Не верь, не бойся, отпусти! - Марина Крамер

И тогда я вышла из положения и позвонила Светику, надеясь, что застану его в номере, а не на репетиции. Не повезло — муж ехал в машине на концерт, у него было только двадцать свободных минут, но он был так рад моему звонку, что не посетовал, как обычно, на мою невнимательность к его расписанию:

— Варенька, ну как ты там? Как день прошел?

И тут я, не выдержав его ласкового тона и заботы в голосе, разревелась и выложила все про сломанный нос, синяк под глазом и сотрясение мозга. Светик неожиданно для меня не стал охать и причитать, как обычно, а взревел, как иерихонская труба:

— Варя! Ну, теперь, надеюсь, ты прекратишь свои эксперименты? Или будешь ждать, когда в голове дыру пробьют?

— Светик, не кричи… — пробовала остановить я, но тщетно — у моего дирижера накопилось за долгие годы совместной жизни…

— Нет, я буду кричать! Я буду кричать, раз ты не понимаешь! Неужели все в жизни измеряется деньгами? Настолько, что ты рискуешь собой?

— От твоего крика не станет ни лучше, ни безопаснее.

— Очень жаль, что я не из тех мужчин, что бьют своих жен, Варя! Может быть, так мне удалось бы донести до тебя хоть что-то, — выдал Светик, удивив меня еще сильнее. — Надеюсь, ты хотя бы в таком состоянии по Москве не разгуливаешь?

— Ты меня не видел. С таким лицом только ворон пугать, — мрачно сообщила я, любуясь собственным отражением в зеркале.

— Может, хотя бы это заставит тебя посидеть дома и подлечить голову?!

Я услышала, как на лестнице раздались шаги, и поняла, что вернулась Аннушка. Нужно срочно идти к ней за подробностями.

— Светик, я и так заняла много времени, ты прости… Удачного выступления тебе.

— Позвоню тебе завтра утром, — попрощался муж, и я, сунув в карман телефон, пошла в спальню к Вяземской.

Несмотря на неприятную просьбу, Аннушка выглядела вполне довольной — мурлыкала что-то под нос, чуть пританцовывала, пытаясь избавиться от платья, но никак не могла дотянуться до длинной «молнии» на спине. Я подошла и расстегнула ее, села на пуф у зеркала и вопросительно уставилась на подругу.

— Расслабься и не смотри на меня, как кот на мышь, — велела она. — Все сделала, как ты сказала.

— Он ничего не заметил?

— Нет, елки, у него на глазах и запихала! — разозлилась вдруг Аннушка. — Ты меня совсем за дуру держишь?

— Ну, прости, Ань, погорячилась, — виновато признала я. — А в целом как прошло? Ну, в смысле — вечер удался?

— Ох, и голос у тебя противный с этой повязкой, — поморщилась подруга. — Гнусишь, как пьяница.

— То есть не расскажешь? — уточнила я, удивляясь скрытности Аннушки. Обычно о своих романах она докладывала мне в мельчайших подробностях, а тут такие тайны.

— Ты чего хочешь? Пришла, попили кофе, поговорили о чем-то, потом в спальню пошли. Что там было — рассказывать?

— Избави боже! — засмеялась я, тут же хватаясь рукой за повязку. — Больно, черт…

— Вот скажи, как в одном предложении ты ухитряешься совместить бога и богохульство, а?

— Скажи спасибо, что не арго и мат.

— Не сомневаюсь, что ты и это можешь. Я, кстати, сегодня у своей бабушки была, — вдруг объявила Аннушка. — Угадай, кого встретила?

— Доктора, чего тут гадать.

— А вот и нет. Дядю твоего я там встретила.

Я почувствовала, что меня качнуло, как будто пуфик попытался сбежать.

— Он что — к твоей бабушке приходил?

— Да с чего бы? Он по коридору шел.

— По коридору?

— Ну, не по потолку же! Чего удивительного? Может, приболел, а там знакомые.

Я сильно сомневалась в том, что у моего дядюшки есть знакомые в Склифе, но кто его разберет. Интересно, по какому поводу он туда заявился вообще…

— А он тебя видел?

— Нет, он разговаривал с каким-то мужиком. Я его хотела окликнуть, потом смотрю — ему не до меня совсем, лицо озабоченное, по сторонам не смотрит, ну, и не стала.

Я про себя выдохнула — чем меньше контактов с дядей, тем проще жизнь. Да и Аньке светить перед ним своей смазливой мордочкой вообще ни к чему. Слабо представляю только, что будет, если вдруг Карибидис начнет приглашать ее на какие-то публичные мероприятия, а там она столкнется все-таки с дядей. Он-то, в отличие от Аннушки, не верит в случайности и может догадаться, что без меня тут не обошлось. Хотя, может, я напрасно нагнетаю…

— Пойдем, чайку попьем, — попросила Аннушка, уже переодевшись в длинный халат. — Знобит меня что-то…

— Это ты переволновалась, — я встала и обняла подругу за плечи. — Спасибо тебе, Ань…

— Больше не проси.

