Зенитный угол - Брюс Стерлинг

– Ах ты, ты… мальчишка! Замолчи, уааr![34]

Джип с ревом вырвался на открытое место, в холод и сумерки. Долгая засуха неласково обошлась с горами Колорадо. Снежные склоны впереди, территория федерального заказника, запаршивели широкими черными подпалинами.

– Ваши мелкие горы выглядят так жалко, – промолвил Санджай. – Это не Гималаи.

– Ты совершенно прав, – согласился Тони.

– И твой модный телескоп стоит слишком низко. Ниже, чем большой телескоп в индийских горах.

– М-да, если ты про астрономическую обсерваторию Индии в Ганле.

– На четыреста метров выше твоего.

– На двести, – поправил Тони. – Я мерил.

Санджай развернулся на сиденье, облокотившись о спинку обтянутым замшей локтем. Оленьи глаза его покраснели от высоты и выпивки.

– Это шутка?

– Как тебе угодно.

– Не люблю шуток.

– А я не люблю тебя, – ответил Тони и, выдержав два вдоха паузы, добавил: Ruup aisa suhaana fera chaand bhii hai diiwaana tera[35].

Джип содрогнулся от хохота. Даже болванчик-водитель Чет фыркнул с облегчением, когда Санджай разразился смехом, вместо того чтобы всадить в кого-нибудь пулю.

– Bindaas[36], бросил развеселившийся актер кузине.

Анджали восторженно помахала поднятым большим пальчиком жест, лишенный всякого соответствия в западной культуре.

– Yehi hai[37]правильно! – промурлыкала она.

Взревел мотор – машина преодолевала крутой склон. Анджали положила чистенькую ручку на плечо Тони.

– Ты с ним так добр, – прошептала она.

– А с тобой, моя драгоценная?

Анджали покосилась на переднее сиденье. Санджай впал в пьяный ступор. Анджали провела тоненькой ручкой по щеке Тони и осторожно взяла его двумя пальцами за нижнюю губу – её любимая ласка. На Тони она подействовала, как всегда, сногсшибательно. Ему сносило крышу. Его мгновенно, неудержимо, бешено затягивало в головокружительные шафранные бездны Камасутры.

Тони никогда бы не поверил, что такое возможно. В разлуке с Анджали – а он проводил в разлуке с Анджали большую часть времени, опасаясь за свой рассудок, – он сам не мог поверить до конца, что между мужчиной и женщиной может происходить подобное. Но потом она снова оказывалась в его объятиях – и боже ты мой! Не красота ее притягивала Тони, и не потрясающий секс, и даже не нарастающая опасность, что кто-нибудь из разъяренных родственников его пристрелит. Его чаровала причастность к чуду. Анджали Девган была выбрана «Мисс Вселенной» 1999 года. Она была, вероятно, самой прекрасной женщиной на свете.

Чет остановил машину на опушке. Санджай осушил серебряную флягу, застегнул куртку, забросил на плечо «винчестер» и выпрыгнул из джипа. Подтянулись и замерли рядом остальные машины, ломая нависающие сосновые ветки. Следовать за актером и его могучей винтовкой никто особенно не стремился. Похоже было, что несчастные случаи уже имели место.

Индусские киношники не были, в отличие от Санджая, кровожадными убийцами по убеждению. Это были добродушные профессионалы, и в жизни их больше интересовало содержимое багажников, загруженное в расчете на немецких охотников с тевтонской основательностью. Большие непромокаемые палатки, складные столы и стулья, газовые печки, немецкие настольные игры, экологически корректные фонари на генераторах, верёвка, спички, лопатки для выгребных ям, немецкое пиво ящиками…

В багажнике джипа Анджали обнаружила тонкий серебристый плед из космических запасов HACA.

– Какое красивое! – воскликнула она, срывая целлофан.

– Да, милая. Это для космонавтов. Отточенным движением руки Анджали развернула тонкое серебряное полотнище и заученным взмахом обернула вокруг себя. Получилось космическое сари быстрого приготовления. Киношники цинично зааплодировали.

– Тёплое! – воскликнула Анджали. Глаза её сияли.

Не найдя слов, Тони кивнул. На ней плед выглядел космически.

Анджали одарила его призывным взглядом, от которого у Тони плавился даже костный мозг, и уплыла в тень сосен. Серебряная накидка тянулась за ней, безупречно чистые туристские башмаки посверкивали бляшками среди бурелома.

Мучительным усилием воли Тони заставил себя дождаться, покуда Анджали не скроется из виду. Бежать за ней на виду у всей съемочной группы не годилось. Анджали – девочка умная и практичная. Дальше, чем на оклик она уходить в лес не станет.

