Вы станете моей смертью - Карен М. МакМанус

уголки его губ опущены. – У нее очень болят и почти не разгибаются колени. Обычно таким болеют в глубокой старости, так что врач не может дать объяснения, почему так вышло. Говорит, сказывается старая травма на софтболе. Ну, или просто не повезло. Есть неплохое лекарство, но она не всегда… его принимает. – Похоже, он сам удивлен тем, что выложил все нам. Матео редко кому-то раскрывается, особенно насчет своей семьи, и рьяно защищает все, что касается его мамы и Отем.

Тут мы встречаемся взглядами, и он добавляет:

– Диагноз поставили в июле. Как раз когда на «Запасной шар» подали в суд. Паршивый вышел месяц.

Боже, боже, боже, боже, боже. Живот словно наполняется свинцом и становится настолько тяжелым, что я готова провалиться сквозь дно машины. На секунду я даже жалею, что это невозможно.

Ты должна ему рассказать.

Нет. Сейчас я не могу.

– Вот это да… Мне очень жаль, – искренне произносит Кэл. – Твоя мама просто класс. Дерьмово, конечно, что на нее столько навалилось.

– Но… – Слова застревают у меня в горле, и я с трудом выдавливаю их из себя: – Но мой папа встречался с ней в августе, и он не сказал… Он и словом не обмолвился…

Я вспоминаю тот вечер: в каком волнении я ждала, когда папа вернется домой после встречи с миссис Рейес. Ему понравилась моя идея привлечь ее к бизнесу в новом здании, он даже сообщил мне, что и она была рада.

– В конце концов, такая смена деятельности только к лучшему, – сказал он. – Видимо, дела шли не так уж хорошо. Кажется, она немного вымотана.

Я списала это на стресс от судебной тяжбы, что тоже дело нелегкое. Мне и в голову не приходило, что у миссис Рейес еще и проблемы со здоровьем. Теперь многочисленные подработки Матео, о которых он ненароком упоминал в течение дня, приобретают совсем иное значение. Он совсем не хочет мотаться в Бостон ради работы в «Гарретс» – он считает, что иначе нельзя.

– Она нечасто об этом говорит. – Матео вымученно мне улыбается. – И все время, пока твой отец был у нас, она просидела на одном месте. С чего бы ему подумать, что что-то не так?

– Матео, мне так жаль… – От непролитых слез у меня дрожит голос.

Матео смущается.

– Ты не виновата, что она больна.

– Знаю, но… – Горло сжимается, и я умолкаю.

– Скоро мне понадобятся твои указания, – говорит Кэл.

– Что? – Я моргаю и вытираю слезы.

– Как проехать к дому Чарли? – спрашивает он, и только тут я замечаю, что мы уже в центре Карлтона. Как раз проезжаем библиотеку, где в детстве я проводила все летние каникулы, и направляемся к магазинчику, где Матео накупил сладостей и пытался накормить ими меня четыре года назад. – Ехать так же, как до тебя?

У меня в голове словно белый шум, из-за которого я никак не могу сосредоточиться. Хорошо, что Кэлу приходится остановиться, когда на светофоре загорается красный. Я оглядываюсь, не понимая, где нахожусь, несмотря на то что все вокруг мне знакомо, и память наконец возвращается.

– Не совсем. Быстрее будет, если после футбольного поля ты повернешь налево. А потом направо, на Фалкерсон.

Кэл барабанит пальцами по рулю.

– Есть идеи, что делать, когда мы подъедем к дому Чарли?

Нет. Может, пять минут назад у меня еще и были какие-то соображения, но теперь мозг просто отказывается работать.

Беру телефон, чтобы отвлечься и не начать биться головой о переднюю панель, и вижу сообщение от Эмили.

ПОЗВОНИ МНЕ. НЕ ИГНОРИРУЙ ЭТО!!!

Дальше она прислала мне ссылку на «Ютьюб». Мои пальцы на мгновение зависают на ней, и я делаю совершенно противоположное тому, о чем она просит, – убираю телефон. Я знаю, это ужасно: за весь день я ни разу не связалась со своей лучшей подругой. Беда в том, что я понятия не имею, что ей сказать. Как все это объяснить? Звонок Дэниелу принес мне достаточно неприятностей. Поднося телефон к уху, я в глубине души надеялась услышать в его голосе тревогу. Теперь я чувствую себя обманутой.

Иногда мне становится интересно, что было бы между мной и братом, будь он старшим и наши отношения не строились бы на том, что он постоянно покушается на мое законное положение в семье. Маленьким он ходил за мной повсюду словно хвостик. А я была не против, потому что он был смешным и ласковым фантазером. Дэн бросался на меня с криками: «Лучшая сестра в мире!» – и его возня была для меня сродни возне милого щенка. Сначала он перерос меня физически, но это было нормально, ожидаемо. Все изменилось, когда он начал опережать меня и в учебе.

Если бы Дэниелу было восемнадцать, а не шестнадцать, наверное, я гордилась бы его достижениями, а не завидовала им. А он, возможно, заботился бы обо мне и старался помочь, а не наслаждался каждым моим промахом. И не делал бы новых подлостей.

Кэл вот-вот проедет нужный поворот, так что я напоминаю:

– Направо, на Фалкерсон.

И он поворачивает.

– Я так и думал!

– Ладно, давай потише, – продолжаю я. – Теперь надо свернуть налево, на Эйвери-хилл. Вот сюда.

Кэл сворачивает на засаженную деревьями улицу, где живет Чарли. Она точно такая же, как моя: роскошные дома спокойных оттенков на больших расстояниях друг от друга, вокруг все зелено. Дом Чарли кирпично-красного цвета, чем сильно отличается от белых и серых домов соседей.

– Вон туда, – говорю я, когда он показывается из-за поворота.

Кэл ударяет по тормозам. Но с опозданием, так что мы пролетаем мимо.

– Сейчас развернусь, – говорит Кэл. Он разворачивается и паркует машину через дорогу от дома Чарли. – Что теперь?

На подъездной дорожке стоит знакомый красный джип.

– Он дома, – говорю я. – По крайней мере, его машина. Просто постучим в дверь?

Кэл корчит рожу.

– Уверена, что это хорошая мысль? Что, если убийца Бони сейчас охотится за Чарли? По телефону мне показалось, что он в панике.

– Тогда ему нужна помощь, – возражает Матео, отстегивая ремень безопасности. – Давайте вы пока останетесь здесь, а я с ним поговорю.

– Один? – Я поворачиваюсь к нему, озадаченная и испуганная. – Нет! Это может быть опасно.

– Я осторожно. Скоро вернусь.

И прежде, чем я успеваю возразить, Матео хлопает дверцей и быстро удаляется от машины.

Кэл задумчиво наблюдает, как он идет по подъездной дорожке Сент-Клеров к дому.

– Айви, почему Матео ведет себя так странно?

– Странно?

– Он почти ничего не сказал по поводу того, почему попал в тот список, а теперь вдруг решил идти один. Что происходит? – Матео уже у входной двери и звонит в звонок.

– Он просто смелый, – отвечаю я.

У Кэла неестественно сильно расширяются глаза.

– Про меня ты так не говорила, – напоминает он.

Мне нечего ему ответить, так что я внимательно слежу за дверью Чарли.

– Похоже, дома никого нет, – говорю я, как раз