Когда она искушает - Габриэль Сэндс

Я заставляю себя откусить, но мой взгляд продолжает возвращаться к его лицу.

Острые скулы. Тонкие линии вокруг глаз. Хорошо очерченная челюсть. Он кажется таким суровым человеком, его так трудно понять, и все же это не первый раз, когда он проявляет ко мне мягкость.

Он показывает это кому-то еще, кроме меня?

— Когда я разговаривал с твоим братом прошлой ночью, он попросил меня передать тебе, что он и Валентина чувствуют себя хорошо, и что они скучают по тебе, — говорит он, и я чувствую, что он пытается изменить направление нашего разговора.

Я сглатываю. — Что еще он сказал?

— Их дни наполнены множеством встреч и переговоров.

— С капо?

— Да, и другие ключевые игроки клана.

— Дела идут хорошо?

— Им уже удалось заключить ряд важных союзов, и в ближайшие дни будет заключено еще больше.

— Это хорошо.

Он отрезает кусок своего стейка. — Должен тебе сказать, что на него и Раса напали по дороге на встречу. Они оба в порядке.

Я роняю столовые приборы, и они гремят о тарелку. — Что? Почему я впервые об этом слышу?

— Просто так получилось. Единственным пострадавшим был их водитель.

Мое сердце колотится. — Боже мой.

— Эти вещи обязательно произойдут.

Я знаю, что то, что делает мой брат, опасно, но слышать, как Джорджио упоминает об этом так небрежно, меня пугает. — Не могу поверить, что он мне ничего не сказал. Мы недостаточно часто разговаривали.

— Так лучше. Чем меньше он звонит, тем меньше вероятность того, что твое местонахождение каким-то образом будет раскрыто.

— Тебе не кажется, что он переоценил опасность, в которой я нахожусь? Кто-нибудь вообще ищет меня?

При этом выражение лица Джорджио становится серьезным. — О, они ищут.

Я глотаю. — Сэл?

— И его армия. — Он вытирает рот салфеткой и откидывается на спинку сиденья. — Я не пытаюсь тебя запугать, но ты должна понимать, что твоя ценность возрастает с каждым днем этой войны. Если кто-то из врагов твоего брата доберется до тебя, твоему брату придется сделать очень трудный выбор.

Я провожу ладонями по рукам, когда воздух в комнате внезапно становится холодным.

— Он это тоже знает. Он знал это с того момента, как решил начать эту войну, поэтому и доверил тебя мне.

Смысл ясен. Он единственный, кто может защитить меня.

Я заканчиваю ужин в тишине, обдумывая все, что он сказал.

— Томмазо целый день готовил варенье, и у него не было времени на десерт, — говорит Джорджио, складывая салфетку и кладя ее на стол. — Это позор.

Я выгибаю бровь. — Ты не кажешься мне сладкоежкой.

— Почему это?

О Господи. Мои щеки горят. Я не могу сказать ему, что это потому, что его тело делает вид, что он выживает на курице, картофеле и брокколи. — Просто… твоя атмосфера, — неловко говорю я.

Он проводит рукой по челюсти. — Мне нравится десерт.

Я могла бы сделать ему что-нибудь. Кухня полностью укомплектована, и мне не нужно много времени, чтобы приготовить что-нибудь простое.

Внезапно мои мысли обрываются.

Вот как я заставлю его выпить этот чай.

Вот и все. Я только что получила возможность, которую я ждала.

ГЛАВА 14

МАРТИНА

Все части встают на свои места.

Джорджио был тем, кто принес десерт. Мое предложение сделать ему что-нибудь не вызовет подозрений. Я также не буду подавать его с чаем.

Кроме того, сотрудники ушли и не вернутся на ночь.

Идеально.

Тщательно сохраняя свое выражение лица, я поднимаю на него взгляд. — Я могу сделать что-нибудь.

Он поднимает густую бровь. — Ты можешь?

— Конечно. — Я поднимаюсь со стула. — Раньше я много готовила и пекла дома. Это не займет у меня много времени.

— Хорошо, — легко говорит он, и я изо всех сил стараюсь не казаться слишком нетерпеливой, пока иду на кухню.

Как только я выхожу из его поля зрения, я ускоряю шаг. Рецепта чая у меня нет, а значит, придется импровизировать. В книге не было никаких конкретных инструкций, просто две травы, сваренные вместе, сделают именно то, что мне нужно.

Я подлетаю к шкафу с травами и распахиваю дверцы.

Валериан.

Кава.

Мои пальцы замирают в воздухе, когда я вижу, что во второй банке. Похоже на… кусочки древесной коры? Какого черта? Я ожидала сухих листьев, а не этого. Что мне с этим делать?

Я оборачиваюсь, кусая нижнюю губу, и когда я начинаю сомневаться, смогу ли я это сделать, мой взгляд останавливается на iPad, лежащем на прилавке.

Да, черт возьми!

Это должен быть мой счастливый день, потому что он заряжен и разблокирован. Я бормочу слова благодарности Томмазо себе под нос. Вероятно, он использует это, когда готовит. Несколько мгновений спустя я ищу инструкции по приготовлению кавы.

Измельчите корень в порошок, высыпьте его в сито, затем залейте горячей водой и оставьте на… сорок пять минут!

Дерьмо. Я должна заняться этим немедленно, иначе Джорджио удивится, какого черта я здесь делаю.

Я готовлю каву и откладываю валериану. Я собираюсь заварить последний как обычный чай, когда все будет почти готово, и смешать его с кавой.

Я решаю приготовить Torta Caprese, неаполитанский десерт, который Джорджио, должно быть, пробовал раньше. Это насыщенный шоколадный торт из миндальной муки, яиц, масла и большого количества темного шоколада. Нужно быть бездушным, чтобы не наслаждаться этим. Все ингредиенты легко найти, и я быстро замешиваю миску теста.

Во мне нарастает волнение — преждевременное и порочное удовлетворение от того, что я перехитрила Джорджио. Да, после того, что он сказал мне за ужином, мой гнев потерял свою остроту, но это не значит, что я отступлю или буду чувствовать себя виноватой за то, что собираюсь сделать.

Это просто развлечение, верно? Интересно, что он скажет, когда проснется и поймет, что произошло. Думаю, он может быть впечатлен.

И было бы неплохо получить мой телефон обратно.

Мысль проходит сквозь меня, но я обнаруживаю, что ей не хватает прежнего веса. На самом деле я управляюсь без него лучше, чем я думала.

Легкая улыбка растягивает мои губы, когда я выливаю тесто в круглую тарелку.

Когда пирог в духовке, я возвращаюсь в столовую и вижу Джорджио, стоящего у камина. Когда я уходила, там не было света, но сейчас внутри потрескивает небольшой огонь, наполняя пространство теплом.

Я смотрю на часы. Сейчас пять минут девятого, и мне нужно достать торт через двадцать минут.

Джорджио наклоняет голову, чтобы посмотреть на меня. — Все сделано?

— Он в духовке, — говорю я, двигаясь, пока не встаю перед камином рядом с ним.

Пламя