Кремлевский заговор - Валентин Степанков

Ядерные адъютанты президента обязаны были выполнять только его приказы. Они не состояли в оперативном подчинении у сотрудников КГБ, однако согласовывали с ними действия на территории дачи. И, разумеется, их вход и выход контролировались охраной.

18 августа 1991 года на президентской даче дежурили офицеры-операторы В. Кириллов, И. Антипов и связист В. Миронов. Старшим в смене был подполковник Владимир Александрович Кириллов. В 16 часов 32 минуты по специальным аварийным сигналам аппаратуры офицеры-операторы узнали, что все виды связи в их помещении отключились. Погас также экран телевизора. Продолжал работать только радиотелефон, соединяющий ядерную вахту на даче со спецкоммутатором пункта правительственной связи в Мухалатке. Кириллов позвонил туда, попросил соединить с командованием в Москве, но ему ответили, что связи ни с кем нет. В 16 часов 35 минут дежурный связист смены Миронов доложил Кириллову, что из Мухалатки на его запрос о причинах отсутствия связи поступил ответ без комментариев — «Авария».

Вот что рассказал о дальнейших событиях этого дня Кириллов:

— …Примерно в 16 часов 40 минут к нам в комнату постучал Генералов, мы открыли дверь, и он сообщил, что старшего хочет видеть генерал Варенников. Поскольку я был старшим, то я пошел вместе с Генераловым к Варенникову, который находился в холле. Кроме него там были Плеханов, Бакланов и еще примерно человек пять, которых я не знал.

Варенников спросил у меня, в каком состоянии находится наш узел связи. Я ответил, что связи нет, на что он мне сказал, что так и должно быть и узел связи должен быть выключен. Я у Варенникова спросил, сколько это будет продолжаться, он ответил, что сутки. При этом он сказал, что президент все знает.

После этого разговора они поднялись и ушли к дому, в котором находился президент, а мы продолжали заниматься восстановлением связи, пытались соединиться с Москвой, но ничего не получалось. После 17 часов спецкоммутатор в Мухалатке вообще перестал отвечать. Я подходил к охране и спрашивал, есть ли связь и что происходит, но они мне ответили, что связи нет и они не знают, что происходит.

Примерно в 17 часов 15 минут я подошел к Плеханову с теми же вопросами, но он ответил: «Вас это не касается, продолжайте работу». В тот период я проверил прямую связь с президентом, но ее также не было. Где-то в 17 часов 20–25 минут все лица, прибывшие на дачу, уехали, остался один Генералов. Около 19 часов он подошел ко мне и сказал, что все режимные вопросы следует решать через него. Я спросил его о встрече с начальником нашей группы Васильевым, но Генералов ответил, что это невозможно, а если Васильев войдет на территорию дачи, то выйти не сумеет…

Поскольку с ядерными адъютантами президента не случилось ничего достойного внимания до утра следующего дня, покинем Форос и перенесемся в Москву, чтобы узнать, как реагировали на экстраординарную ситуацию в 9 направлении Генерального штаба ВС СССР, которое, как мы уже упоминали, должно было обеспечивать президенту возможность управления стратегическими ядерными силами в чрезвычайной обстановке.

Судя по свидетельским показаниям начальника этого суперважного подразделения Виктора Ивановича Болдырева, случившееся не только не подвигло штабных генералов на «десятичасовую сумасшедшую гонку за ядерными замками», но и вообще особого ажиотажа не вызвало. Впрочем, предоставим слово самому Болдыреву.

— …18 августа 1991 года после 17 часов, более точное время указать не могу, по докладу основного центра Коммутации системы, мне стало известно, что в 16 часов

32 минуты связь с дежурной сменой при президенте СССР прекратилась. Мне сказали, что причина пока не установлена, но она выясняется.

На следующий день, т. е. 19 августа, в 7 часов 45 минут мне дежурный офицер Потапов или Перегудов, точно не помню, доложил, что причиной прекращения связи является повреждение кабеля оползнем в полутора километрах от Фороса. До прихода на работу по радио я узнал, что в стране действует ГКЧП, о подготовке и создании которого мне ничего известно не было. Тогда я понял, что за оползень повредил кабель связи…

Чтобы подивиться столь длительной безмятежности генерала, надо знать то, что знал он:

— …Система управления стратегическими ядерными силами предусматривает: наличие в системе абонентских комплектов президента СССР, министра обороны СССР и начальника Генерального штаба ВС СССР, объединенных пунктом управления…

…при отключении абонентского комплекта президента СССР от пункта управления разрушается вся система управления стратегическими ядерными силами, т. к. без комплекта президента СССР управление невозможно.

