Ветчина бедняков - Ирина Лобусова

— прекратите говорить со мной таким тоном! Я вам не какой-то тупой дошкольник!

— извините. Просто я хотела сказать, что, так как детская проституция преследуется очень сильно, то тем тяжелее выйти на ее след. Итак, где можно искать эти нити. Ну, во — первых, Интернет — сайты. Отслеживать сайты, на которых предлагают порновидео с участием детей и одновременно — интим — услуги. Дело это очень трудоемкое, хлопотное. Нужно безвылазно сидеть в Интернете. К тому же, необходима специальная аппаратура. Открыть и найти такой сайт можно на обычном компьютере, но чтобы его выследить, обычный компьютер бесполезен. Следующее, второе. Это вокзалы. На вокзалах люди, занимающиеся детской проституцией (то есть изготовлением фото, видео, сайтов) часто снимают бездомных детей. За бесплатный обед или шоколадку вокзальная девчонка 8–9 лет с радостью снимется в порнофильме, а за пару монет предоставит и интимные услуги. Как правило, на вокзалах постоянно слоняются стайки бездомных детей, они там работают (воруют, просят милостыню) и подрабатывают у таких вербовщиков. Выследить кого — либо на вокзале необычайно трудно. Необходимо следить не один месяц. И вообще, соваться туда я вам не советую. Там орудуют различные криминальные структуры, и это опасно. Третий канал — это канал официальной взрослой проституции. Для вас он закрыт, но очень хорошо отрабатывается нами. Это вокзалы, гостиницы, газетные объявления, уличные проститутки, частные притоны на квартирах, подпольные публичные дома, рестораны и ночные клубы — короче, все те места, в которых работают официальные проститутки. Но там, где взрослые, не всегда будут и дети. На притон с детскими услугами можно выйти по чистой случайности. К примеру, в ресторанах, гостиницах, ночных клубах, по газетным объявлениям, в подпольных, но известных публичных домах вы детской проституции не найдете. У них свой, накатанный бизнес, они уже привычно работают, им не нужны лишние неприятности. А вот частные квартиры — совсем другое дело. Однажды мы по случайности накрыли такой притон. Там работали девочки 9 — 12 лет, накрашенные маленькие старушки. До сих пор не могу забыть. Это слишком ужасно. Вот такой притон — это то, что нам нужно! Если, конечно, повезет на него выйти. Следующее место, где реально можно встретить услуги детской проституции — это секс — шопы. Секс — шопы в центре города предлагают различные услуги, в том числе и интимные услуги детей. Однажды мы закрыли такой секс — шоп. Но крыша у него была такая сильная, что через две недели он возник на другом месте. Вы можете пройтись по секс — шопам, может, что-то и повезет увидеть, но только пройтись очень аккуратно, не привлекая лишнего внимания. Самый крупный секс — шоп — в двух кварталах отсюда, называется «Амурные игрушки» и держит его уголовник, отсидевший 2 срока за убийства с особой жестокостью, но быстро, с помощью влиятельных друзей, сумевший выйти на волю. По слухам, у него есть детская проституция. Вербовщики из таких секс — шопов работают среди бездомных детей. Как правило, все дети — это бездомные бродяжки, с вокзала или с улицы. Следующее, четвертое место — это места, где часто околачиваются вербовщики. Это школы, детские спортивные клубы и школы, ночные клубы, в которых дают детские дневные представления. Словом, все те места, где легче всего найти и встретить детей. Вот тут вы можете развернуться в волю, тут вам большой простор для деятельности. Вы можете ходить по таким местам, смотреть и наблюдать. Итак, с детской проституцией мы разобрались. Конечно, не со всем, я просто перечислила вам то, что имеет самую большую вероятность. Наша следующая версия — органы. Ну, тут вы более компетентны, чем я! Почему? Потому, что органами занимаются частные медицинские фирмы, особенно — процветающие и крупные. Тут вам просто огромное поле для деятельности! Сказать по правде, мы не встречались с такими делами ни разу. Слухи, сплетни, наводки, обрывки информации — все это было, а конкретно — ни разу. Единственная достоверная информация, которая у меня есть, это информация о частных медицинских фирмах. В государственных больницах с этим строго, они нам пока не попадались. Наверняка вы имеете каких-то знакомых в других фирмах, и они могут рассказать вам что-то более конкретное. Честно говоря, я могу посоветовать вам начать только с этого. Больше по теме органов мне сказать нечего. Если с детской проституцией все понятно и разложено по полочкам, то насчет органов — почти бело пятно.

— Если одна из этих версий верна, то дети могут все еще находиться в городе?

— все может быть. Если это органы — детей нет в живых. Доноров никто в живых не оставит. А если проституция…. Их реально могут вывезти в другой город, но так же могут и оставить здесь. Все зависит от того, кто их выкрал. И для какой цели.

Жуковская поднялась со своего стола.

— что ж, мне пора. Давайте действуйте. Если вам удастся что-то разнюхать, звоните в любой час дня и ночи. А если надоест — возвращайтесь домой.

