Румиланта - Валерий Афанасьев

– Не возражаешь, если я займу у тебя эту сумму? В Родерике все верну.

– Разумеется, мастер, – Сонъер не колебался ни секунды, отвязав от пояса кошель, он протянул его мне.

– Двант, вот тебя два золотых, – я протянул наемнику монеты, – разменяй их и разошли людей ужинать по разным заведениям. Пусть расспрашивают вот об этом человеке. Видел ли его кто-нибудь в городе? Здесь ли он сейчас?

Я раздал наемникам имеющиеся в моем распоряжении портреты Допра.

– Два золотых на двадцать человек? Не разгуляешься, – отметил Двант.

– Некогда гулять, надо работать. На то чтобы поужинать хватит.

Если быть скромным, хватит и не на один ужин, но говорить об этом я не стал. Ребятам предстоит основательно потопать по городу, так пусть хотя бы удивят себя шикарным ужином или не удивляют, а положат в карман по паре серебрушек, ограничившись ужином скромным. Главное, чтобы задание выполнить не забыли.

Мечники рассыпались по городу и вернулись на определенный для ночевки постоялый двор уже затемно.

Сведения были неутешительными. Допра в городе опознали, но здесь ли он сейчас было неизвестно. В гостинице, где он обычно останавливался, ответили, что не видели его уже несколько недель. Нельзя сказать, что я был разочарован. Не получилось так не получилось. Не проверить полученную информацию тоже было бы неправильно. Зато теперь ни что не отвлекало от пути в Родерик. В городе мы не стали задерживаться ни часа сверх необходимого. С утра пустились в дорогу.

Отклонившись еще к северо-востоку, мы вышли, наконец, на дорогу, оборудованную нашими почтовыми станциями. Наемники об этом не знали, как не знали и о том, что обед в очередном трактире нам подан бесплатно, бесплатно накормлены и почищены кони. В кошеле же моем, напротив, появился десяток золотых.

Почтовые станции открывались на наши деньги, но почти все их доходы шли на поддержание функционирования курьерской службы. Получение на станции денег наличными было случаем исключительным, но был предусмотрен и такой вариант. Как раз на случай полного отсутствия денег у путешествующего через почтовые станции.

Через неделю путешествия мы достигли Родерика.

Город почти не изменился. Мне приходилось бывать здесь не раз. Самое первое наше торговое представительство мы открыли именно в этом городе. Товары с юга реализовать через него получалось с трудом (в Родерике было достаточно купцов, предпринимающих самостоятельные походы на юг), за исключением стекла. Стекло уходило влет по высоким ценам в любом из наших представительств. Стекольный завод в Гремене до сих пор не мог обеспечить своими изделиями всех желающих. Гномы, как соучредители производства стеклом грузились без очереди. Как оказалось, это немалое преимущество. Кузнечные изделия гномов тоже расходились хорошо и пользовались устойчивым спросом.

В банке Родерика у меня были два счета. Один счет был нашим общим – к ему имел доступ не только я но и гномы. Справедливости ради стоит заметить, что я ни разу не воспользовался общими деньгами в личных целях. Второй счет был скромнее, на нем хранились мои личные деньги. Их мне случалось пускать в ход, когда в этом была необходимость.

Родерикское торговое представительство отличала от прочих большая самостоятельность. Делами заправлял местный купец, который по договору имел процент со всех реализуемых товаров. Подворье у купца Лотуса было крупным. Порой там можно было встретить гномов, приехавших по делам, но чаще их можно было встретить на почте. Слово «чаще» относится к приезжим гномам, так как хозяином почтового отделения здесь был гном. Его самого и его подручных можно было встретить в городе в любое время. Самое интересное, что никого это особенно не удивляло. Гном и гном – что здесь такого. Да хоть подгорный тролль. В Абудаге к гному никто не станет цепляться только из-за того, что он гном. Это вовсе не значит, что проживание здесь такое спокойное. Нарваться на неприятности здесь проще простого – горячий нрав абудагцев общеизвестен. Порой им вовсе не надо повода для ссоры. Но, скажем так, шанс, поссориться с кем-либо из местных жителей, у гнома ничуть не больше, чем у человека.

Почтовая станция в Родерике была совмещена с кузней. Вот туда-то я и отправился в первую очередь. Сразу после того, как мы разместились на постой в одной из гостиниц. Сонъер отправился со мной. Именно отправился, я его не звал. Вряд ли мне могла здесь угрожать какая-либо опасность, но охотник заявил, что время неспокойное и его долг проследить, чтобы со мной ничего не случилось. Тоже мне следопыт.

