Кровавый урожай - Роберт Шекли

Оставшиеся в живых замерли, не осмеливаясь двигаться и не осмеливаясь стрелять, чтобы не ранить товарищей.

Впрочем, оказалось, что в стрельбе не было необходимости. По крайней мере в тот момент. Чужой повернулся и неуклюже побрел прочь к группе своих сородичей.

Моррисон снова заставил людей двигаться.

Глава 51

Добровольцы затаили дыхание, когда чужие шли мимо них. Но вдруг ближайшие к ним замедлили ход и завертели головами. Моррисон молился: пусть окажется, что у них просто затекла шея или что-нибудь в этом роде. Но увы! Людям не повезло. Двое чужих отделились от группы. Вскоре к ним присоединился и третий.

— Дерьмо! — выругался Моррисон. У него не возникало сомнений по поводу того, куда направляются враги. Прямо на него. Он начал стрелять, когда чужие были еще на расстоянии тридцати ярдов, и запалил гранату. Выяснилось, однако, что он поджег все свои гранаты, чего вовсе не собирался делать, но он не умел обращаться с этим оружием, предназначенным для войны. Гранаты взлетели высоко в воздух, и многие упали позади чужих. Последняя граната ударила чужого в грудь, и его отбросило взрывной волной назад. Он смог подняться, но его морда была изуродована, пасть широко открыта, и за внешними челюстями были хорошо видны внутренние, меньшие, но это не прикончило чужого. Тряся головой, он шел прямо на Моррисона, все еще смертельно опасный.

У Моррисона не было на него времени. Двое других наступали быстрее. Он занялся тем, который находился слева, выстрелив ему в грудь, но не причинив вреда. Кто-то стрелял рядом с ним. Это был Эка Ну, подошедший к нему, чтобы помочь. Лаример тоже хотел присоединиться к ним, но черная длинная рука, появившаяся ниоткуда, схватила его за талию. Он резко повернулся, забившись как форель в сетях, когда чужой поднес его к лицу. Потом чудовище ослабило хватку, и Лаример, вопя, упал на землю. Монстр поднял его и забросил на плечо. Несчастный знал, что его ждет худшая смерть, которую он только мог себе представить. Ведь ему предстояло медленно подыхать подвешенным к стене муравейника, а новая жизнь будет зреть в нем, пока не сожрет его изнутри.

Моррисон и Эка Ну занимались двумя чужими, быстро приближающимися к ним. Моррисон видел, как пуля попала в жука, но тот не остановился. Закрыв глаза, он стрелял до тех пор, пока магазин не опустел. Открыв их, он увидел, что чужой мертв. Эке Ну повезло меньше. Чудовище подошло к нему на четырех лапах, крепко схватило за плечи, потом повернуло. Какое-то время их лица находились на одном уровне, потом чужой ударил человека, и больше тот ничего не чувствовал.

Моррисон остался один. Он задыхался, обессилел и дрожал. Все парни погибли. Он огляделся: чужих не видно. Может, они ушли. Может, он найдет…

На земле что-то зашевелилось. Это был жук, которого Моррисон считал мертвым. Чудовище медленно шло на него. Следом за ним — с полдюжины других.

«Да, — подумал Моррисон, вставляя дуло карабина в рот, — ограничитель подвел. Другого объяснения быть не может. Я сделал все, что мог», — и нажал на курок.

Входной люк шлюпки для сбора урожая дрожал под непрекращающимися ударами. Дверь открылась. Трое больших, сверхъестественно ужасных чужих стояли у входа, их мерзкие головы с резкими чертами поворачивались на коротких сильных шеях во все стороны, выискивая место, откуда могла исходить опасность. Они проигнорировали Норберта, защищенного ограничителем. Да и мертвые люди не привлекли их внимания.

Стен, наблюдая за всем этим из челнока, приказал:

— Пора, Норберт, за дело!

Норберт поднял Мака и повернул ошейник, в который был вмонтирован ограничитель. Он протянул собаку одному из чужих. Тот, ничуть не удивившись, тихо взял пса из лап робота.

Аккуратно неся Мака, чужой повернулся и покинул корабль. Потом, будто получив неслышный сигнал, чужие замаршировали по долине. Стен, Гилл и Джулия наблюдали за тем, как Норберт проследовал за чужими, уносящими Мака. У людей создалось впечатление, что они сами влезли в шкуру робота, и чувствовали, как он шел, раскачиваясь, по неровной почве. Стену пришлось отрегулировать связь, так как туман рассеялся, но поднялся жуткий ветер, завывающий как дух, стоны которого предвещают смерть. Ветер бушевал и растягивал шеренгу чужих, замедливших ход, но не мог остановить их. Песок собирался в огромные барханы.

