Женщина в зеркале - Александр Абашели

Открылась дискуссия.

Делегат США Дингвей вкрадчиво напомнил конференции слова марсианского инженера, сказанные на Тбилисском конгрессе, и ответ конгресса на его выступление. Инженер Каре говорил тогда о гармоническом разрешении вопросов, интересующих Землю и Марс. В этом он усматривал залог победы.

— Надежды, — с пафосом сказал Дингвей, — как видите, оправдались. Земля спасена от опасности, однако в «гармонию интересов» диссонансом врывается перспектива осушения нашей планеты. В ту страшную минуту мы готовы были пообещать блестящему представителю Марса даже больше того, что он просил, но сейчас одно воспоминание об этом вгоняет нас в краску. Сегодня вопрос стоит так: Марс вызволил Землю из когтей смерти не из чувства человеколюбия, а в собственных интересах. Мы можем даже ожидать от Марса попыток превратить нашу планету в колонию. Вполне возможно, что для колонизации Земли марсиане вздумают уничтожить нашу культуру, — думаю, их «внешняя» политика только вывозом воды не ограничится. Как должны мы ответить на удар Марса? Как защитить независимость? Вот кардинальный вопрос, который с особой остротой стоит перед нами. Я затрудняюсь дать на него исчерпывающий ответ, так как хорошо знаю, с какой мощью придется нам иметь дело, если столкновение станет неизбежным.

Слово взял делегат Франции — Бриан.

— Правда, мы обещали марсианскому инженеру поделиться некоторым количеством воды, но нельзя забывать и о мотивах, принудивших к этому мероприятию: для ликвидации морской бури, вызванной торможением Земли, нам предложили снять с океана верхний слой. Против подобной операции никто не возражал. Больше того, сейчас очевидно, что принятые меры помогли спасти значительную часть суши от наводнения. Но повторная транспортировка уже не может иметь оправдания. Напротив, ее надо расценивать как отступление от данного инженером слова и как явный шаг к покорению нашей планеты. Будем надеяться, что слухи о новой переброске воды лишены всяких оснований…

После горячей дискуссии конференция избрала делегацию, которой было поручено подробно проинформировать Камарели и попытаться договориться с Каро.

Глава четырнадцатая

ДВА ЛАГЕРЯ

Мартовское небо забавляется игрой с солнцем: то, укрывая одеялом из белого шелкового тумана, убаюкивает его в голубой колыбели, то наряжает в синее платье и ведет, словно ребенка, по газонам облаков, то набрасывает на плечи его черную бурку и прячет, как похищенную красавицу, в чаше дождевых туч.

Поэтому улицы Тбилиси то утопают в воде, то прихорашиваются под лучами солнца. Порой город как будто беспричинно улыбается, порой так же беспричинно хмурится.

Моросит дождь.

Гурген Камарели ждет в своем кабинете чужестранных гостей. Он просматривает английские газеты. Сообщения о Лондонской конференции шипами вонзаются и сердце инженера.

Революция вселила в душу Камарели высокие идеалы, именно она свела его с прилетевшим из недосягаемого далека гением, этим живым воплощением благородных помыслов и мечтаний человечества. Она распахнула дверь в прекрасное будущее и показала всему миру покоряющую силу борьбы.

В груди Камарели горит светоч веры в науку, любовь, радость. Никто не погасит его энтузиазма. Камарели полон решимости, непоколебимости, непримиримости. Каждая клеточка его души полна энергией творчества. Из дали-дальней смотрит на него Геда Нуавэ — добрый ангел Земли и факел грядущих веков. Ему видится вся Земля, одетая в революционные знамена и прокладывающая себе дорогу в будущее.

Какая сила может остановить это движение?!

Залитая слезами улица хмурилась. Вдруг из-за туч выглянуло солнце, и слезы засверкали бриллиантами. По городу разлился свет. Казалось, светится сам воздух. Но еще минута, и солнце вновь опустило глаза.

По улице Чавчавадзе бесшумно скользнул автомобиль. Завернув за угол, он остановился у дома Камарели. Из машины выпрыгнул Бакур Шеварднадзе. За ним не спеша следовали члены делегации Лондонской конференции — Макдональд, Бриан и Дингвей.

Шеварднадзе провел их к Камарели.

После первых приветствий глава делегации Макдональд обратился к грузинскому инженеру с краткой речью.

— Мне выпало счастье, — начал он, — именем цивилизации приветствовать вас и передать сердечное спасибо людей всех стран. Ваш гений, вдохновленный революционным взлетом, спас человечество от несчастья, не имеющего прообразов в истории, и мир не счел бы себя достойным спасения, если бы позабыл увековечить ваш подвиг. Мне особенно приятно сказать вам об этом, ибо вся моя жизнь — жизнь предпринимателя — есть неустанное служение рабочим, к чьей великой творческой энергии приобщились и вы. От всей души благодарим вас, дорогой инженер Камарели. Нет, мы никогда не забудем, что гениальная идея спасения Земли зародилась в вашей стране. Зерна великой идеи упали на животворную почву, — Макдональд склонил голову и лицемерно прижал к груди правую руку.

Бриан кашлянул, как бы прочищая горло, и выступил вперед.

— Я хочу добавить пару слов к высказываниям главы нашей делегации, — он кивнул головой Макдональду и затем с деланным пафосом обратился к Камарели:

— Вы спасли земной шар от неизбежной гибели. По достоинству оценить ваши заслуги человечество просто не в силах. Но избавленные от угрозы смерти люди должны продолжать жить и трудиться. В этой связи я хочу обратить ваше внимание на тот экономический хаос, в который повергло все страны ожидание катастрофы. Понадобится немалый труд для восстановления прежнего положения. Наш союз должен быть скреплен дружбой, мы должны стать на путь сотрудничества и общими усилиями навести порядок в хозяйстве. Да не испугает нас то обстоятельство, что Советский Союз и капиталистические страны зиждутся на разных экономических основах. Ведь это не мешало нам совместно претворить в жизнь грандиозный план торможения Земли. Мы пришли к вам с предложением дружбы и сотрудничества…

После недолгой паузы Камарели сказал:

— Я, конечно, благодарен за столь высокую оценку моего труда. Однако для меня было бы важнее получить от вас прежде всего более подробную информацию о Лондонской конференции. Газеты не освещали закрытых заседаний, но по имеющимся сведениям там господствовал совершенно иной дух, другое настроение. А ваши сегодняшние заявления отражают дух Тбилисской конференции, от которой Лондон отказался и которую постарался предать забвению.

Бриан бросил быстрый взгляд на Макдональда.

— Нас послала к вам Лондонская конференция, — заговорил Макдональд, закручивая длинные усы, — и это значит, что наше заявление полностью соответствует решениям конференции. Не скрою, в работе конференции возникли критические моменты, однако они были вызваны лишь остротой нынешнего положения. Что касается пути, намеченного Тбилисской конференцией, то мы категорически заявляем: Лондон не только не отклонился от него, но, напротив, неукоснительно следовал решениям Тбилисской конференции, о чем говорит и принятая нами резолюция.