Ведьмино счастье (СИ) - Шмидт Елена

Как ни странно, Мефодий появился в столовой в половине восьмого сам, не смотря на меня, уселся за стол и принялся быстро есть, при этом постоянно что-то царапая в своём блокноте.

— Доброе утро, господин Мефодий, — решила напомнить о себе. — Как вам завтрак?

— Завтрак и завтрак, — буркнул он. — А где кофе?

— Простите, я не знала, что вы пьёте его с утра, — попробовала оправдаться я. — Есть чай с травами.

— Можно было спросить, язык-то на месте. Не стойте столбом, у вас есть пять минут, чтобы его сварить.

«А плюнуть туда можно? — спросила моя ведьминская сущность. — И желательно ядом!» — а я молча вышла, показав закрытой двери язык, и направилась варить напиток. На душе сразу стало легче.

— Ты кому рожи строила? — встретил меня на лестнице Гаврила. — Господину?

— Какие рожи?! — округлила я глаза. — Ах… вы про это! Только никому не говорите, это у меня болезнь нервная, — тут же сочинила я.

— Ты поэтому до сих пор в девках бегаешь? — насмешливые голубые глаза осмотрели меня с ног до головы, я пожала плечами и кивнула. — А что разоделась? — продолжил он допрос. — Думаешь, господин внимание обратит?

— Мне некогда с вами разговоры говорить, — ответила ему, изображая не сильно образованную, и побежала по ступенькам. Вот следопыт старый!

— Деловая, — хмыкнув, Гаврила направился следом за мной. — Накормишь?

— Кашу можете положить себе сами, — я кивнула на кастрюлю, — хлеб с сыром нарезаны. А мне надо кофе сварить, — я быстро поставила медную турку на огонь. Размолотых зёрен оказалось совсем немного, но на одну порцию хватит, решила я. Можно было бы добавить немного магии, совсем чуть-чуть, несколько слов, пламя стало бы ласковым, и напиток получился бы просто божественным. Для таких мелочей моего резерва хватало с лихвой. Но старый усач не сводил с меня глаз. Стоял и глазел, словно сыч на бедную мышку. Поэтому кофе у меня убежал.

— Спортила, — довольно констатировал Гаврила. — А вот Меланья никогда такого не допускала. И пироги пекла закачаешься. И кашу в тарелку мне сама накладывала.

— Вот и женились бы на ней, — обиделась я на его придирки. Вот всё из-за него! И чего он ко мне пристал? — А не торчали б пугалом посередь огорода.

— Хозяин тебя за такое варево взашей выгонит, — радостно сообщил он.

— А вам что за дело?! — не выдержала я.

— Да есть одно. Живность сама корми, некогда мне этим заниматься, — пробурчал он и, не став завтракать, вышел из кухни.

И что он на меня с утра взъелся! Недоуменно пожав плечами, я воззрилась на бурду, что у меня получилась вместо кофе. Не выдержав, прошептала небольшое заклинание, и напиток, слегка изменив цвет, стал распространять по кухне одуряющий аромат. Поставив на поднос сахарницу, молочник с молоком и чашечку, направилась в столовую.

— Что так долго?! — возмутился Мефодий, когда я принесла ему требуемое. — И это прислуга, — пробухтел он себе под нос, — ползают, словно сонные мухи. Странно, — сделав глоток, он отодвинул чашку и уставился в неё, — пахнет, словно вы прозевали момент закипания, а на вкус ничего.

Я замерла, забыв как дышать: неужели почувствует?

— У меня очень тонкое обоняние, я явственно слышу запах пригоревшего кофе. Вы что, — он впервые за утро посмотрел на меня, — переваривали кофе после того, как оно убежало, и не помыли турку?

— Оно не убегало, — решила отпираться до последнего. — Вы что, чувствуете по вкусу, что что-то не так?

— Нет, — Мефодий прищурился, разглядывая меня, — по вкусу нет, а по запаху — да. Ульяна, вы сегодня какая-то не такая. Вчера вы были другой. Вы, случайно, не приболели? Кстати, почему вы не вымыли полы в лаборатории?

— Наверное потому, что работала вчера только полдня, — решила пропустить мимо ушей реплику про болезнь. Я, вроде, неплохо с утра выглядела, или это он издевается?

— Хм, — мужчина встал и прошествовал к выходу из столовой. — Не забудьте, что надо протирать полы каждый день, — и был таков.

— И всё? — спросила я у закрытой двери. — А где спасибо за завтрак и приятную компанию?

Интересно, подумала я, а в этом доме прислугу благодарят? Нет? Её не видят, ей хамят и не считают за человека. Мне точно нужен такой муж? Возвела глаза вверх, рассчитывая вопросить у высших сил, а вместо этого увидела спускающегося с потолка паучка.

