Крематорий - Кирилл Казанцев

– Поднимайся, работа не ждет. Четыре часа поспал, и достаточно.

Люди на заправщике приехали незнакомые. Но мало ли кого могли принять на работу за последние месяцы? Мартынов помог заправить самолет, а потом удивился, когда приехавшие взялись наполнять аэропылы, укрепленные под крыльями самолета.

– Это еще что? – спросил он у Машлака.

– Не задавай вопросов, – ухмыльнулся начальник охраны. – Все согласовано и оплачено. Ты ж заработать хочешь?

Мартынову пришлось совершить два ночных вылета. Машлак приказал идти на малой высоте над лесами. С землей не связывался. Первый раз Олег колебался – нажимать ли кнопку сброса? Но это за него сделал Машлак. Средство было распылено над лесными массивами соседних областей.

Утром, после посадки на заливном лугу, самолет вновь был заправлен топливом, и заправщик укатил. А Машлак бодро доложил по рации, что неисправность уже устранена собственными силами, выезд бригады ремонтников отменяется, и биплан готов вылететь на базу. После приземления на родном аэродроме Машлак пристально посмотрел в глаза пилоту:

– Все прошло нормально или нет?

Мартынов молчал, смутные подозрения уже закрались в его душу. Машлак хмыкнул, вытащил три стодолларовые купюры и сунул Мартынову в нагрудный карман летчицкой рубашки.

– А это, чтобы ты не сомневался.

Машлак довел Мартынова до самой проходной и попрощался:

– Иди, отдыхай, а меня здесь дела ждут. Работы невпроворот. Много не пей и не опаздывай завтра.

Мартынов на первом городском автобусе добрался до своей остановки. После пятнадцати часов, проведенных за штурвалом, глаза слезились. Да и дышать в городе было тяжело от дыма. Олег вытащил сигарету, прикурил, затянулся. Идти на переход не было смысла. Утренняя улица была практически пуста, и Мартынов двинулся наискосок, срезая дорогу к арке своего дома. Внезапно из ее темной глубины послышалось гудение двигателя. Навстречу пилоту выехал ярко-красный старый «БМВ». Проезд был достаточно широким, чтобы разминуться, но все равно Олег немного подался в сторону. Вдруг двигатель взвыл, автомобиль, рванув вперед, вильнул. Мартынов не успел отскочить. Его бросило на капот машины. «БМВ» вывернул на улицу, резко сдал назад. Пилот, упав на асфальт, еще успел приподняться. Машина проехалась прямо по нему и скрылась за поворотом...

А после обеда лесные пожары начались уже и в соседних областях.

Шоссе, ведущее на Москву, жило своей обычной жизнью. Сновали легковые машины, то и дело проносились большегрузные фуры. Со стороны столицы к областному центру проследовала колонна новеньких пожарных машин.

Неподалеку от памятного знака на границе с Московской областью простиралась полупустая стоянка для машин. В близлежащем лесочке виднелись колодец и несколько ярко разрисованных сказочными сюжетами навесов для отдыха: на одном Баба-яга летела в ступе над лесом, на втором богатырь бился с головой, на третьем тот же богатырь размышлял у камня с надписями-загадками. У бордюра, выкрашенного в белые и черные полосы, замерли три фуры. Водители-дальнобойщики расположились за раскладным столиком, перекусывали, попивали кофе. Мужчины спорили – стоит ли продолжать путь по этой дороге или же лучше будет пойти в обход области. Шутка ли, впереди свирепствуют лесные пожары. А так намотаешь лишнюю сотню километров, но зато доберешься в конечный пункт без приключений.

Пожилой дальнобойщик косился на новенький желтый «Фольксваген-жук» на другой стороне стоянки. Модная машинка расположилась рядом с вместительным микроавтобусом, поблескивающим тонированными стеклами.

– Вы и не видели, какая краля на нем подкатила? Сразу видно, столичная штучка.

– Ну, конечно. Номера московские. Я тоже внимание обратил. Баба что надо, упакована по полной программе.

– И деловая, – добавил молодой водитель, – с ноутбуком новомодным. Интересно, что она в этом микроавтобусе делает? Может, с любовником потрахаться приехала?

– А ноутбук тогда ей зачем? – удивился пожилой дальнобойщик.

– Мало ли для чего? Музыку можно поставить. Я со своей подружкой так и делаю.

– Со своей... Эх, молодежь, молодежь, думать вы не умеете, – вздохнул, отхлебнув кофе из термоса, склонный к анализу жизненных ситуаций умудренный опытом водитель-дальнобойщик. – Она одна приехала? Одна. Мужик ее из микроавтобуса встретить вышел? То-то и дело, что нет. Значит, он не просто ухажер. Не столько она ему, сколько он ей нужен.

– Папик ее, что ли? Ну, в смысле, спонсор, – догадался молодой водила.