Чужие шли к муравейнику, который показался, когда Норберт сменил угол зрения, оторвав взгляд от земли, и перевел его на подернутый дымкой горизонт. До муравейника было еще далеко, где-то с сотню ярдов, когда чужие остановились.

Стен еще пристальнее стал вглядываться в экран, но так и не понял, чего они ждут. Возможно, они получили сигнал, потому что развернулись веером и начали поиски, вертя головой, как охотничьи собаки, взявшие след.

Наконец один из них что-то нашел. Казалось, он подал остальным сигнал, и все чужие пошли к тому участку земли, который, как считал Стен, ничем не отличался от других. Разрыв землю, первый чужой вынул большой камень, закрывающий вход в неглубокий туннель, ведущий внутрь муравейника.

Наклонный туннель вел вниз примерно на двадцать футов, потом шел горизонтально. Он явно для чего-то предназначался. Светлый свободный проход поддерживали мощные скалы. Некоторые из них сильно фосфоресцировали.

— Посмотрите, как они подпирают крышу, — обратился Стен к Гиллу. — Они более подкованы технически, чем мы ожидали.

— Возможно, сэр, — заметил синтетический человек, — их знания о строительстве туннелей находятся на генетическом уровне, как в случае с муравьями, которых вы изучали.

— Да, — согласился Стен. — Ты видишь, что они делают, Громогласный? — профессор поднял кибернетического муравья на кончике пальца и поднес его к экрану: — Не правда ли, они походят на твоих собратьев, только намного больше их?

Громогласный поднял голову, но непонятно было, думает он о чем-нибудь или нет.

Спустившись в туннель, Норберт доложил, что он расширяется по мере приближения к муравейнику. На пути чужих встречались боковые ходы, но, повинуясь инстинкту, они безошибочно шли к цели.

— Норберт, ты прокладываешь электронный след? — поинтересовался его хозяин.

— Да, сэр, я начал прокладку еще у входа в туннель. Но я не совсем уверен, что смогу закончить работу.

— Надеюсь, все будет хорошо. Этот путь нам очень пригодится. Ты согласна, Джулия?

— Конечно, Стен, — отозвалась она. — Но я не понимаю, зачем ты послал туда Норберта? Ведь мы уже добыли то, за чем прилетели.

— Ты говоришь о космическом корабле, забитом королевским желе? Да, такова была цель нашей экспедиции, и мы достигли ее. Но до связи с капитаном Хобаном у нас осталось немного времени. Почему бы не потратить его на помощь науке? Ведь всему человечеству будет полезно знать, как устроены муравейники чужих.

— Это так, Стен, — признала Джулия. — Хотя я и не думала, что тебя так занимает будущее науки.

— Милая, меня занимает многое, хотя я и не говорю об этом. Запомни.

— Я знаю, Стен. Ведь не за деньгами же ты полетел.

— Я тоже хочу разбогатеть, но меньше, чем ты, дорогая. Но, как говорят испанцы, у меня может не остаться tiempo para gastarlo. Но это лучше, чем оставаться дома и спорить с докторами о диагнозе. По крайней мере, здесь я с тобой, а это для меня очень важно.

Стен задумался на мгновение, потом снова посмотрел на экран:

— Норберт уже забрался глубоко в муравейник, а мы еще не получали никаких сигналов от Хобана. Думаю, это подходящий момент, чтобы немного вздремнуть, — не говоря больше ни слова, он встал и пошел к легкой походной кровати в самом дальнем отсеке.

В полной тишине Гилл с Джулией наблюдали за роботом. Наконец Джулия спросила:

— Что означает та фраза, которую Стен произнес по-испански?

— Tiempo para gastarlo, — повторил Гилл. — «Время радоваться».

Джулия покачала головой:

— Как он много знает.

— Да, — согласился Гилл. — Если бы у него было столько же времени, сколько знаний.

Пятеро членов экипажа, включая Рыжего Барсука, обсуждали план: Вальтер Глинт, Конни Миндано, хромающая после ожога, Энди Гроггинс и Мин Двин. У них были все шансы победить пятерых-шестерых людей, сохранивших верность капитану Хобану.

Плохо было то, что их оттеснили в заднюю часть корабля. Сложно атаковать в коридорах людей Хобана, успевших вооружиться. Они боялись, что остатки команды перешли на сторону капитана, так как первая попытка захвата корабля провалилась. Конечно, все могло выйти и по-другому, если бы Хобан не реагировал так быстро. Барсук думал, что капитан будет выведен из строя, но просчитался.

Рыжик должен был признать, что потерпел поражение. Его люди действовали недостаточно быстро, а люди Хобана — наоборот, очень решительно. Теперь лучший ход — убраться с «Доломита» и связаться с Поттером. Беда в том, что выбраться с корабля было очень сложно.