Кувыр-коллегия - Владимир Андриенко

— Это рискованная игра, Лейба. Мы не политики, мы финансисты. Нам ли заниматься такими делами?

— Сейчас, друг мой, финансовые дела столь тесно переплелись с политическими, что иногда трудно отличить одно от другого. Подумай сам, шут Педрилло заработал за один день больше 100 тысяч и я еще ему заплатил свой проигрыш в 50 тысяч. Вот тебе и финансы. Здесь все переплелось и политика, и финансы, и шутовство…..

Глава 7 Кинжал сеньора Пьетро Мира

Ветры кровь мою пьют

И сквозь щели снуют

Прямо с бака на ют, -

Меня ветры добьют:

Я под ними стою

От утра до утра, -

Гвозди в душу мою

Забивают ветра.

Владимир Высоцкий "Баллада о брошенном корабле".

Пока не рассыплешь зерна, не снимешь жатвы; пока не рискнешь жизнью, не победишь врага.

Саади.

В 1736 году русское военное командование наметило значительные военные цели в своей войне с Османской империей. Было решено взять Азов и Крым и делами сиими заставить султана дрожать перед русской силой.

В мае 1736 года днепровская армия фельдмаршала Бурхарда Христофора Миниха в 62 тысячи человек штурмом взяла укрепления Перекопа или ворота Ор-Капу. А уже 17 июня 1736 году Миних взял столицу Крымского ханства Бахчисарай.

Но в 1736 году из-за эпидемии Миних вынужден был оставить Крым и отвести свои победоносные войска в Украину. Но весной 1737 года военные действия должны были возобновиться.

А при дворе императрицы продолжался праздник, балы сменялись маскарадами и фейерверками, а маскарады балами. Но помимо вечного праздника продолжалась борьба за власть…

Год 1737, февраль, 17 дня. Санкт-Петербург. В покоях графа Бирена.

Эрнест Иоганн Бирен призвал к себе в покои музыканта и шута Пьетро Мира.

— Петер, я жду от тебя помощи, — сразу перешел к делу Бирен. — Ранее я сомневался в том, что мне стоит претендовать на герцогскую корону Курляндии. Но теперь я желаю её получить. Если хочешь, осуждай меня, но я желаю быть владетельным герцогом.

— Не могу осудить тебя за то, Эрнест. Это хорошее желание. Этим ты укрепишь свои права.

— Так помоги мне стать герцогом, Петер!

— Но что я могу, Эрнест? Я только шут. Я не канцлер Российской империи и не король Речи Посполитой.

— Петер, чтобы помочь мне тебе и не нужно быть королем.

— И что я смогу для тебя сделать, Эрнест? Жениться на корове?

— Теперь мне нужны не твои шутки, но твой кинжал и твоя шпага. Ты готов к такой работе? — Бирен посмотрел на друга.

— Кинжал и шпага? Они к твоим услугам. Но что мне делать? Заколоть Левенвольде? Так он не примет моего вызова. Да и не дадут мне бросить перчатку обер-шталмейстеру двора её императорского величества.

— Карл Левенвольде затеял интригу. И скоро едет в Митаву. Отговорился тем, что он болен и императрица разрешила ему вернуться в Курляндию из Петербурга. На время, конечно. И большого ума не нужно, чтобы понять, зачем он едет. Ему нужна корона Курляндии и если он сам её не получит, то помешает в этом мне.

— Но кто может претендовать на корону, кроме тебя?

— Много кто. Например, принц Морис Саксонский. Родной брат Августа III курфюрста Саксонии и короля Речи Посполитой.

— Но Август поддерживает тебя. Разве нет?

— Август III — да. Но его братец долго жил во Франции и за ним стоит Версаль. И Левенвольде может испортить нам всю игру, если организует поддержку принцу. Потому ты отправишься тайно в Митаву. И там станешь следить за Карлом. И при случае воспользуешься кинжалом.

— Ты желаешь, чтобы я убил его? — спросил Пьетро и внимательно посмотрел на графа Эрнеста.

— Да, Петер. Но совсем не потому, что я кровожаден. Пойми, что или он меня, или я его. Третьего не дано.

— Это мне понятно. Но я пользуюсь оружием в честном бою.

— Петер, ты не совсем еще понял, что такое дуэли при дворе? Они не могут быть честными. Придворная борьба это клевета, обман, удары из-за угла. Так, по крайней мере мне говорит Либман.

— Когда ехать, Эрнест?

— Как только отправиться в Митаву Карл поедешь за ним спустя день. В дорогу тебе дадут 10 тысяч рублей. Дабы свои деньги не тратил.

— Я готов ехать.

— Вот и отлично. Я знал, что ты мне не откажешь, Петер…..