— А ты откуда взялся в этом мире чистоты? — Паук не ответил, я поймала его за паутинку и отнесла за сервант. — Живи, — прошептала ему, — я разрешаю. Наведи ему тут порядок.

Убрав со стола, взяла ведро, швабру, тряпку и отправилась в лабораторию. Но, не дойдя до двери, задумалась. Так, надо срочно что-то решать, иначе я тут состарюсь, а он будет думать, что это у меня проблемы с пищеварением. Тут вспомнила, что читала в одной книжке, как главная героиня соблазняла своего возлюбленного. Я быстренько отнесла швабру на место, потом, поразмыслив, задвинула её в чулан под лестницей.

Вернувшись, постучала и, услышав приглашение, вошла в царство колб, пробирок, склянок, реторт, бутылочек с разноцветными составами, банок с сухими травами. От разнообразия мои глаза разбежались, выхватывая то одни, то другие знакомые мне предметы. Принесённые вчера яйца были аккуратно разложены на крайнем стеллаже по небольшим поддонам. Мефодий что-то сосредоточенно растирал в миске. Свои рыжие волосы он прихватил резинкой, но некоторые кудряшки, не согласные с его решением, выбились и торчали пружинками в разные стороны. На нос он нацепил пенсне, которое время от времени поправлял.

— Что-то не так? — не поднимая головы, спросил знахарь.

— Нет-нет, — отмерла я, — всё нормально. Я сейчас.

Выжав тряпку и подоткнув подол платья, принялась усердно намывать пол, плавно двигая бёдрами. Всё, как описывали в книге. Через пять минут решила посмотреть, как там Мефодий, оценил мои старания или нет. В книге главный герой уже на третьей минуте воспылал чувствами к героине. Однако знахарь на мои телодвижения никакого внимания не обращал. Интересно, а если бы я была голая, заметил бы он это? Наверное, нет, или подумал бы, что у меня температура

— Не забывайте вымывать под стеллажами, — пробубнил Мефодий, пересыпая что-то в реторту. — Здесь не должно быть пыли.

— Намывайте, вымывайте, перемывайте, — пробурчала себе под нос, споласкивая тряпку. — Ничего нового.

— Вы что-то сказали? — пенсне свалилось с носа, знахарь ловко его подхватил и водрузил на место, но на меня даже не взглянул.

— Это я так, о своём, о женском, — ответила ему и, не выдержав, скорчила рожицу. Он всё равно ничего не видит.

— Раннее заговаривание свидетельствует о серьёзных воспалительных процессах в мозгу, — сообщил мне этот светоч науки, наливая что-то в пробирку и нюхая. — Стоит показаться какому-нибудь лекарю. Не стойте, Ульяна, время деньги. Если хотите, я могу протестировать на вас новое лекарство для повышения умственной активности.

— Спасибо, — пробурчала я, впечатлённая поступившим предложением. Так как внимания мне больше не уделяли, мне ничего не оставалась, как идти протирать пол под стеллажами. Я уже пожалела, что оставила швабру. Встав на колени, потому что иначе под широкие низкие стеллажи не подлезешь, я принялась выуживать столетнюю пыль возле самой стены. Интересно, кто сказал, что служанка передо мной тщательно здесь убиралась? Но говорить ничего не стала, поставив себе пунктик больше не страдать ради неблагодарных. По всей видимости, Мефодий дальше своего носа ничего не видел. «Может, стоит его чем-нибудь стукнуть, — размышляла я, — и тогда он заметит меня?» Мне осталось совсем немного, и можно будет отсюда уходить. Радуясь, что моя неудачная попытка совращения скоро закончится, я, пятясь, быстро домывала под последним стеллажом и не увидела, как знахарь решил отправиться в мою сторону за яйцами. В связи с тем, что мужчина не привык, ввиду огромной занятости, смотреть под ноги, наша встреча была предопределена.

— А твою же налево! — заорал он, споткнувшись об меня, больно наподдав мне костлявой ногой. Взмахнув руками, чтобы хоть как-то удержаться и не упасть, он выпустил поддон со своими яйцами. Бамсс… стукнулся тот об мою голову и перевернулся, раскидывая содержимое во все стороны. Большая часть яиц, не выдержав грубого обращения, разбилась об пол, явив миру необычные синие желтки. Некоторые же из них, уделав меня, теперь украшали моё тёмно-зелёное платье душевным пейзажем. — Да чтоб вас, Ульяна, демон разодрал! Какого вы тут разлеглись, словно свинья в луже грязи?!