Где моя башня, барон?! - Антон Панарин

отнесли сюда, когда узнали, что утром тебе на работу, — засмеялся Шиша. — Я ж говорю, охотники своих не бросают.

Выходит, я уже свой? От этой мысли на душе стало тепло.

— Господа! Чего расселись? Прошу всех на борт! А вас, молодой человек, уже ждёт котельная. Угольку покидаешь и алкоголь мигом выветришь, — съязвил подошедший Антоныч и махнул рукой в сторону баржи.

Уголёк, значит? Что ж, если не сдохну, подкачаюсь. Я плеснул воды на голову и не спеша взошёл на баржу. Надеюсь, у Островского есть более важные дела, чем сопровождать свой груз. Ведь я с похмелья могу уже и не справиться с его амбалами.

Поездка началась замечательно. Просторное нутро баржи, стальные коридоры, по которым гуляет эхо при каждом шаге, и оглушительно громкое машинное отделение. Десятки механизмов вращались, скрежетали и шипели.

На фоне огромных шестерней я выглядел совсем крошечным и начал опасаться, что при неловком движении меня перекрутит в фарш.

Из облака пара мне навстречу вышел мускулистый мужик, перемазанный сажей и мазутом. Вытерев пот со лба грязной тряпкой, он шмыгнул носом и сплюнул на пол чёрную слюну.

— Эт ты помощник, что ль?

— Всё верно.

— Антоныч сука, чтоб тебе якорь в задницу запихнули. Совсем из ума выжил… — посетовал мужик.

— А ты не смотри, что я щуплый. Трудолюбия мне не занимать, — серьёзно сказал я, с вызовом посмотрев на мужика.

— Хе! Трудолюбия? Да у меня здоровые мужики через полдня скулят, что сил не осталось. А ты так и вовсе сдохнешь через пару минут. — Он насмешливо посмотрел на меня и, покачав головой, добавил: — Ладно, пошли покажу рабочее место.

Протиснувшись между двух вращающихся валов, мы попали в узкую комнатку. С одной стороны котёл, пышущий пламенем, с другой — ниша с углём.

— Вот тебе лопата. Берёшь уголь отсюда, — он показал на нишу, — и кидаешь сюда, — потом на котёл. — И смотри, чтобы давление не перешло за вот эту отметку, — указал на датчик с цифрами, показания на нём не должны были перевалить за семёрку. — Если палка уйдёт выше, котёл рванёт, а твои ошмётки придётся соскребать со стены.

— Такое уже случалось?

— В мою смену нет. — Задумавшись, он добавил: — Надеюсь, и не случится. Всё, начинай работать. Через полчаса отправляемся, нужно, чтобы котёл прогрелся.

— А обед будет? — спросил я, ощущая, что после перепоя начинает подпирать голод.

— У меня будет, — хмыкнул мужик. — А насчёт тебя посмотрим.

Начальник ушёл, и я остался в одиночестве, с совковой лопатой в руках. Поставив лопату к стене, я стащил меч и рубаху, а после схватил рабочий инструмент и стал забрасывать уголёк.

Работа нехитрая, бери да кидай. Вот только если неправильно использовать мышцы, то и правда силы кончатся очень быстро.

Полагаю, большинство работников швыряли уголь за счёт силы рук. А руки не так сильны, как кажутся. Нужно использовать всё тело, тем более что комната достаточно узкая и позволяет не сходя с места брать уголь и зашвыривать его в котёл. Зачерпнув угля, я забросил его в топку.

Спина прямая, ноги как пружины, переношу вес не за счёт рук, а за счёт всего тела разом. Ногами повернулся, добавил спинку, шлёп — и чёрные камни улетели в печь. Отличная работа. Она, конечно, как и говорил Антоныч, может и ПГТ — потная-грязная-тяжёлая — но для меня подходит идеально. Лучше любого тренажёрного зала.

Мышцы начали ныть после первых десяти минут, а давление за это время выросло всего до тройки. Баржа задрожала, и механизмы стали вращаться с нарастающей скоростью.

Следующие двадцать минут я продолжал швырять уголь в печь, пока давление не поднялось до шестёрки. Отбросив лопату в сторону, я рухнул на пол и вытер выступивший пот.

Малахольное тело горело от непривычной нагрузки, мышцы сводило судорогой, а руки тряслись. Это именно то, что мне нужно. Довольно улыбнувшись, я полез в карман за зелёной жемчужиной.

Языки пламени отразились на идеально гладкой поверхности камня. Использовать сейчас или подождать до тех пор, пока силы не покинут меня окончательно? Пожалуй, стоит подождать.

Я спрятал жемчужину в кошелёк и, немного передохнув, снова принялся за работу. Давление в котле падало довольно быстро, и приходилось докидывать уголь каждые полчаса. Двадцать минут кидаешь уголь, полчаса отдыхаешь.

Чтобы не тратить время попусту, в перерывах я приседал и даже пробовал отжиматься. Но при первой же попытке рухнул на пол, едва не расквасив нос. Трясущиеся руки отказались поднимать вес тела и обмякли, словно две скомканные тряпки.

Не жалея себя, я уничтожал тело, давая ему всевозможную нагрузку. Раз мышцы так слабы, что не могут выдать даже одного отжимания, то буду махать мечом до тех пор, пока он не станет неподъёмным.

В итоге через два часа тело полностью отказалось двигаться. Я лежал на грязном полу и задыхался. Сердце колотилось, отдаваясь в голове барабанным боем, грудь ходила ходуном, а мышцы горели огнём, причиняя боль. С довольным выражением лица я достал зелёную жемчужину и сжал в кулаке.

Вибрация прокатилась по телу, выгнав жар и усталость. Руки перестали дрожать, дыхание восстановилось, а в теле появилось ощущение, что я готов горы свернуть. Ещё трижды я забрасывал уголь в топку, а потом вернулся мой начальник. Кстати, я так и не спросил, как его зовут.

— Ну чё ты тут? Живой ещё? — насмешливо спросил мужик.

Увидев, что я бодро швыряю уголь, он распахнул глаза и присвистнул.

— Ну дела, — добавил чумазый, почесав небритую щёку. — Я думал, ты уже сдох. А ты вон чё. Молодец, молодец… Если до конца маршрута выдержишь, я с Антонычем поговорю, чтобы нанял тебя на постоянку… Ладно. Бросай лопату, пошли пожрём.

— А как же. — спросил я, кивнув в сторону котла.

— Да и хрен с ним. За полчаса ничего ужасного не случится, — махнул рукой мужик и нырнул в клубы пара, вырывающиеся из трубы.

Надев рубаху и забрав меч, я последовал за ним.

— Да брось ты эту железяку, зачем ты её с собой тащишь? Никто не возьмёт, она тут никому и даром не нужна, — буркнул мужик.

— Мне так спокойнее, — ответил я, погладив Пожирателя костей по рукояти.

— Хе! Воитель, блин. Спокойнее ему. Ну смотри сам. Хочется таскать металлолом, таскай, — хмыкнул он и пошёл дальше.

Пройдя по