Тони неубедительно поковырялся с затвором, пока охотники ставили палатку из металлизованного нейлона. Последнее, о чём мечтала съемочная группа, – гоняться за лосями по сугробам Колорадо. Они стремились устроиться поудобнее в креслах с подогревом и пустить в дело колоды карт и немецкое пиво.

А Тони отправился выслеживать свою подружку.

К несчастью, Тони Кэрью был безнадежно городским жителем. В бескрайнем студеном лесу он мгновенно потерял всякий след Анджали. Несколько сдержанных любовных йодлей результата не дали. Тони поискал ещё – и потерял даже лагерь вместе с джипами. Как его только угораздило заблудиться без карманного блока GPS? Он шатался между соснами, с каждым шагом всё больше волнуясь.

Потом он услышал выстрелы Санджая.

Актер подстрелил не одного лося, а трех. Три громадные туши лежали на поляне почти цепочкой – горы кровавого мяса.

Из лесу вышел Тони, держа наготове оружие.

– Они не бежали, – сообщил Санджай.

– Нет?

– Нет. Что с ними случилось? Они должны разбегаться.

Ближайший лось валялся неподалеку на заснеженной бурой траве. Тони подвел Санджая к туше: огромной, втрое крупней оленьей. Гладкая шкура обтягивала бока, словно диван. Рога были размером с кресло-качалку.

Черная морда лося обветрилась, потрескалась. Глаза заволокло мутной пленкой. На губах запеклась густая слюна.

Тони перебросил винтовку в другую руку.

– С тех пор как старик повредился рассудком, за скотиной никто не приглядывал.

Санджай был тщеславен и глуп, как большинство молодых актеров, но и у него случались просветления.

– Эти звери больны, Тони. Очень больны. – Он сдвинул на затылок черную шляпу и приподнял изящную бровь. – Они слепы.

Тони мрачно кивнул.

– Именно. Ты слышал о такой болезни – оленья дистрофия?

– Нет. Это она?

– Похоже на «коровье бешенство». Тот же возбудитель на самом деле. Всё начинается с зараженного корма. Старик Дефанти подкармливал лосей комбикормом, чтобы зимой не тощали. Я его предупреждал, что комбикорм может оказаться заражен. Но он к старости упрям стал. Не всегда прислушивался к добрым советам.

По лицу Санджая расползлась нехорошая улыбка.

– Это твой сценарий?

– Какой сценарий?

– Я бы мог сделать из этого фильм. Блокбастер. История коровьего бешенства. История Запада. Всё началось, когда британцы резали больных овец и кормили невинных коров костяной мукой. Нечистое дело. Годами пытались они скрыть признаки чумы от тех, кто питался говядиной.

Тони пожал плечами.

– Ну, деньги всем были нужны.

– А потом болезнь пришла в Америку. Она поражала не английский скот, а диких зверей Америки. И получила новое имя оленья дистрофия.

– Ну да. Пожалуй, так оно и было.

– А затем гнусная западная болезнь поразила самого Тома Дефанти! Потому что владелец земли кормил зверей нечистой отравой. А затем питался их плотью! Теперь безумие поразило его самого! И великий телевизионный магнат превратился в низкое бешеное животное!

– Не говори о нем так. – Тони стиснул в руках приклад. – Он был моим гуру.

– Извини, bhaiyya[38]. – Похоже было, что Санджай устыдился. – Прости. Просто… такой вышел бы отличный сценарий для фильма ужасов. Очень современный. Как у Рамгопала Вармы. Тони скрипнул зубами.

– Я тебе никогда об этом не рассказывал, Санджай. Ты ничего от меня не слышал. Никому не позволено так отзываться о Томе. Никто не спрашивает, и никто ничего не говорит.

Санджай пожал плечами и уставился на Тони сияющими карими очами:

– Я его гость! Как могу я порочить его? Я ел его соль… хотя, слава богу, не прикасался к мясу.

– Точно.

– Я много раз облетел мир. Я видел вещи и более странные, чем судьба твоего гуру. Время ныне такое – странное.

– Тому с самого начала выпала странная судьба. – Поразмыслив, Тони решительно загнал патрон в патронник. – Санджай, этих лосей необходимо уничтожить.

– Что – всех? Сейчас? Сегодня?

Да. Оленья дистрофия – болезнь заразная. Вес стадо нечисто. Турфирмы Колорадо не распространяются об этом, но борются с болезнью понятно почему.

Санджай призадумался надолго. С высоких веток падал мокрый снег.

– Что за прекрасную охоту нашел ты для меня в Америке! – промолвил он наконец. – Глянь только, какая большая голова у этого великолепного зверя!… Как это называется?