:

— Видишь ли… У него там целая драма… трагедия была с этой хирургией… Не хочет вспоминать. Ну и мне уже малость доверяет. А Нанд ваш, говорит, больно на сына его похож, вот и начал возиться. Сын у него в Москве… был. К тому же, с тобой проще было, чудо-повязку больничную наложили — и, считай, жив-здоров. «Реген» у нас всего один был, на тебя весь и ушёл. Да и как его на шею приладить? Так что с приятелем твоим без профи было не обойтись.

Волк молча посмотрел на Петра, потом на Фёдора. Тот деловито суетился над раненым.

— Ну вот. Через три дня ниточка сама рассосётся… А мы пока блокадку сделаем, — Складка весь преобразился за работой. Казалось, его быстрые и умелые руки выполняли всю работу сами собой, без вмешательства хозяина. — И всё будет хорошо, до свадьбы даже ждать не придётся, хоть на следующей неделе можно сыграть. У тебя есть невеста, сынок?

Нанд, пришедший в себя, смирно лежал на дне кузова на расстеленном брезенте, пока старик возился над ним. В ответ на вопрос старика вяло замотал головой.