Львы и Драконы - Виктор Исьемини

— А у вас почему переселение произошло?

— Да толком никто не может объяснить, это случилось задолго до моего рождения, больше тысячи лет… Может, именно из-за того, что Бог-создатель забыл о своих детях? И они отправились его искать?.. Не знаю.

— Ну, хорошо, — кивнула девушка, — эти дикари — ладно. А наши? «Божьи пасынки»?

— Спроси у Аньга, — Ингви пожал плечами, его лошадь тихо всхрапнула и помотала головой, косясь на седока, — если хочешь…

— А, ну его, он пришибленный. Я уже спрашивала. Ничего твой Аньг не понимает, ничего не помнит.

— И между тем он — особый. Счастливчик верно говорит, с пацаном что-то не так. Он не как все, он умет сказать несколько слов, и люди начинают слушать. Остальные и вовсе ничего не сообразили, если даже Аньг не понимает, что там произошло… Гилфингов избранник. Гангмар готовил своих бойцов, а Гилфинг — своих. Его эманации просачивались в Мир и поднимали «пасынков», это ясно. Но еще он каким-то образом создал таких вот лидеров, как Аньг. Я не верю, что он единственный, наверняка были и другие. Должно быть, поэтому наш парень такой вот странный… Пришибленный, говоришь? Да, наверное. Находиться под божественным контролем — это непросто. Ну а теперь и вовсе — в Мире от Гилфинга не осталось ничего материального, парень чувствует пустоту там, где носил бога… Еще этот пророк Когер, интересно, что теперь с ним… О, а вот и наши!

Впереди показался лагерь — фургоны на поляне у обочины, распряженные лошади, костры.

Ингви с Ннаонной и солдатом подъехали и спешились. Оказалось, что здесь перекресток — к Энмарскому тракту подходит дорога, накатанная телегами мокрогорских фермеров, и как раз крестьянин, направлявшийся в столицу, решил заночевать здесь. При нем были две дочки — девицы, присели рядом с Аньгом у костра и, хихикая, расчесывали его роскошную шевелюру резными гребешками. Парень жмурился и молча улыбался, позволяя новым знакомым делать с собой, что захотят. С юницами и подростками у него дружба завязывалась мгновенно…

А крестьянин оказался знакомым — он как раз выступал на Большом совете в незапамятные времена от имени земляков. Давно это было… Ингви кивнул в ответ на приветствие и присел у соседнего костра. Крестьянин рассказывал Никлису:

— …верно, урожай мы не собрали. Но как соберем мы, так и все соберут. Тогда что? Тогда цены не будет — а мне же еще из нашего захолустья сколько гнать! Вот мы с соседями и порешили. С обчеством, значить. Я еду и продаю в городе все, что у нас имеется — у меня и соседей, а они, соседи, стало быть, помогут моей старухе урожай собрать. Ну и раз такое дело, раз помогут, так я и девок решил с собою взять. А чего? Когда они еще на столицу-то поглядят?

— Слышь-ка, — перебил фермера Никлис. — А хочешь, я тебе мысль хорошую скажу? Эта… Ты при дороге кабак поставь, а? Здесь же купцы ездят. Им жрать-то хочется! А тут и кабак, и двор постоялый, а? Ты, вижу, человек с понятием, толковый, слышь-ка, человек…

Крестьянин принялся с хрустом чесать в бороде.

— Это не худо бы, конечно, — сомнением тянул он, хитро косясь на Никлиса, оба собеседника были одного пошиба, — кабак-то поднять — дело непростое.

— Так казна подсобит! — обнадежил Никлис. — И я с тобой в долю войду, а? Я ж при его величестве состою, большой я, слышь-ка, человек!

Ингви с трудом сдержал ухмылку — вот уж кому наплевать на всех Гилфингов и Гангмаров с их загадочными взаимоотношениями… Ну и правильно! Кабак поставить при дороге — дело верное… чего не скажешь о божественных сражениях.

Горы Страха остались позади, колонна вышла на равнину, волнами холмов уходящую к горизонту. Гезнур задержался на последнем, уже невысоком перевале. Всадники и вьючные лошади длинной змеей вытянулись внизу, а король, прикрыв глаза ладонью, рассматривал открывшийся вид.

Пейзаж не менялся по мере удаления от последних отрогов гор Страха. Насколько хватает глаз — все то же чередование пологих пригорков и долинок между ними, изредка там и сям брошенными зеркальцами блестят маленькие озера, в них отражается синее-синее небо. Тишина… С гор веет ветерок, Гезнур ощущает его дуновение, но внизу, между холмов, ничто не тревожит гладь водоемов. Гевский король пришпорил коня, догоняя колонну.

Сперва Гезнур, сверяясь со старой картой, вел отряд быстро. Карта пестрела пометками, нанесенными в недавнем походе, когда они явились сюда с королем-демоном. Правда, тогда они прошли западнее… Кто бы мог подумать, что пресловутые горы Страха — довольно спокойное местечко, и к тому же их пересекают довольно широкие ущелья, по которым можно пересечь массив за несколько дней, так ни разу не поднявшись на мало-мальски приличную гору. Конечно, при условии, что с колонной идут два десятка троллей, которые разбирают завалы и знают наперечет все тропки в этом каменном лабиринте… Что ж, если единственная плата за помощь Верховного Тролля — это честность, то Гезнур готов быть честным. Он — великий обманщик и ради успеха готов обмануть собственную лживую натуру!

Через пять дней Гезнур решил, что они уже вступили на земли Могнака Забытого, и повел колонну медленней. Снова вперед были высланы тролли, которые не боялись мертвых солдат… впрочем, судя по карте, до города было еще далеко. Холмы, ложбины, снова холмы и снова ложбины… Изредка — озерца… Иногда среди зарослей серой степной травы встречаются остатки древних строений… Серые птицы парят над головой, серые непуганые антилопы проносятся стадами в несколько десятков голов…

Наконец впереди над горизонтом показалась серая тень, расползающаяся неровной полоской в синеве. Благословенная Тень, как именуют чародеи Могнака рукотворные тучи, навеки закрывшие небеса над зловещим городом. Гезнур растолковал троллю — знатоку общего, что означает эта тень, великан покивал уродливой башкой, собрал своих единоплеменников и что-то коротко проскрежетал им, указывая серые тучи. Гевец в который раз подивился, как коротко могут говорить булыжники, как назвал их андрухский сеньор. Иногда грохочут и рычат между собой часами, а бывает, вот как сейчас, важные вещи объясняют за пару минут.

Тролли снова выдвинули дозор, тише шагать они не стали, однако Гезнур, когда понаблюдал за авангардом с холма, отметил: верзилы вращают головами и держатся сторожко. Кстати, животные по мере продвижения на юго-восток становились все пугливее и попадались реже.

Наконец путь отряда пересекла первая тропа. Наружный периметр, патрулируемый мертвыми солдатами. Король велел остановиться и ждать. Ему хотелось еще раз поглядеть на неупокоенных, а главное — дать поглядеть на ходячих мертвецов своим людям. Очень полезно, чтобы каждый увидел, с кем предстоит иметь дело. Тогда позже удастся избежать паники и прочих неприятностей, связанных с естественным страхом перед ходячими покойниками. Однако сколько ни ждали, патрульных было не видать. Быть может, решил Гезнур, теперь зона патрулирования уменьшена. А может, черные колдуны и вовсе покинули город? Что бы там ни случилось — разгадка впереди. Король велел выступать.