Мы остановились напротив вывески «Мастер Троди. Ковка на заказ». Мастер действительно принимал заказы, и клиентов у него было немало – в Абудаге понимают толк в качественных металлоизделиях. Сам мастер занимался только кузней, хозяйство у него было немалое – одна из лучших мастерских в городе (если ни самая лучшая). Плавильня, несколько горнов, механический молот (что было довольно необычно для Абудага). Ветряк поставить не удалось, поэтому молот приводился в действие от механизма, который вращал крупный северный бык, ходящий по кругу. Широкий кожаный ремень, передающий усилие на привод молота, проходил на высоте примерно в два с половиной метра, чтобы бык мог свободно ходить и не задевать его рогами. Один из мальчишек-гномов управлял рогатым двигателем, погоняя его, когда требовалось привести молот в действие. Ударная часть молота поднималась на высоту в два метра и падала обратно под своим собственным весом. Но, поскольку, вес этот был в добрых пять пудов, воздействие получалось впечатляющим. Механизм был рассчитан так, что молот находился в нижнем состоянии не более пары секунд – очередной зуб цеплял ударную часть и тянул ее наверх. Производительность была не слишком велика – около десяти ударов в минуту. Но это был настоящий механический молот, он мог работать часами, отковывая самые крупные заготовки. Интересной была и волочилка для изготовления проволоки. Само устройство известно издревна – проволоку протаскивают через пластину с рядом отверстий, делая ее все тоньше и тоньше. Но гномы не были бы гномами, если бы не усовершенствовали этот процесс. Во-первых, сначала проволоку тянули вовсе не через пластину, а через… Как бы вам объяснить. Это было нечто вроде вальцов с полукруглой выемкой. Протаскивать проволоку через них было куда легче, чем через пластину. Пластину использовали лишь на последнем этапе для изготовления достаточно тонкой проволоки. Если вы думаете, что это все, то жестоко ошибаетесь, сама протяжка проволоки тоже была механизирована. Проволока наматывалась на деревянный окованный железом барабан, вращающийся от механического привода. Перед тем как пройти через вальцы или протяжную пластину, проволока проходила над горном, где разогревалась для большей пластичности. Величина нагрев регулировалась скоростью протяжки. Вот лишь два из многочисленных устройств, имеющихся в кузнице гнома. Естественно он работал там не один, более десятка подмастерий трудились под руководством мастера Троди.

Почтой занимался племянник мастера – молодой гном, по имени Бирк. В его ведении находилась конюшня с десятком сменных коней, комната приемки и сортировки корреспонденции и гостевой дом, где могли остановиться курьеры или те, кто путешествует с помощью наших почтовых станций. Здесь же часто останавливались приезжие гномы. Вот потому-то именно здесь я рассчитывал найти интересующие меня новости. В первую очередь – вести от Нимли. Должен же он был оставить для меня послание о результате своих поисков.

Сердце вдруг учащенно забилось, тревога подступила с новой силой. Найду ли я здесь ответы? Пусть не все, хотя бы часть из них. Добрался ли Нимли до Родерика? Почему на почтовых станциях ничего не сказали о нем? Найя и Лесли должны были пересечь границу Абудага гораздо восточнее, о них не могли слышать на этом тракте. Но Нимли! Почему он не отметился на дороге, ведущей от Занту к Родерику?

Терзаемый тревогой я толкнул дверь, ведущую в небольшой дом, игравший роль проходной на территорию мастерской Троди и его приемного кабинета. Ступив за порог, я чуть было не отпрянул назад – гном в полном доспехе целился в меня из арбалета. Что за шутки? Пара секунд были очень неприятными, пока я не сообразил, что передо мной всего лишь картина, нарисованная на стене напротив входа. Понимание это заставило меня облегченно улыбнуться. Раньше за мастером Троди не водилось подобного юмора.

– Кого там принесло? – раздался ворчливый голос. Могу поспорить, что он принадлежит гному.

– Троди, старый проходимец, ты зачем посетителей пугаешь?

– Хо-хо, мастер Вик! – выглянувший в коридор гном поспешил стиснуть меня в объятиях.

– Убери свои молотилки, медведь косолапый, – я улыбнулся. – Рад тебя видеть, старина.

– А уж как я-то рад! Пойдем, я покажу тебе новый горн! Только вчера закончили его постройку.