– Я по часам засек. Она уже полчаса там торчит. Чтобы покувыркаться со спонсором-старичком, времени хватило бы. Так что, думаю, они просто деловые вопросы решают. Баба-то она самостоятельная, это я по походке сразу определил. Те, кто за деньги продается, так независимо по нашей грешной земле не ходят. Что ж, посмотрим, сколько они еще там сидеть будут, – и пожилой дальнобойщик посмотрел на часы.

В микроавтобусе за тонированными стеклами царила приятная прохлада, работал кондиционер. Салон был отделен от водителя стеклянной перегородкой. У небольшого откидного столика на вращающихся самолетных креслах сидели Маша и Дугин. Павел Игнатьевич еще раз просмотрел смонтированный ролик и опустил крышку ноутбука.

– Хорошо поработали. Теперь Радькову недолго осталось находиться у власти. Сброшу нашим аналитикам. Они интернет-акцию грамотно организуют. Несколько статей на «желтых» сайтах с признаниями анонимных свидетелей вывесят. В прессе сразу же вой поднимется, а потом мы и выложим козырную карту – ролик на Ю-тубе. Разбросаем ссылки на него в «Живом Журнале». А дальше все само собой понесется. Журналюги готовую сенсацию мигом подхватят. Так что можем с тобой возвращаться в Москву. Больше тебе на периферии делать нечего.

– А Ларин? – Маша сжала кулачки. – Почему он до сих пор со мной не связался?

– А ты ему сама звонила?

– Мы договаривались, что на связь будет выходить он. Но не выдержала, три раза набирала. Его мобильник не отвечает.

– Выключен или не отвечает? Это большая разница, – Дугин говорил спокойно, но чувствовалось внутренне напряжение.

– Вы же сами знаете, что выключен, Павел Игнатьевич. Знаете и не договариваете. – Маша схватила Дугина за руку. – Что с Андреем?

– Ладно, не хотел тебе пока говорить, но, кажется, дело плохо. Полковник Точилин погиб. Его нашли с простреленным плечом на дне лесного озера. Экспертиза показала, что он сперва был ранен, а потом утонул. Вроде сам утонул, а не утопили. А все, кто с ним был, три пожарных расчета, сгорели в огне. Есть у меня майор в местном МЧС – один из сочувствующих нашей организации, он и сообщил. Вот и думай теперь сама. Я больше твоего не знаю, ведь это ты сказала, что Ларин вместе с Точилиным и его людьми был.

Маша разжала пальцы, опустила голову, замолчала. Дугин тронул ее за плечо.

– Всякое в жизни случается. Вы же с ним по самому лезвию ходили. Знали, на что пошли. Такая у нас служба. Так что все, задание выполнено, возвращаемся в Москву.

Маша подняла голову, ее взгляд сделался жестким.

– И вы это так спокойно говорите, Павел Игнатьевич?

– Я никогда не отличался милосердием. Хирург, который режет людей, чтобы вернуть им здоровье, должен быть очень жестким человеком. Ларин погиб. Это практически свершившийся факт. Не будем строить иллюзий.

– Никто не видел его мертвым, и это тоже факт, – эмоционально возразила Маша.

– Это же масштабный пожар. На том месте, где погибли сотрудники МЧС вместе с Точилиным, найдены обгоревшие тела. Большинство из них не идентифицированы, Ларин должен быть среди них. Я устрою так, что в областной центр приедут наши люди. Его найдут и заберут. Едем в Москву.

– У меня вещи в гостинице находятся. Не хотелось бы оставлять следов. Я должна вернуться в город.

– Ты же всегда отличалась осторожностью. Ничего компрометирующего среди вещей не оставляла. Можешь меня не обманывать. Я тебя насквозь вижу.

– И все же я вернусь.

– Подумай хорошенько и ответь сама – зачем?

– Сама еще не знаю. Но чувствую, именно так я должна поступить, – твердо сказала Маша.

Дугин снисходительно улыбнулся:

– Это в тебе возраст говорит. Я тоже был молодым максималистом. А потом сделался прагматиком и законченным циником.

– И вы, будь вам тридцать лет, тоже вернулись бы на моем месте в Москву? Только честно.

– Если честно, то нет, – нехотя признался Дугин. – Хорошо, возвращайся. Даю тебе два дня. Как ни цинично звучит, но можешь считать это отпуском. И чтобы ты зря не обивала пороги, зря не светилась, разыщи в местном управлении МЧС майора Брагина. Это он сообщил мне о гибели полковника Точилина. Только учти – ни одного слова о твоей принадлежности к нашей организации, хоть он и наш человек.

Маша приподнялась, перегнулась через столик к Дугину и коротко поцеловала его в щеку.

– Вы только хотите казаться жестким, – прошептала она и выбежала из микроавтобуса.