Светолия - Дмитрий Щербинин

- Томас!

И вновь в ответ жуткий, не то человечий, не то крысиный скрипучий хохот. Теперь Сережа точно определил, откуда этот хохот доносился - из черноты туннеля, куда улетали электрички.

На самом пределе видимости, там где тьма сгущалась в непроницаемый клубок, он увидел пару слизистых глаз; внимательно на него смотрящих.

- Отдай моего котенка!

Вновь хохот, а глаза стали стремительно приближаться.

"Так, надо позвать людей на помощь!" - промелькнуло в Сережиной голове и он услышал грохот приближающейся с другой стороны электрички.

"Там точно есть люди - надо бежать туда" - так он решил, но решения этого не исполнил - не мог исполнить.

Слизистые глаза приближались с какой-то завораживающей быстротой; а вот уже и сама старуха выскочила в безжизненный свет станции.

Было что-то завораживающее в ее перекатистых, стремительных движениях; в стуке ее темной палки по рельсам; наконец, самое главное, в крысиных глазах, неотрывно буравивших Сережу.

- Котенок у меня! - зашипела она и вот - страшная, горбатая, завернутая во рванье, источающая сильную вонь подгнившего сыра, оказалась около Саши.

Жуткое что-то было в этой сцене: она стояла на рельсах, буравя его слизистыми глазищами, а он не в силах был пошевелится; не в силах был даже закричать...

Вот она неуловимым рывком вытянула свою морщинистую, жесткую клешню, схватила Сережу за лодыжку, поволокла его в черноту туннеля. Мальчик бы ударился головой, однако, она его подхватила...

- Нет, нет - отпустите меня! - закричал таки Сережа. - Пожалуйста... и котенка отдайте! Слышите, вы - Томаса отдайте!

Старуха зашипела:

- Что - вернуться хочешь? Как бы не так! Это лесная дева - запамятовала, как зовут ее.. так вот - это она тебе дар видеть все скрытое в людях передала. И я сразу поняла, что ты увидел, как я выгляжу в самом деле!

Уже несколько минут она несла его в темноте. Сережа пытался вырваться, но даже и пошевелится не мог - так крепко стискивала его нищенка-крыса. Позади стал нарастать вопль электрички и мальчик завопил:

- Нас же раздавит сейчас! Отпусти меня!

- Не раздавит! Уж не бойся! - старуха отошла в сторону.

Там, в зажатой проводами стене, находилось небольшое углубление с дверкой, к которой и подошла старуха, сказав такие слова:

- Кхумбель бум трарок!

Дверь заскрипела, открылась, и на Сережу тут же дохнуло сыростью и сильной вонью испорченного сыра.

Только ступили они за порог - дверь закрылась и из-за нее едва слышно раздался рев электрички.

Ведьма несла Сережу по ступеням вниз; постепенно становилось теплее и с каждым шагом воздух все сгущался. Сережа стал считать ступени и, когда досчитал до трех сотен, похитительница остановилась, наконец и выпустила мальчика.

Он ударился о пол, тут же отскочил к стене и, вжавшись в нее, стал оглядываться: он находился в какой-то подземной пещерки со стенами покрытыми зеленой, слабо светящейся плесенью, с потолком, с которого обвисали целые "грозди" этой самой плесени.

Перед ним стояла уродливая крыса: если бы не громадный горб, искривлявший ее спину в дугу, она была бы гораздо выше Саши, так же приходилась с ним в един рост. В крысиной лапе сжималась черная палка, а гнилые клыки хищно щелкали.

Мальчик бросился в боковой туннель, однако, крысиная лапа вытянулась и схватила его за шкирку.

- Лучше и не бегай от меня! Все равно не уйдешь! - она легко поднесла его к своей грязной морде и зашипела: - И не вздумай бежать, все равно поймаю, а поймаю - превращу в кусок сыра и съем!

- Где мой котенок?!

Из бокового туннеля выбежала маленькая серенькая мышка, по штанине и рубахе забралась Сереже на плечо и принялась жалобно пищать ему на ухо.

- Вот твой котенок! - искривила усмешкой пасть крыса.

- Верни ему облик! Отпусти...

- Замолчи! Слушай меня! - крыса заткнула Сережин рот покрытой грязной шерстью лапой, мальчик дернулся отчаянно, однако вырваться так и не смог.

Гигантская крыса шипела: как увидела, что ты можешь видеть сокрытые лики, так решила сразу превратить тебя в кусок сыра и съесть; но теперь подумала: ты совсем еще молод и ноги твои сильны - я же совсем стара и я устаю целый день ходить по этим вашим грохочущим змеем, в животы которых вы набиваетесь и мчитесь - о безумные, мерзкие люди! Отныне, за милостыней будешь ходить ты! И твой котенок-мышка! Бр-ррр: ненавижу кошек!

- Меня все равно найдут! Слышите вы - отпустите подобру-поздорову!

- А уж об этом я подумала! Ха-ха!

Она дунула на Сережино лицо и мальчик закашлялся от сильной вони.

- Ну а теперь посмотри на себя, красавец!

Сережа открыл глаза и увидел, что крысы перед ним нет, зато в стене открылся новый проход, в котором стоял сгорбленный уродец с тонкими кривыми ручками и ножками, с потемневшим от въевшейся грязи лицом, с приплюснутым, почти не видимым носом. Глаза у уродца были печальными и Сережа понял, что лучше им быть вместе, протянул руки и бросился к нему навстречу.

Сгорбленный тоже протянул кривые ручки и бросился к Сереже; вот они столкнулись и мальчик, отскочив на пол, понял, что это его отражение.

Крыса захохотала:

- Ну, теперь тебя ни мать, ни отец не узнают!

- Узнают, я им все расскажу!

- На тебе наложено проклятье: как выйдешь под свет неба, так в мышку превратишься!

- Вы знаете: мои родители дадут вам за меня выкуп! Столько денег, сколько я никогда не насобираю! Тогда вы обкушаетесь своего сыра: правда-правда обкушаетесь!.. Черт, они ведь уже ищут меня...

При упоминании черта в углу взвился столб красного дыма и из него шагнуло мускулистое существо с красной чешуей, черными рогами, и с трезубцем, сжатым в когтистой лапе.

- Зачем звали?! - громовой рык, в котором потонуло дребезжанье очередной электрички.

- Ступай рогатый! - раздраженно махнула лапой крыса. - Это малец тут один шалит!

- Может взять его с собой; поварить в котле; или бросить в стальной мозг Кощея, а?! Может взять с собой, этого умника, который отрывает меня от важных дел?!

- Уймись, чертушка! Уймись, рогатенький! Уж он у меня послужит, уж у меня узнает, как вас, благородных, краснобоких тревожить!

- Ладно, я уйду!

- Передавай привет Кощею железному!

- Передам непременно! - рыкнул черт и скрылся в красном облаке, которое тут же уползло под пол.

- Еще раз помянешь его - унесет в Кощеево царство! А там окажешься - мой полон Ирией тебе покажется!

- Чем-чем?

- Да есть такая земля, из-за которой солнце встает! Сады там райские, полные запахов мерзких; фонтанов вечных от которых тошно мне! И воздух там райский от которого мутит меня! Всяких праведников то место мерзкое ждет! Но не стану больше о нем поминать! Съешь-ка ты сыру, да ложись спать!