Таким образом, президент СССР был лишен возможности управления стратегическими ядерными силами с использованием специальной автоматической системы управления с 16 часов 32 минут 18 августа 1991 года…

Но только в 8 часов утра 19 августа начальник ядерного караула начинает предпринимать попытки разобраться в происходящем.

— …Понимая, что произошло, я попытался связаться с дежурной сменой на Форосе, но смог дозвониться только до отдела правительственной связи в Ялте. Там соединить меня с моими дежурными отказались, сославшись на то, что линия не работает. Поэтому выяснить обстановку, создавшуюся у президента СССР, я не смог. А в 8 часов 30 минут меня вызвал начальник Главного оперативного управления Генштаба ВС СССР В. Г. Денисов и приказал эвакуировать в Москву абонентский комплект президента и группу офицеров, которые обслуживали его. На это я Денисову ответил, что связи с группой не имею…

А в это время в Форосе у полковника Виктора Тихоновича Васильева, начальника группы ядерных адъютантов президента, голова шла кругом от неожиданного поворота событий. 19 августа он должен был сопровождать Горбачева в Москву на подписание Союзного договора, поэтому приехал на президентскую дачу пораньше, чтобы сменить дежурных и подготовиться к вылету. С ним были офицеры из очередной смены.

— …Около 8 часов 19 августа, — вспоминает Васильев, — мы подъехали к посту внешней охраны, ворота были закрыты, их охраняли люди в форме пограничников. К нам подошел старший лейтенант. Мы объяснили ему, кто такие, и предъявили пропуска. Он переписал наши фамилии, уточнил имена, отчества и ушел.

Затем к нам вышел полковник, тоже пограничник, и сказал, что наши пропуска недействительны, а все вопросы решает Генералов. У меня и у других возник вопрос, что же случилось, на что полковник ответил: «Слушать надо радио». Мы же ничего не знали, т. к. в санатории ни радио, ни телевизора у нас не было.

Тогда полковник, видя, что мы действительно ничего не знаем, вынес нам из домика охраны транзисторный приемник. Мы услышали «Обращение к советскому народу» и поняли, что произошло что-то не совсем объяснимое, т. к. по радио передали о том, что у Горбачева плохое состояние здоровья и он не может исполнять обязанности президента. Мы же все знали, что М. С. Горбачев здоров и должен сегодня лететь в Москву, т. к. вылет не отменяли и не откладывали.

Мы ждали ответа, вернее решения Генералова, больше часа и узнали о нем от того же полковника. Он передал нам, что смены не будет, никого не велено пропускать, а нам следует ехать к месту своей постоянной дислокации, т. е. в Алупку. Мы вернулись в санаторий…

Итак, генерал КГБ скомандовал начальнику ядерного караула: «Кругом, арш!», и тот безропотно подчинился. Другой реакции от него, собственно, и не приходилось ожидать. В конце концов, он был не Джеймс Бонд и не какой-нибудь камикадзе, а полковник Васильев — дисциплинированный военспец. И потому не надо было толковать ему про субординацию, про то, что в Москве есть начальство повыше и если что не так — пусть генералы Генштаба разбираются с гэбистом Генераловым.

И те действительно разобрались, причем, без всяких аффектаций, доказав тем самым, что КГБ и Генеральному штабу не было никакого резона устраивать «сумасшедшую гонку за ядерными замками», не говоря уже о том, чтобы заставлять своих людей кидаться друг на друга из засад.

Узнав от начальника 9 направления Болдырева о том, что у него нет связи с ядерным караулом президента, начальник Главного оперативного управления Генштаба Денисов тут же снял трубку и позвонил, после чего назвал Болдыреву номер телефона, по которому ему «разрешат связаться с группой». «Разрешавшим» был заместитель Крючкова Агеев. По его приказу заработали «волшебные» телефоны КГБ, Васильева нашли в санатории и велели ехать в Ялту, в отдел правительственной связи, откуда он позвонил Болдыреву.

Болдырев передал Васильеву приказ Денисова: «Сосредоточить всех офицеров в Ялте и быть готовыми к выезду на аэродром «Бельбек», где их будет ждать самолет».

Васильев ответил, что не может вывести смену с президентской дачи. Болдырев перезвонил Денисову. Тот заверил, что все образуется, и приказал только сообщить начальнику штаба ПВО Мальцеву список офицеров, которые должны вылететь из Фороса в Москву.