Долг и страсть - Несси Остин

— Ни то ни другое! — выпалила она. — Меня волнует только моя профессиональная репутация!

— Но твоя работа закончена. Теперь ты моя гостья. Моя любовница. — Он сделал ударение на последнем слове, чтобы дать понять, как это для него ценно, и вопросительно посмотрел на Мей сверкающими черными глазами. Станет ли она возражать против такой формы обладания, без обещания взять на себя какие-либо обязательства?

Но Мей ответила ему взглядом, в котором не было ни тени сожаления. Она по собственной воле отдала ему себя. Без остатка. Так, как не отдавала себя ни одному мужчине прежде. Она никогда не думала, что акт любви может быть таким всепоглощающим, таким захватывающим, таким… важным.

И Саид не лгал ей. Наоборот, был абсолютно откровенен. Дал понять до того, как они занялись любовью, что их отношения не продлятся долго, — и она смирилась с этим.

Так почему бы не наслаждаться запретным плодом так долго, насколько возможно? Не копить бесценные воспоминания, которые будут согревать ей душу в старости? Ибо она уже знала, что после Саида у нее никогда не будет другого мужчины.

— Ты станешь моей любовницей, Мей? — с нежностью спросил он.

Она открыла рот, чтобы ответить, и в этот момент услышала глухой стук копыт по песку. Посмотрев вдаль, Мей увидела четырех быстро приближающихся всадников.

Она улыбнулась, бросив на него быстрый взгляд, в котором еще не потух отблеск испытанного удовольствия.

— Да, Саид. Я стану твоей любовницей.

9

На обратном пути к дворцу Мей ощущала себя пленницей.

У озера возникла короткая резкая перепалка между Саидом и мужчиной, которого она раньше не видела, мужчиной зловещего вида, в богатых одеждах, чья осанка, несомненно, свидетельствовала о важности занимаемого им положения. Мей не поняла ни слова из того, что они говорили, но догадалась, что тщательно сдерживаемая злость незнакомца вызвана тем, что наследник престола нарушил требования безопасности.

Саид заботливо усадил ее на круп коня, вскочил в седло, и она крепко обхватила его за талию. На протяжении всей поездки ей страстно хотелось увидеть его лицо, но он не оборачивался. Когда вдали показались золотистые стены дворца, Мей испытала облегчение.

Саид спешился, снял ее с лошади, и на какое-то короткое мгновение их глаза встретились. В его взгляде она прочла… Что?

Желание? Да. И еще несомненную вспышку нежности. Но и что-то другое тоже, что-то, пробудившее тоскливый страх глубоко внутри… Не было ли это сожалением? Сожалением, которое яснее слов говорило о том, что ей придется смириться с ограничениями, налагаемыми на их роман. И ни на что не надеяться.

— Я провожу тебя, — тихо произнес Саид.

Мужчина в богатых одеждах произнес несколько слов, и Саид, повернув голову, что-то бросил в ответ.

— Пойдем! — сказал он Мей и повел ее через двор к дворцу.

— Кто этот мужчина? — спросила она, когда они отошли на достаточное расстояние.

— Мой кузен Азиз.

— Он сердит на тебя?

Саид улыбнулся краем рта.

— Да, Азиз в ярости, — согласился он, явно ничуть не сожалея о причине, вызвавшей эту ярость.

— И у тебя могут быть неприятности?

Саид приподнял темные брови.

— Думаю, нет. Я ведь, в конце концов, наследник, — надменно сказал он.

С таким высокомерием трудно мириться другим, подумала Мей, виновато осознавая, что саму ее властность Саида невероятно привлекает.

— Ну конечно, — пробормотала она.

Они подошли к ее комнатам. И Саид взял Мей за подбородок с огромным желанием, несмотря ни на что, снова поцеловать ее и увидеть обнаженной в постели. Он постарался не замечать тупой боли неудовлетворенности.

— Я распоряжусь, чтобы тебе принесли еду сюда, потому что не смогу быть с тобой сегодня вечером, — отрывисто произнес он.

Мей широко распахнула глаза, сердце сжалось от разочарования. Но будь она проклята, если позволит это заметить!

— Жаль, — спокойно сказала она.

Жаль? Ожидал ли он, что она будет умолять его остаться? Или допытываться, куда он идет? Однако разве не отсутствие ревности заставляет его желать Мей еще больше?

— Но я приду к тебе позже, милая Мей.

— Вдруг я буду уже спать.

— Я разбужу тебя, — последовало вкрадчивое обещание, и, запечатлев на ее губах страстный поцелуй, Саид удалился.

Мей медленно освободилась от помятой одежды и приняла долгую ароматную ванну, прежде чем натянуть белоснежные брюки из тончайшего хлопка и короткую рубашку из того же материала.

Сара принесла поднос, уставленный аппетитными блюдами — что-то вроде маленьких кабачков в томатном соусе и мясо ягненка с горкой прозрачного риса. А также тарелку румяных булочек с орехами и изюмом, гранатовый сок и мятный чай.

Но когда она ушла, Мей едва притронулась к еде.

Как можно было сосредоточиться на чем-то столь обыденном, когда все мысли и чувства полны Саидом и тем, с какой изысканностью он занимался любовью с ней. Он был нежным и в то же время неистовым. Его поцелуи — страстными и завораживающими. Он громко стонал в ее объятиях, не скрывая от нее своего удовольствия, — одно это уже казалось небольшой победой.

Словно наяву она опять видела их переплетенные руки и ноги, его смуглые и мускулистые и по сравнению с ними казавшиеся невероятно белыми и мягкими — свои. Мей гадала, сможет ли вообще когда-нибудь сосредоточиться на чем-то, кроме своего прекрасного принца?

Чтобы отвлечься, она взяла книгу Джона Пик-кол и об Эль-Джаре и прочла главу о прадедах Саида и об основании горного княжества. Там были роскошные портреты его предков. Один из них привлек ее внимание. Мансур аль-Латиб, прочла она. Это он! Прапрадед Саида, чья несчастная возлюбленная была так поразительно и невероятно похожа на Мей.

Она внимательно изучила лицо, почти такое же гордое и красивое, как у Саида, — с резкими чертами, сверкающими черными глазами и чувственными губами, — и снова вздохнула. Не впадай в мечтательность, Мей, одернула она себя. Это только лишнее подтверждение того, что подобные романы не имеют будущего.

В одиннадцать она отложила книгу, решив, что Саид уже не придет. Она начала расчесывать волосы, убеждая себя не злиться, но тем не менее злилась. Может быть, именно это и ждет ее в будущем? Может быть, именно так он относится к своим женщинам? Держит под рукой для собственного удобства?

Она швырнула расческу на пол как раз в тот момент, когда дверь открылась и вошел Саид в одеждах сапфирового цвета. Его глаза алчно сузились, когда под полупрозрачной тканью он разглядел четкие очертания ее тела.