— Я не вернусь домой.

— Не зарекайтесь! Это будет неправильно. Жизнь переменчива. А надежда — ветчина бедняков. 

Глава 18

Зажав в кулаке адреса трех любовников светы (она взяла их у Жуковской напоследок) тяжело спустилась с лестницы. Ощущение было таким, словно ступеньки рушатся из — под ног. Ясноглазое солнышко с тугими заплетенными косичками и скромными губами без тени помады, по велению судьбы превратилось в тусклую электрическую лампочку, заросшую паутиной, с пошло раздвинутыми ногами и безвольным, как тряпка, ртом…. По велению злой судьбы? Когда-то она могла в это поверить! Когда-то, когда не спускалась по ступенькам казенного дома в чужом городе, зажав адреса трех старых уродов, нагло трахавших ее родную сестру….. Мир, наверное, пуст. Он как полый сосуд: будет только то, чем наполнишь. Это люди злы. Жестоки и злы. И жестокой своей, завистливо — подлой злобой делают мир таким.

На улице чуть не сбил с ног порыв холодного ветра. Пыль попала в глаза. Задумавшись, оградившись от пыли рукой (ограждаясь словно от всего мира) она налетела на какого-то парня, который больно стукнул ее в плечо и выбил бумажки из кулака.

— Ой, простите! — парень оказался темноволосым мужчиной в строгом костюме, лицо у него стало злым, нетерпеливым, рассеянным, как от неприятной преграды, и, склонившись вместе с ней над дорогой, он принялся собирать потерянные бумажки. А, собрав, нервно сунул их обратно в ее кулак, и, даже не взглянув. Умчался прочь. Зло и горько улыбнулась своим мыслям. Повод для знакомства… Только в кино. Старуха. Отчаявшаяся, больная старуха, безнадежно бредущая в никуда по пыльной дороге. Это удивительно, но за долю секунды неизвестный мужчина сумел разглядеть ее такой, какая на самом деле она есть. Разглядеть старуху, бредущую по пыльной дороге под порывами холодного ветра. Без надежды. Усмехнувшись этим горьким мыслям, побрела прочь.

Ядовито — рыжий паяц раскачивался на пыльной вывеске из стороны в сторону. Легонько поскрипывал на проволочных блоках, как на виселице. На его пестром картонном костюме расплылось выцветшее, большое пятно — наверное, от дождя. Тот же дождь стер ровно половину улыбки, и пыльное лицо, и так не блещущее ни весельем, ни красотой, превратилось в жалкую маску. В убогую жалкую маску неряшливого, старого клоуна, обреченного доживать свой печальный век на проволочном каркасе вывески, напоминающей виселицу, с фальшивым неуметным весельем улыбаясь разрезом смытых бесконечными дождями губ. В вывеске (был день, и поэтому рекламы над входом не полыхали неоном) не хватало двух букв, и потому название ночного клуба из «АРЛЕКИНО» превратилось в «А.ЛЕ.ИНО», что было еще печальнее, чем рыжий клоун. Клуб находился в небольшом переулке, в закутке, возле него почти не слышался шум машин, хотя близость к вокзалу делала это место достаточно оживленным. Клуб занимал целый двухэтажный дом. Справа, слева и напротив возвышались жилые дома. Не высокие, двух и одноэтажные, как в любом небольшом городе. Был день, и клуб был закрыт. На большие панорамные окна опустили ролеты, а дверь над ступеньками была бронированной. Она посмотрела на часы — совсем рано, к тому же, в будний день здесь наверняка не было детских представлений. Справа от входа виднелся панорамный стенд с разноцветными афишами. Она легко поднялась по ступенькам. Так и есть: во вторник клуб откроется только в 9 часов вечера. Клубная вечеринка… шоу — балет… танцевальная шоу — группа «Бэби»…поет какой-то неизвестный певец… Как же его обозвали в афише? Мартен! Ничего ж себе — Мартен! Можно себе представить эту деревенскую знаменитость. Она презрительно хмыкнула, выражая свое отношение к местному шоу — бизнесу, и стала читать дальше. Детские представления бывают только в 3 дня. В пятницу, в 15.00, в субботу и всокресенье два раза — в 11 и в 15. Так и написано: детское развлекательное шоу — представление «Арлекино». Очень мило! Что ж, значит, в пятницу, субботу или воскресенье ей самая дорога сюда, но кроме этого…. Кроме этого…. Она быстро спустилась вниз и обошла весь клуб. Обнаружила бронированную дверь служебного входа. Дверь была прямо запечатана (так же, как и все окна вблизи) и над дверью горела ярко — зеленая лампочка сигнализации. Печально вздохнув, она вернулась на свое предыдущее место 9 к главному входу), когда вдруг услышала тяжелое дыхание за спиной. Высоченный бритый тип с мускулами, выпирающими из — под черной рубашки, под два метра ростом, тяжело и подозрительно смотрел на нее.