Я очень надеялась, что больше подобных услуг мне от нее не понадобится. Анька все-таки молодец, все сделала, хоть и не хотела.

Мы пили чай с найденным в холодильнике малиновым джемом, и Аннушка понемногу отошла и даже рассказала, как именно ухитрилась засунуть «жучок» за картину в кабинете Карибидиса.

— Он мне карту поселка показывал до того, как мы в спальню пошли. И в этот момент ему позвонили. Я чуть от счастья не завизжала — представляешь, какая удача? Ну, он извинился и вышел, дверь плотно закрыл, а я эту штуку приклеила как раз за картину над столом. Ты, кстати, права была — там за ней пылища вековая, хотя внешняя рама чистая. Я, елки, еще и уронила эту пуговицу чертову, так руки тряслись. Надеюсь, это ни на что не повлияет?

— Не должно, — я отхлебнула чай и в который раз с благодарностью посмотрела на подругу: — Ты все-таки молодец, Аннушка.

— Может, прекратишь уже в благодарностях рассыпаться? Утомительно слушать, — Аннушка намазывала на тост джем с таким сосредоточенным лицом, как будто собиралась выставлять этот бутерброд в Палате мер и весов в качестве эталона.

— Хорошо, больше не буду. Ты мне вот что скажи — а план поселка он тебе с какой целью показывал?

— А я сказала, что решила все-таки собственный дом здесь заиметь, чтобы от отчима не зависеть.

— Забавный парень этот твой Карибидис. Ему здесь ничего не принадлежит, кроме его собственного дома, а он, значит, недвижимостью чужой приторговывает, — задумчиво протянула я, постукивая ложечкой по чашке.

— Ну, я не в курсе, что ему принадлежит, но про дом он четко сказал — можешь выбрать из пустующих, а их пять. Кстати, вот этот тоже там значился.

Я аж подпрыгнула:

— Что?!

— Да вот что слышишь. На плане этот дом обозначен как выставленный на торги, — спокойно сказала Аннушка.

— Шибани меня калитка… — пробормотала я потрясенно. — То есть они уже списали Потемкину вместе с дочерью… — и тут же в испуге прикрыла рот рукой, поняв, что здорово проговорилась, но, к счастью, Аннушка в этот момент отвлеклась на пришедшую эсэмэску и вторую часть предложения не услышала.

— Так что там с калиткой? — спросила она, прочитав сообщение.

— Нет, с калиткой все в порядке… Странно только, что дом выставлен на торги, а хозяйка ни сном ни духом…

Нужно было срочно позвонить Насте, но сделать это можно только на улице, потому что, как я выяснила, этот дом тоже тот еще проходной двор. Не забыть завтра попросить Вячеслава посмотреть всюду на предмет лишнего…

— Ань, я на улицу выйду минут на десять, подышу, ладно? — мне так не терпелось, что я перестала соблюдать осторожность, однако Аннушка совершенно ничего не заподозрила:

— Только куртку надень, сильно похолодало.

Глава 18

Две женщины одного мужчины

Мы соблюдаем и вызываем ваш интерес, мы ваши адвокаты, любовники и антидепрессанты…

Я поднялась к себе, нашла телефон, прихватила куртку и вышла из дома. Действительно, похолодало, к тому же накрапывал дождь, но я ушла в крытую беседку, устроилась там с сигаретой и набрала номер Потемкиной. Она не отвечала довольно долго, я начала волноваться, но, наконец, в трубке щелкнуло и раздался голос Насти:

— Да, Варя, я тебя слушаю. Что-то случилось? — и только тут до меня дошло, что уже половина третьего ночи.

— Настя, прости ради бога, что разбудила, но у меня неприятная информация. Скажи, ты не выставляла дом на торги?

— Что? — удивленно переспросила Потемкина. — Дом на торги? А жить я где буду? Остаток жизни проведу на этой даче?

— Понятно. А кто, кроме тебя, мог отдать такое распоряжение? — Хотя ответ был мне известен — Анвальт. У него вполне могла быть такая хитрая бумажка, по которой он распоряжается, например, недвижимостью покойного Потемкина.

— Если только адвокат…

— Господи, как мне найти этого адвоката, а? Ну, хоть какие-то зацепки… — простонала я в отчаянии.

— Я ничем не могу тебе помочь, если бы могла — рассказала бы все. А от кого ты про торги узнала?

— Моя подруга крутит роман с этим Карибидисом. И сегодня он предложил ей на выбор несколько домов в поселке. В том числе и твой.

— Этого не может быть! — ахнула Анастасия.