Алекс и я - Айрин Пепперберг

над зеркалом. Он шумел, смотрел вокруг, требовал разные вещи. Однажды в декабре 1980 года, когда Кэти Дэвидсон (Kathy Davidson) взяла его с собой, Алекс, казалось, впервые заметил зеркало. Он повернулся и посмотрел в него, несколько раз повернул голову в разные стороны и спросил: «What’s that?» (‘Что это?’).

«That’s you (‘Это ты’), – ответила Кэти. – You are a parrot (‘Ты попугай’)».

Алекс посмотрел более внимательно и спросил: «What color?» (‘Какой цвет?’).

Кэти ответила: «Gray» (‘серый’). Gray. You are a gray parrot» (‘Ты серый попугай’). Они оба несколько раз повторили эту серию вопросов и ответов. И так Алекс выучил, что он серого цвета.

Мы не знаем, чему еще научился Алекс, глядя в зеркало, какие мысли у него были при взгляде на собственное отражение. Но эта ситуация означала, что формальные тесты с зеркалом теперь были невозможны.

Глава 5

Что такое banerry (банишня)?

4 июля, День независимости, 1984 года было последним нашим с Алексом днем пребывания в Университете Пердью, Уэст-Лафайет, штат Индиана. Компания, организующая переезд, собрала наши вещи, я запаковала вещи из лаборатории, взяла Алекса, и мы отправились в арендованный для нас вагончик для переезда. Вместе с одним из моих студентов мы проехали около 70 км, чтобы добраться до города Вильмет, штат Иллинойс, который находился в 16 милях севернее Чикаго, на озере Мичиган. Контракт моего мужа Дэвида с Университетом Пердью закончился, и нам пришлось уехать. Дэвид был зачислен в штат на факультет Иллинойсского университета в Чикаго, я же получила назначение на временную позицию (договор сроком на год) в учебном заведении, которое находилось рядом с университетом Дэвида – в Северо-Западном университете, в городе Эвастон. Мы ехали ночью и надеялись, что Алекс будет спать в дороге. Это было его первое путешествие в машине, если не считать напряженного, травмирующего путешествия из Чикаго (когда он ехал из зоомагазина. – Прим. пер.). Но Алекс не спал и бодрствовал всё время поездки. Он держался когтями за край клетки и выглядел, как нью-йоркский житель, который едет в метро.

Позади остались бесконечно длинные кукурузные поля и последствия летних торнадо, столь типичных для Уэст-Лафайет. Алекса очень сильно пугали торнадо. Он чувствовал перемены, разлитые в воздухе, задолго до того, как мы сами начинали их ощущать. Единственное, что успокаивало Алекса в дороге, помогало ему справиться с торнадо, – был концерт Гайдна для скрипки, который порой погружал его в состояние транса, его тело мягко двигалось из стороны в сторону, глаза были закрыты.

Впереди была новая жизнь в Иллинойсе и новый изменившийся Алекс. Он не боялся незнакомых людей, напротив, играл с ними и показывал им характер. Он научился этому, поскольку просил разные вещи, задавал вопросы окружающим, и когда он просил, ему давали желаемое. Алексу это нравилось. Он сразу же давал понять людям, которые только начинали с ним общаться, что они должны слушаться его. Эту привычку Алекса обнаружила моя подруга Барбара Катц (Barbara Katz) при первой встрече с Алексом. Барбара отвечала за птиц в Зоопарке Линкольн-парк в Чикаго. Я познакомилась с ней в кабинете врача вскоре после того, как приехала в город. Мы очень быстро стали подругами.

Некоторое время спустя мне нужно было уехать на конференцию в Бостон. Я попросила Барбару присмотреть за Алексом, а также курировать работу студентов, пока я отсутствую. Она сказала, что с удовольствием поможет мне в этом. Я была уверена, что годы работы в зоопарке помогут ей справиться с Алексом. Вот как она описала их встречу:

У меня уже был опыт работы с птицами, и я думала, что я легко справлюсь с Алексом.

В первой половине дня я пришла в лабораторию и обнаружила, что Алекс грызет деревянный стол, а студенты сидят и беспомощно наблюдают за этой деятельностью.

«Привет, Алекс. Как дела?»

«I want walnut» (‘Я хочу орех’), – сказал он нежным певучим голосом.

«Алекс, – сказала я мягко, – ты ешь слишком много орехов. Айрин просила давать тебе фрукты, если ты заговоришь об орехах. Хочешь винограда?»

«Я хочу орех».

«Нет, орех я тебе не дам. Хочешь банан?»

«Я хочу орех!»

«Хорошо, только один».

Я вынула один орех из металлической коробки и дала Алексу на вытянутой руке. Алекс быстро подошел и взял его. Он мгновенно съел его, от ореха остались лишь крошки.

«Я хочу орех», – снова сказал Алекс.

«Нет, ты только что съел орех. Как насчет винограда?» – я уже предчувствовала будущие проблемы.

«I want water» (‘Я хочу воды’).

«Это хорошая идея, Алекс». Я дала ему воды в пластиковом стаканчике, он сделал пару глотков, а потом с презрением опрокинул стаканчик на пол.

Таким был «новый» Алекс. Наш босс.

Помимо того что «он был достаточно возбужденным в течение нескольких дней» сразу же после нашего переезда, Алекс становился всё более уверенным в себе. В последующие две недели он правильно отвечал на вопрос «What color?» (‘Какого цвета?’), когда я показывала ему треугольный кусок дерева. «Gray» (‘серый’), – отвечал он. Потом он добавил: «Gray wood» (‘серое дерево’). «И такие результаты он демонстрировал в новой лаборатории, с новыми людьми, которые с ним занимались, и к тому же он делал это без предварительной тренировки», – сделала я запись в своем журнале. Но сама она не отражала всей радости от того прогресса, который продемонстрировал Алекс, и от его необыкновенных способностей.

Летом 1983 года Дэвид узнал, что ему нужно переезжать в университет штата Иллинойс, и мне пришлось срочно искать работу. С одной стороны, я столкнулась с тем, что Алекса нужно перевозить в университет штата Массачусетс в Амхерсте, в котором моя подруга предложила мне ставку и небольшое место в лаборатории для меня и Алекса на год. Этот вариант не был идеальным. А в последнюю минуту подвернулся пост в департаменте антропологии в Северо-Западном университете для ассистента визит-профессора, который мог бы читать лекции о поведении животных. Я помню свои мысли того периода: «Смотри, у тебя есть работа. Конечно, это только на год, это не постоянная работа, но всё же это работа. У тебя есть деньги, полученные от гранта. Тебе будут платить за чтение лекций. Совсем неплохо!»

Департамент антропологии находился в Свифт-холле, в северной части кампуса, на берегу озера. Внешне кампус Северо-Западного университета выглядел великолепно. Мне предоставили комнату и небольшое помещение для офиса на первом этаже. В лаборатории было немного предметов: лишь ветхий столик, на котором стояла клетка Алекса, и небольшое складное металлическое кресло, на котором Алекс любил сидеть. Также там