Род Кетлеров правил в Курляндии долгий срок с 1562 года по 1737 год. И вот последний их представитель Фердинанд, имевший право на корону, приказал долго жить. Трон освободился и герцогству понадобился новый герцог. И его должны были избрать владетельные бароны Курляндии на заседании ландтага.

Принц Морис Саксонский перебрался из Версаля в Дрезден, оторвавшись от своих любовниц, и оттуда стал слать листовки в Митаву тамошним баронам. Он желал получить их голоса при выборах нового герцога. И Морис быстро добился популярности. Человек он был отчаянный, храбрый солдат, хороший командир на войне, мот и гуляка…

Год 1737, март, 1 дня. Курляндия. Митава. Коньюктуры.

Пьетро Мира прибыл в Митаву и сразу понял, что атмосфера здесь не сильно благоприятствует его другу графу Бирену. Бароны готовились к ландтагу. Ланд-гофмейстер Курляндии барон фон дер Ховен Бирена ненавидел и считал его проходимцем и авантюристом. Еще во времена, когда императрица Анна была герцогиней Курляндской, она часто просила Ховена пожаловать её камергеру Эрнесту Бирену дворянство. Но тот в резкой форме герцогине отказывал и говорил что Бирен позор её двора.

Про Бирена в Митаве рассказывали анекдоты и смеялись. Рыцари орали по кабакам, что не допустят сына конюха на трон Курляндии.

— За принца Мориса!

— Вот кто настоящий рыцарь, а не этот выскочка Бирен!

— Поднимем наши мечи за принца Мориса!

— Мечи потом, а сейчас поднимаем кубки с вином! За принца!

— За принца!

— За принца Мориса!

Но Мира понимал, что в кабаке это был лишь пьяный угар. Никуда большинство этих молодчиков воевать за Мориса не пойдет, и никакими мечами размахивать не станет. Было важно только за кого, они станут голосовать….

Пьетро прибыл в город под видом купца по фамилии Шпеер, торгующего шерстью и тканями. И гостинице "У черного рака" он снял недорогие комнаты, дабы не привлекать ни чьего внимания.

— Вы многое здесь продадите, господин Шпеер, — высказал свою мысль хозяин гостиницы. — В городе много дворян. Такое бывает редко. А где дворяне — там деньги.

— Это хорошо. С тем я и ехал в Митаву. В моем обозе, что прибудет со дня на день, имеются отличные ткани. Да и не только ткани.

— На моем подворье для вашего товара найдется место, господин Шпеер. Так что ни за что не переживайте.

— А скажите мне, господин Бауэр, что говорят в Митаве? Кто станет вашим герцогом?

— Многие бароны хотят принца Мориса Саксонского. Но императрица России, наша бывшая герцогиня Анна, желает отдать корону Бирену. Тому самому, что был камергером при Анне еще, когда она была герцогиней.

— А кто такой этот Бирен? — спросил Мира-Шпеер нарочно.

— Полное ничтожество. Безродный искатель приключений. Любовник императрицы Анны. Такой только в дикой России мог сделать карьеру. А принц Морис настоящий принц. Он станет хорошим государем. Но вот не пришлем ли к нам Анна свои войска? Тогда Морису ничего не светит. Наш сюзерен король Речи Посполитой и курфюрст Саксонии Август III не станет вмешиваться. Ведь это России он обязан своей короной.

— А что это у вас в руках, любезный господин Бауэр?

— Афишка, которые раздают на улицах.

Хозяин гостиницы протянул Мире листок. То взял и прочитал:

"Славное рыцарство Курляндии! Обращаюсь к вам я, принц Морис Саксонский. Я вижу, в каком бедственном положении оказалось герцогство при последних правителях. Страна лежит в запустении и разорении и люди жаждут справедливой власти.

Если славное рыцарство Курляндии окажет мне честь и изберет меня в герцоги, то я буду готов умереть за счастье Курляндии и её народа. Я стану править справедливо. И вы можете верить в готовность мою умереть, сражаясь за вас. Так сражайтесь за меня и вы. Становитесь же под мои знамена и вместе мы победим!"

— И много таких сейчас в Митаве листков?

— Достаточно, господин Шпеер. А вы то сами против Мориса Саксонского?

— С чего вы взяли, господин Бауэр? Я торговец и мне по большому счету все равно кто станет герцогом, лишь бы торговле он покровительствовал….

Карл фон Левенвольде вернулся в Курляндию и сразу стал действовать. Он переговорил с некоторыми своими знакомыми рыцарями и баронами, и стал агитировать их идти против Бирена.

Барон Эрнест Отто Христофор фон дер Ховен, ланд-гофмейстер Курляндии принял фон Левенвольде в своем доме в Митаве.

— Я никогда не потреплю, чтобы Бирен, этот лошадник безродный, стал нашим герцогом. Сему не бывать! Это пощечина всему рыцарству!