Поэты пушкинской поры - Валентин Коровин

Примечание:

Читатели заметят в конце сей идиллии близкое подражание Шекспирову описанию смерти Офелии. Сочинитель, благоговея к поэтическому дару великого британского трагика, радуется, что мог повторить одно из прелестнейших его созданий.

Как за реченькой слободушка стоит,По слободке той дороженька бежит,Путь-дорожка широка, да не длинна,Разбегается в две стороны она:Как налево на кладбище к мертвецам,А направо – к закавказским молодцам.Грустно было провожать мне, молодой,Двух родимых и по той, и по другой:Обручальника по левой проводя,С плачем матерью-землей покрыла я;А налетный друг уехал по другой,На прощанье мне кивнувши головой.

Не осенний частый дождичекБрызжет, брызжет сквозь туман:Слезы горькие льет молодецНа свой бархатный кафтан.

«Полно, брат молодец!Ты ведь не девица:Пей, тоска пройдет:Пей, пей, тоска пройдет!»

– Не тоска, друзья-товарищи,Грусть запала глубоко,Дни веселия, дни радостиОтлетели далеко.

«Полно, брат молодец!Ты ведь не девица:Пей, тоска пройдет;Пей, пей, тоска пройдет!»

– И как русский любит родину,Так люблю я вспоминатьДни веселия, дни радости,Как пришлось мне горевать.

«Полно, брат молодец!Ты ведь не девица:Пей, тоска пройдет;Пей, пей, тоска пройдет!»

Петр Александрович Плетнев

1792–1865/6

Современник и друг А.С. Пушкина, входил в пушкинский круг писателей и являлся ближайшим помощником великого поэта в издании журнала «Современник». Автор элегий, посланий, антологических стихотворений, критических статей и мемуаров.

Много дней мимотекущихС любопытством я встречал;Долго сердцем в днях грядущихНебывалого я ждал.

Годы легкие кружилиКолесом их предо мной:С быстротой они всходилиИ скрывались чередой.

Что всходило – было преждеИ по-прежнему текло,Не ласкалося к надеждеИ за край знакомый шло.

И протекшее с грядущим(Не делила их и тень!)Видел я в мимотекущемКак один туманный день.

Половины дней не стало;Новый путь передо мной;Солнце жизни просияло, —Мир явился мне иной.

Красотой плененный света,Оживаю будто вновь:К вам, утраченные лета,В сердце жалость и любовь!

Возвратил бы вас обратно;Порознь обнял бы опять!О, как сердцу бы приятноВам теперь себя отдать!

Кто ж, души моей хранитель,Победивший тяжкий рок,И веселья пробудитель,В радость жизнь мою облек?

Муза! ты мой путь презренныйС гордостью не обошлаИ судьбе моей забвеннойРуку верную дала.

Будь до гроба мой вожатый!Оживи мои мечтыИ на горькие утратыБрось последние цветы!

Неизбежимый рок следит повсюду нас:Ему обречены мы все, во всякой доле,И он, нежданный, к нам идет в свой страшный час.

Сидит ли мощный царь беспечно на престоле,Иль мчится по морю с заботою пловец,Иль жадно славы ждет на ратном воин поле, —

Равно им близок всем погибельный конец —И жертвы, избранной властительной судьбою,Ни злато не спасет, ни храбрость, ни венец!

Напрасно, окружен ласкателей толпою,Поверит счастию увенчанный ПомпейИль Цезарь, взявший власть победною рукою:

Им преждевременной погибели своейНа миг не отвратить. Как страж, во тьме сокрытый,Она внезапно их постигнет средь честей.

Блажен, чей полон дух незыблемой защитыПротиву гневного явления судьбы!Блажен, кто чист душой! Он, счастьем позабытый,

Среди томительной с напастями борьбы,Как прежде, правый путь, им избранный, свершаетИ смерть приветствует без слез и без мольбы.

Так из семьи друзей в темницу поспешаетБожественный Сократ, с спокойствием в лице;Так мученик святой за веру умирает,Лобзая тяжкий крест, в страдальческом венце!

