Ночная охота - Керк Монро

— Получается, что надо получше осмотреть убежище каттакана, — Конан указал на неровную каменную кладку в углу пещеры, которую медведь не сумел бы возвести при самом страстном желании. — Не уразумею, у нас охота или обычная прогулка? Я бы, на месте упыря, давным-давно вылез наружу и задал непрошеным гостям хорошенькую трепку!

— Обычно, в середине светового дня мы спим исключительно крепко, — напомнил Рэльгонн. – В этом состоит одна из редких слабостей каттакана — надо прятаться так, чтобы никто не нашел… Я присматриваю за ним, никаких признаков беспокойства!

— Раньше начнем — раньше закончим, — провозгласил Гвай. — План прежний. Конан, Эйнар, уберите завал!

— Как обычно, черная работа достается новеньким и самым молодым, — безнадежно вздохнул броллайхэн. — Конан у нас в отряде всего пятый день, а мне по виду и двадцати зим не сравнялось… Давай киммериец, потаскаем булыжники. Только бросай их в сторону, чтобы выход не загораживать!

Оказалось, что разобрать кладку отнюдь не просто — камни скреплялись непонятной липкой гадостью, вроде тягучей полупрозрачной слюны.

— Это и есть слюна, — растолковал упырь. — Дикари используют ее для строительства логова. Ого, кажется, потянуло знакомыми запахами!

Из расширявшегося на глазах проема явственно несло свеженькой мервечиной. Когда Конан и броллайхэн окончательно убрали камни, Эйнара опять начало тошнить — в дальней части пещеры не просто смердело, а буквально вопияло к небесам.

… Когда впоследствии варвара расспрашивали о его похождениях вместе с Гвайнардом и отрядом бритунийских Ночных стражей, Конан предпочитал умалчивать о том, что именно было обнаружено в берлоге ронинского упыря. Не хотел вспоминать. Говорил только о семи человеческих телах и останках самых разных животных. Уборкой своего дома дикий каттакан себя не утруждал, а потому выглядело логово до крайности тошнотворно.

— Фу, какая гнусная картина! — Рэльгонн первым зашел в пещерку и сразу подобрал полы длинного балахона. Боялся испачкаться. — Вот к чему приводит отсутствие разума! Асгерд, если вы действительно ожидали найти здесь «нечто совсем другое», а не банальные кости оленей – милости прошу заглянуть в уютную спальню нашего общего друга. Однако, не уверен, что вам тут понравится.

Более стойкий Конан решился и последовал за Рэльгонном. Немедленно подоспел и Гвай.

— Вот он! — будто и не заметив царящего в обиталище каттакана смрадного ужаса, воскликнул Гвайнард и указал наверх. — Точно, дрыхнет! Как нам его оттуда достать?

На толстом отростке древесного корня, извивавшемся под потолком, безмятежно висел дикий упырь. Тварь очень походила на ночную личину Рэльгонна. Аккуратно сложенные крылья, закрывающие голову. Когтистые задние лапы, туловище в складках, морщинах и бугорках. Кожа не пергаментно-белая, как у повелителя Рудны, а серо-голубая. Симпатяга.

— Сбросить его вниз несложно, — поджав и без того тонкие губы, сказал Рэльгонн, — и тогда дикарь начнет просыпаться. Хватайте сети и вытаскивайте его на свет…

— Это может показаться жестоким, — заикнулся Гвай, — но я предпочту немедленно ослепить упыря.

Рэльгонн только махнул длиннопалой ладонью, будто хотел сказать: «Делайте, что хотите, только давайте закончим побыстрее»! Конан начал понимать его чувства — каково бы пришлось человеку, вынужденному убить сородича с помощью явившихся из чужого мира монстров?

Вытянув руки к потолку, Рэльгонн что-то коротко шепнул, земля под ногами слегка качнулась, а дикий упырь вдруг с размаху грохнулся в самое месиво полуразложившейся мерзости. Шевельнул крылом, раскрыл пасть, словно зевая.

И немедля началась деловая суета.

— Асгерд, сеть! Конан, подцепи его крючками и вытащи в большую пещеру! — команды Гвая были понятными, короткими и спокойными. — Эйнар, катись наружу — пригляди за Малышом, только под ногами путаешься! Месьор Рэль, отойдите, вы мешаете!

Броллайхэн бегом рванул к выходу.

Все более активно брыкающегося упыря выволокли из логова, Гвай наступил ему на крыло и всадил по арбалетной стреле в каждую глазницу. Каттакан тоненько заверещал, распялив зубастый рот. Спустя несколько мгновений его опутали металлической сеткой.

— Почему лошадь не тянет?! — заорал Гвай. — Эйнара своими руками придушу!

— Если не тянет, значит, возникли сложности, — тревожно проговорил Конан, поглядывая на дергающегося каттакана. — Потащили сами! Время уходит!

— Я прощаюсь до ночи, — скороговоркой проронил Рэльгонн. — Дальше без меня справитесь. Счастливо оставаться.

Рудненский владетель запахнулся в плащ и исчез: переместился в альбийскую крепость.

Конан, Гвай и Асгерд уже волокли почти проснувшегося упыря к выходу из пещеры. Ошарашенный внезапным пробуждением и сильнейшей болью каттакан отбивался довольно вяло и свои магические умения пока не применял.

Яркий дневной свет, крапива, склон холма. Асгерд, споткнувшись, упала, но командир отряда вместе с варваром упрямо тащили тяжеленного упыря к подножию, на солнце. Тварь орала все сильнее и тоньше — поняла, что жить осталось недолго. Еще немного и…

Синеватая кожа дикого каттакана под прямыми лучами светила потемнела, запузырилась и начала исходить сизоватым дымком. Ожоги страшнейшие — на плечах и на черепе сгоревшая плоть обнажила грязно —желтые кости.

Неприятная смерть…

Упырь выл жалобно, поскуливая и взвизгивая. Кончилось все внезапно — он последний раз дернулся в безнадежной, отчаянной попытке вырваться, и сразу затих. Тело медленно догорало.

— Хоть в чем-то сказки не врали, — завороженно сказал Конан, глядя на останки упыря. — Никогда ничего подобного не видел!

— И молись всем богам, чтобы не видеть в будущем, — пробурчал Гвай и огляделся. – Меня сейчас больше интересует другое: куда пропали Эйнар, Асгерд и Малыш?

— Я здесь, — Асгерд, хромая, пробиралась к поляне. — Ногу подвернула. Эйнара не видела, а с Малышом вообще непонятно что случилось. Ошейник порван, валяется на земле. Он попросту сбежал!

— Быть такого не может! — ахнул Гвай. – Во что угодно могу поверить, только не в бегство боссонского тяжеловоза!

— Малыш никуда не сбежал, не клевещите, — раздался мрачнейший голос броллайхэн, появившегося из-за деревьев. — Коня убили.

— Убили?! — хором переспросили Ночные стражи. Конан сначала решил, что Эйнар крайне неудачно пошутил, однако на глазах беззаботного броллайхэн стояли слезы. — Каким образом? Где?!

— Тело лежит в сотне шагов отсюда. – Эйнар подошел к дымящемуся скелету упыря, уселся на валявшийся радом замшелый камень и схватился руками за голову. — Я успел заметить нападавшего. Женщина, человек… Лицо в подробностях не разглядел, она мигом скрылась. Я почувствовал ледяное дуновение — мерзавка использовала черную магию! Черная магия — в полдень! Понятно вам?