Сумерки эльфов - Жан-Луи Фетжен

— Наш план провалился, Блейд. То ли эльфийка и гномы были предупреждены, то ли у них такие чуткие уши…

Блейд смерил напарника презрительным взглядом.

— …то ли от твоих людей шума было как от стада свиней, Тан из Логра.

Убийца побледнел от гнева.

— Никто не смеет так со мной разговаривать! Проклятье, я не собираюсь выслушивать поучений, даже от тебя, Блейд из Лота. Двое моих людей убиты, а нам не досталось даже завалящей монетки! Заплати мне мою долю, плюс по десять серебряных монет за каждого убитого! Таков закон Гильдии.

— Я заплачу тебе, Тан… Но все придется делать заново. Искать другой подходящий случай… К тому же теперь они будут под охраной.

— Этот случай может предоставиться быстрее, чем ты думаешь!

Блейд увлек наемного убийцу со двора на улицу, в темноту ночи.

— Рассказывай.

Тан улыбнулся и вместо ответа протянул Блейду раскрытую левую ладонь, Мгновение Блейд колебался, потом тоже улыбнулся.

— Что ж, годится…

Он сунул руку под плащ, отчего его кинжалы, ударяясь друг о друга, слегка зазвенели, и, отцепив от пояса кошелек, бросил его убийце.

— Завтра они будут у Маольт, скупщицы краденого, — сказал тот, взвешивая кошелек на ладони. — Она живет в Скатхе — квартале проституток и воров. То есть в моем…

— Да, я ее знаю, — задумчиво прошептал Блейд.

— Я могу прислать туда сколько угодно людей, — продолжал Тан. — Или эльфов, если тебе так больше нравится. Или даже кобольдов! Все дело в цене.

— Твои люди, — произнес Блейд, убирая руки за спину, — стоят не дороже собак, и ты не лучше их. Ты ничего не получишь, Тан… Даже моих денег.

Тан из Логра широко раскрыл глаза, пытаясь понять, что значат эти слова. Потом отшвырнул кошелек и схватился за меч, но было слишком поздно. Прежде чем он успел вытащить меч из ножен, он был уже мертв — кинжал Блейда по рукоять вонзился ему в шею.

Несколько секунд он еще хрипел, захлебываясь кровью, потом замер. Левая рука все еще судорожно сжимала рукоятку меча.

Блейд стоял неподвижно, прислушиваясь к малейшему шороху. Кровь стучала у него в висках. Потом он опустился на колени, подобрал с земли свой кошелек и снял с пальца убитого кольцо Гильдии. Нельзя было допустить, чтобы его опознали — иначе Гильдия не прекращала бы поисков убийцы до тех пор, пока не свершила бы правосудия. Это тоже закон. Всего лишь снять кольцо тоже было недостаточно. Тело нужно было сделать неузнаваемым.

Кто сможет опознать бесформенный труп в лохмотьях, с изуродованным лицом, отрезанным носом? Столько людей расстаются с жизнью по ночам в Каб-Баге. Одним больше, одним меньше… Блейд достал короткий меч и полоснул лезвием по лицу жертвы.

— Прости, Тан, — прошептал он.

Он продолжал кромсать лицо убитого, и в этот момент у него над головой с резким криком пролетел сокол.

— Пошел к дьяволу!

Словно подчиняясь приказу, сокол взмыл вверх и растаял в ночи. Он поднялся к самой вершине кратера, в котором был выстроен Каб-Баг, так что огни города остались далеко внизу, почти неразличимые. Сокол промчался сквозь нависшие ледяные облака, потом сложил крылья и камнем ринулся вниз. В нескольких метрах от земли он снова расправил крылья и принялся кружить в воздухе, потом устремился к зарослям можжевельника.

Тилль спал под кустом рядом со своей собакой, завернувшись в муаровый плащ, такой же черный сейчас, как ночная тьма. Когда сокол опустился на ветку рядом со следопытом, тот открыл глаза. Потом зевнул, потянулся и сел. Отщипнул от ветки и подбросил в воздух несколько черных ягод можжевельника, которые сокол поймал на лету. Потом вытянул губы и издал тонкий переливчатый свист.

— Я видел его, — отвечал сокол. — Он снова убил.

Над Лотом занимался день. Лучи зимнего солнца были слабыми и бледными, но, по крайней мере, не шел дождь. Сенешаль Горлуа в хорошем настроении расхаживал по крепостной стене, приветствовал ночных стражников, сдающих посты, иногда наклонялся к бойницам, чтобы посмотреть на военные учения, проходившие внизу, возле крепостного рва. Каждое утро мастера по разным видам оружия с тяжелыми свинцовыми жезлами в руках обучали военному искусству молодых людей со всего королевства.

Здесь были лучники, вооруженные луками пяти футов высотой,- малолетние новички, чей рост иногда не превышал размера этих луков, поднимали их с трудом. Такие упражнения не имели ничего общего с развлечением. Стрелы, выпущенные из луков, могли пролететь расстояние до пяти туазов и пробить доспехи. Лучшие лучники получали на королевской службе хорошие деньги за свое нелегкое мастерство — до тех пор пока у них не слабели руки.

Чуть дальше упражнялись копейщики: уперев одно колено в землю, они раз за разом бросали копья, которые вонзались в землю в несколько рядов, образуя сверкающий стальной частокол; этим оружием можно было пробить броню тяжеловооруженного рыцаря. За ними многочисленные пехотинцы в кожаных нагрудных латах, поверх которых были надеты бело-голубые туники королевского войска, упражнялись в обращении с боевыми топорами, дубинами или короткими мечами. Поодаль от простолюдинов, на небольшом огороженном поле с тремя зрительскими трибунами, упражнялись рыцари-конники. На одной из трибун, под красным балдахином, были отведены места для короля и его свиты.

Целая армия, готовящаяся к войне…

Король Пеллегун тоже был там, облаченный в медные доспехи,- бился с каким-то рыцарем, которого Горлуа не мог узнать на таком расстоянии. Сенешаль быстро спустился с крепостной стены и направился к ним.

Когда он вошел на арену, король уже оставил боевые упражнения и сейчас утолял жажду, прислонившись спиной к деревянной ограде. На арене тем временем расставляли манекены для отработки копейных ударов. Горлуа улыбнулся при виде огромного чучела в гоблинском вооружении — скорее всего, трофеи прежних войн… Рыцарь уже садился на коня, горя желанием показать королю свое искусство. Двое слуг насаживали манекен на шест, врытый в землю посреди арены, и проверяли, хорошо ли он вращается вокруг своей оси. В правой руке «гоблина» был боевой цеп — простой стальной шар, висевший на цепи, но достаточно тяжелый, чтобы уложить наповал любого.

Горлуа приблизился к королю и приветствовал его наклоном головы.

— Подожди, — сказал Пеллегун.

Он сделал знак рыцарю. Тот пришпорил коня, выхватил меч и помчался к манекену, целясь в середину щита. Но удар оказался неудачным, «гоблин» резко повернулся на шесте и обрушил на рыцаря удар стального цепа, отчего тот, закричав от боли, свалился на землю.

Пеллегун расхохотался.

— Проклятье!.. Не хочешь показать ему, Горлуа, как это делается?