Есть любимый сердца край;Память с ним не разлучится:Бездны моря преплывай —Он везде невольно снится.

Помнишь хижин скромных ряд,С холма к берегу идущий,Где стоит знакомый садИ журчит ручей бегущий.

Видишь: гнется до зыбейРаспустившаяся иваИ цветет среди полейЗеленеющая нива.

На лугах, в тени кустов,Стадо вольное играет;Мнится, ветер с тех луговЗапах милый навевает.

Лиц приветливых черты,Слуху сладостные речиУзнаешь в забвеньи тыБез привета и без встречи.

Возвращаешь давних днейНеоплаканную радость,И опять объемлешь с нейОбольстительницу-младость.

Долго ль мне в мечте однойЗреть тебя, страна родная,И бесплодной жить тоской,К небу руки простирая?

Хоть бы раз глаза возвестьДал мне рок на кров домашнийИ с родными рядом сестьЗа некупленные брашны!

Дельвиг! как бы с нашей леньюХорошо в деревне жить;Под наследственною сеньюЛипец прадедовский пить;

Беззаботно в полдень знойныйОтдыхать в саду густом;Выйти под вечер спокойныйПеред сладким долгим сном;

Ждать поутру на постеле,Не зайдет ли муза к нам;Позабыть все дни в неделеНазывать по именам;

И с любовью не ревнивой,Без чинов и без хлопот,Как в Сатурнов век счастливый,Провожать за годом год!

Задумчивая ночь, сменив мятежный день,На всё набросила таинственную тень.Как опустелая, забвенная громада,Весь город предо мной. С высот над ним лампада,Без блеска, без лучей, унылая виситИ только для небес недремлющих горит.Их беспредельные, лазурные равниныВо тме освещены. Люблю твои картины,Мерцанье звезд твоих, поэзии страна,Когда в полночный час меж них стоит луна!С какою жаждою, насытив ими очи,Впиваю в душу я покой священной ночи!Весь мир души моей, создание мечты,Исполнен в этот миг небесной красоты:Туда в забвении несусь, покинув землю,И здесь я не живу, не вижу и не внемлю.

Александр Ардалионович Шишков

1799–1832

Современник А.С. Пушкина, племянник основателя «Беседы любителей русского слова» адмирала А.С. Шишкова. С Пушкиным, который оказал на него как поэт сильное влияние, познакомился еще в бытность того в Лицее. Поэт и переводчик немецких романтиков. Близок к декабристам по умонастроениям и мотивам лирики. Основные жанры – элегии, послания, баллады, сказки, поэмы.

Гонимый гневною судьбой,Давно к страданьям осужденный,Как я любил в стране чужойМечтать о родине священной!Я вспоминать о вас любил,Мои младенческие годы,И юной страсти первый пыл,И вьюга русской непогоды!

И я опять в стране отцов,И обнял я рукою жаднойДомашних пестунов-богов;Но неприветлив мрамор хладный,И не приют родимый кров!Простите ж, сладкие мечтаньяДуши обманутой моей;Как сын беды, как сын изгнанья,По зыбкой влажности морейВетрилам легких кораблейПрепоручу мои желанья.

Велико, друг, поэта назначенье,Ему готов бессмертия венец,Когда живое вдохновеньеОтчизне посвятит певец;Когда его златые струныО славе предков говорят;Когда от них сердца кипят,И битвой дышит ратник юный,И мать на бой благословляет чад.

Души возвышенной порывыСильнее власти роковой.Высоких дум хранитель молчаливый,Он не поет пред мертвою толпой,Но избранным приятна песнь Баяна,Она живит любовь к стране родной,И с ней выходит из туманаЗаря свободы золотой,Боготворимой, величавой.О, пой, мой бард, да с прежней славойНас познакомит голос твой,Но не лелей сограждан слухаРоскошной лютнею твоей:Они и так рабы страстей,Рабы вельмож, рабы царей,В них нет славян возвышенного духаИ доблести нетрепетных мужей.

Они ползут к ступеням трона,Им лесть ничтожная дана.Рабов воздвигнуть ото снаТруба Тиртеева нужна,А не свирель Анакреона.

ДЕМОН