Червоточина - Андрей Буторин

Ниче стало не по себе. Где же в таком случае выход? Даже если выпрыгивать на ходу, то куда попадешь? С одной стороны – «молоко», с другой – сплошной «фотошоп»… Впрочем, фальшивые картинки он видел только из купе, причем из каждого разные. А вот в тамбуре за стекла дверей посмотреть не догадался!.. А может, непроизвольно и видел в них что-то, но сознание промолчало, так что скорее всего ничего там хорошего нет. Но проверить следовало. В любом случае как-то отсюда выбираться надо, иначе он попросту с голоду сдохнет!..

Желудок сразу заурчал, есть и вправду хотелось. Причем давно и сильно. Это новые впечатления и переживания заглушили голод, а сейчас он вовсю давал о себе знать.

Нича вспомнил, что Соня как раз собиралась готовить. Наверняка уже закончила, и сидят они сейчас с Виктором, лопают…

Нича сплюнул. Ну что за мысли лезут в голову! Или не в голову даже – небось мозги в желудок переместились. Скорее всего ребята сейчас о еде тоже забыли; с ума сходят, его разыскивают. Во всяком случае, Соня. Очень хотелось думать именно так.

Надо действовать! Первым делом – проверить тамбур. Нича уже сделал пару шагов, как взгляд его снова упал на двери купе с табличками. 35, 45, 55… До чего же странно примерять эти числа к себе!..

В нем все-таки проснулось любопытство. Захотелось хоть одним глазком посмотреть на себя будущего. Когда еще такой случай предоставится?

Он взялся за ручку двери с числом 35 на табличке. Подумал и опустил руку. Тридцать пять – это не очень интересно. Это всего-то через семь лет! Ну, женится, может; ну, маму наконец-то внуками порадует. А вот что-нибудь совершить такого-эдакого вряд ли успеет.

Внутренний голос тут же шепнул: «Ты сначала выберись отсюда, папаша-герой, тогда и о женитьбе думай!» Замечание было разумным, однако Нича попросил внутренний голос заткнуться. Причем не очень вежливо попросил. Грубо, нецензурно. И направился к последнему купе. Восемьдесят пять, как-никак, – это мудрость, опыт, воспоминания. Вот уж кто его жить-то поучит, о «подводных камнях» предупредит, нужные решения в критических точках подскажет. Да и вообще, если двойник в этом купе окажется – значит более полувека ему еще жить гарантировано. Можно ничего не бояться – ни кирпича на голову, ни ножа хулиганского, ни подсолнечного масла на тротуаре.

Двойник в купе был. Причем двойник в буквальном смысле. Один в один – Нича. Нынешний. Сиюминутный. Даже одежда та же самая: джинсы, рубаха. Только успел курточку снять, на крючок повесить. И улыбается, паразит. Приветливо так, словно давно его ждал и свиданию рад офигенно.

– Проходи, проходи! Не стесняйся.

Нича прошел. Чего уж! Интересно даже. Прошел и сел напротив двойника. И сразу спросил:

– Значит, кирдык?

– В каком смысле? – поднял брови дубль.

– Ну, не видать нам… мне… восьмидесяти пяти.

– Почему? Я же здесь.

– Но тебе же не восемьдесят пять! Вряд ли ты и на месяц меня старше.

Двойник кивнул:

– Я выгляжу точно так же, как и ты.

– Вот и я о чем.

– А ты что, ожидал тут увидеть восьмидесятипятилетнего старика?

– Ничо так!.. А кого же еще? На двери что написано?..

– Ну, мало ли чего где написано… Сам знаешь, как бывает, – усмехнулся дубль. – Ты ведь еще не прожил эти годы, откуда может взяться старик?

– Почему же здесь сидишь ты?

– Я забронировал место. У тебя есть шанс на то, что когда-то здесь окажется лысый дедушка.

– Почему лысый? – невольно потрогал шевелюру Нича.

– Ну, может, не лысый. Может, просто седой. Или крашеный. Откуда мне знать?

– В соседних купе – такие же?

– Конечно. То, что позже этого мгновения, – всего лишь проекция твоего настоящего. Помнишь, отец пытался научить тебя программированию? Так вот то, что дальше – только код программы. В прошлом – результат ее работы. А сейчас в ней происходит обработка поступающих данных. И учти, в первую очередь ей поставляешь их ты. К тому же программа интерактивна и многовариантна.

– Это как? – наморщил лоб Нича. – Дважды два может и пятью оказаться, если я захочу, что ли?

– Нет, конечно. Дважды два – всегда четыре. Но это же константы. А тебе приходится иметь дело с переменными. Тебе их зачастую и задавать придется самому. И действия – тоже самому. Или выбирать: поделить тут лучше или умножить? Сложить или вычесть?

– Или на хрен послать все, – буркнул Нича.

– Или на хрен, – кивнул двойник. – Это ведь тоже выбор. Твой собственный.

– И это вот – мой выбор? – процедил Нича, поведя вокруг руками. – Это тоже я сам захреначил?!

– Программа не на Бейсике написана, – буркнул дубль. – И ты уже не в детский сад ходишь, не березы за окном считаешь. Помудри и с интегралами. Жизнь – то еще уравненьице! Не все в ней от тебя одного зависит.

– А может, она просто сбойнула, твоя программа? – прищурился Нича. – Компьютер завис? Вирус завелся?..

Двойнику вопрос явно не понравился. Он поморщился, как от зубной боли.

– Любая сверхсложная система подвержена сбоям. Чем сложнее система – тем они вероятнее. Ты ведь не маленький, мне ли тебя учить?

– Понятно. Стало быть, так и есть, – закивал Нича. – Ну, спасибо и на том. Хоть что-то. А когда ее починят, не знаешь?

– Блин! Ты меня задолбал! – подскочил вдруг двойник. – Я тебе кто – Билл Гейтс?! Я же тебе условно все показал, в принципе!.. Ты одно должен понять – от тебя все зависит! Все, понимаешь?! И всегда! Как бы то ни было, что бы ни случалось, выбор всегда остается за тобой! – Дубль немного успокоился и снова сел. – Ты не всегда можешь что-то изменить, но всегда должен пытаться. И главное – правильно выбрать. Плюс или минус. Да или нет. Единица или ноль.

– Любит или не любит, – примиряюще улыбнулся Нича.

– Ничо так! – ехидно прищурился дубль. – Ладно, бонус… Любит. А теперь иди. Время порой – самая важная переменная. Дороже любых денег.

Нича хотел спросить, куда же ему конкретно идти, но как представил, что услышит сейчас вопли и нравоучения, сразу передумал. Надо же, какой он, оказывается, зануда!.. Надо поработать над собой на досуге.

Поезд начал вдруг сбавлять ход, перестук колес стал реже, реже, реже… Ниче показалось, что и сердце его, подстроившись под этот ритм, стало биться с перебоями. Ощущение было неприятным. Он резко помотал головой, сдвинул в сторону дверь, шагнул и… оказался в тамбуре.

Вагон дернулся и остановился. «Что-то новенькое!» – пробормотал Нича и подумал, что можно наконец и посмотреть, что же видно за дверями тамбура.

Он глянул налево – и обомлел: за дверью была квартира родителей! Мама с отцом сидели на диване и разговаривали. Вот мама повернулась к нему, протянула в его сторону ладонь и стала что-то горячо доказывать отцу…