Мрачные тайны Луарвига - Лариса Куницына

смотрел на меня, потом вздохнул. Именно тогда и прозвучали эти слова, которые повергли в шок Макса и Терренса, но не меня.

- Наверно, не имеет смысла скрывать… Рано или поздно вы всё равно узнаете. Я алхимик. Я продал душу Сатане в 1523 году и обрёл бессмертие. И при этом навеки потерял покой… Два года назад я, благодаря заступничеству нескольких чистых душ, получил прощение и свободу, но не успокоение. Проклятие всё ещё висит над моей головой, и вряд ли я когда-нибудь избавлюсь от него. Долгие века я провёл в заточении, где каждый час казался вечностью. И за это время моя душа насквозь пропиталась самой лютой, жгучей и безумной ненавистью к моему тюремщику. Даже после того, как я вырвался от него, он сыграл со мной злую шутку, которая лишь подогрела мою ненависть. Хоть сделка между нами была расторгнута, он не забрал то, что было получено мною по этому пакту, и потому Небеса навсегда закрыты для меня. Вы живёте в другие времена, но тот, кто родился в мою эпоху, понял бы, что этого вполне довольно, чтоб объявить ему войну. Это всё… Я сказал вам то, что мог. Теперь делайте, что сочтёте нужным, но учтите: убить меня вам не удастся. Я испробовал разные способы. Они приносят только боль.

Он выпрямился и, скрестив руки на груди, выжидательно взглянул на Терренса. Тот с трудом приходил в себя после такого откровения. Макс метнул на меня быстрый взгляд, и, видимо, выражение моего лица подсказало ему, что всё это не розыгрыш, и мне эта история давно и доподлинно известна.

- Но где вы, чёрт вас возьми, взяли два миллиона? – спросил он, взглянув на МакЛарена.

- Это всё, что я заработал за эти два года, - усмехнулся МакЛарен. – Каюсь, лечить я начал ещё до получения лицензии, но ведь мне нужно было на что-то жить. На Эрнане я лечил алкорского посла и его престарелую мать, на Рокнаре – нескольких миллионеров, да и здесь есть люди, понимающие, что экономить на здоровье глупо… Например, вы, Делман.

- Как говорит Джонни, у него есть деньги, пусть платит… - пробормотал Терренс.

- Мы вернём вам ваши деньги, вернее то, что от них осталось, - проговорил Макс, поднимаясь с дивана. – За вычетом десяти тысяч, в которые была оценена владельцем картина.

- Очень благородно… - чуть поклонился ему МакЛарен.

- Но помните, мы за вами наблюдаем…

- Кто б сомневался… - равнодушно проговорил он, и повернулся к камину, всем своим видом давая понять, что утратил к нам интерес.

Макс задумчиво взглянул на меня и вышел в прихожую, за ним отправился Терренс, но я не могла уйти так просто. Я подошла к нему и встала рядом, глядя в камин, где догорали кусочки дьявольской картины.

- Что в ней было? – спросила я.

- Ты видела то же, что и я… - не повернув головы, ответил МакЛарен.

- Эта собачонка, которая выползает из-под кровати? По свидетельству многих авторов тех времен, дьявол любил принимать обличие чёрной собаки. К тому же печать Соломона…. Это всё-таки подсказка, как вызвать дьявола?

- Это приманка для дураков, которые хотят это сделать и готовы ради этого губить чужие жизни… Ему на радость.

- Как тот маньяк, что убил трёх девушек? Кто свернул ему шею?

- Наверно, тот, кому это было на руку…

Я рассердилась.

- Ты знал обо всём этом с самого начала, пытался заполучить картину и морочил мне голову?

Он, наконец, взглянул на меня и раздражённо произнёс:

- Я надеялся, что ты сама уничтожишь её. Именно потому я и дал тебе необходимые подсказки. Но ты попала под обаяние его мастерства… Неужели не понятно, что он никогда не открывает своего лица полностью? Изысканность его творений – это лишь соблазн, искушение… которому ты поддалась.

- И ты разочаровался во мне? – поинтересовалась я. - И всё же остановил меня у края пропасти?

- Опять смеёшься, злой ангел, - он невольно улыбнулся, глядя мне в глаза. – Тебе простительно поддаться обаянию таланта, пусть даже тёмного… Ты помнишь небеса и ищешь их отголосок во всём, что кажется тебе совершенным. Но будь осторожна, он очень хитёр, а ты, чиста и доверчива, как всякий, кто привык действовать мечом, а не кинжалом.

- А мне казалось, что я мудра и опытна.

- Дай Бог, чтоб так и было… - шепнул он.

- Как себя чувствует та девочка, что упала с лестницы? – спросила я.

Он кивнул.

- Спасибо, ей гораздо лучше. Она пойдёт на поправку, хотя вряд ли сможет стать балериной, но вполне – вырасти, стать милой девушкой, выйти замуж и произвести на свет кучу ребятишек. Прости, что я бросил тебя одну в тот вечер.

- Это было жестоко, но у тебя есть оправдание… в виде возможного появления на свет кучи ребятишек. И потому я, пожалуй, дам тебе шанс искупить вину.

Он вздёрнул бровь, его глаза озорно блеснули. Та прядка, на которой недавно висела капля дождя, теперь завилась в изысканное колечко. Может, он и прав, я ищу отблеск потерянного рая во всём, что кажется мне совершенным?

- Я заеду за тобой завтра в восемь… - предложил он.

- Ладно, - кивнула я. – До встречи.

 

Следующее утро было бледным и унылым. Я сидела в своей гостиной на диване и, развернувшись к окну, задумчиво созерцала серое неподвижное небо, нависшее над городом. Раздался деликатный стук в дверь, и она чуть приоткрылась, ровно настолько, чтоб в комнату просунулась рыжая голова Терренса.

- Доброе утро… Я принёс почту.

- Входи, - улыбнулась я, махнув ему рукой.

Он вошёл, свежий, пахнущий цветущим садом, в голубых брюках и белой рубашке с широким отложным воротником. Усевшись на диван, он протянул мне конверт.

- Я знал, что МакЛарен занятный парень, - произнёс он, - но не настолько же… Это всё правда?

- Правда, - кивнула я, решив, что Терренсу незачем знать, что это далеко не вся правда.

- И он действительно заключил пакт с дьяволом?

- Это было так давно, что об этом можно не вспоминать.

- Потому что он был прощён?

- Такое случается, хоть и не часто.

Рыжик недоверчиво смотрел на меня.

- Это похоже на странный сон… Сколько ему сейчас лет? Семьсот? Больше?

- Двадцать девять. Остальные