Мик Джаггер. Великий и ужасный - Кристофер Андерсен

Королеве было неприятно и то, что Мик, несмотря на внешнюю позу бунтаря, в глубине души питал весьма честолюбивые мечты. «Мик всегда хотел стать одним из них, – признавался давний друг Джаггера и автор биографических статей Кит Олтхэм. – Он с самого начала мечтал попасть в аристократы. Какой там рыцарь? Принц, не меньше!»

Так что Мик в глазах королевы представал двуличным негодяем, пытавшимся подняться по социальной лестнице, играя на слабостях ее сестры. «Королева очень любила свою сестру и переживала за нее. Джаггер был другом принцессы Маргарет более сорока лет, и все это время королева считала, что он оказывает на нее разлагающее влияние».

Неудивительно, что утром того самого дня, когда Мик должен был удостоиться титула, королева без лишней шумихи отправилась в больницу Короля Эдуарда VII. Операция по удалению коленного хряща прошла успешно, но доктора решили также удалить некоторые образования на королевском лице, в результате чего остались шрамы в области левого глаза и на носу. Когда через два дня королева вышла из больницы, опираясь на трость, наблюдатели были шокированы ее видом. «Казалось, что королева как-то сразу превратилась в хрупкую, ранимую старушку», – писал журналист из газеты Daily Mail.

Саму королеву, впрочем, это мало волновало. Одному из врачей она заявила: «Я скорее останусь здесь, чем отправлюсь в Букингемский дворец на это посвящение».

Вот так и получилось, что участвовать в церемонии пришлось принцу Чарльзу. Несколькими годами ранее, на одном из концертов, проводимых его благотворительным фондом, принц в разговоре с Джаггером удивился, что тот ни разу не попадал в список награждаемых. Но позже Чарльз признался помощнику, что не имел в виду рыцарский титул – «разве что командора».

К рок-музыканту у принца Чарльза имелись свои претензии. Горячей поклонницей Rolling Stones и Мика Джаггера в частности была принцесса Диана. В 1981 году, вскоре после свадьбы, Диана, тогда всего лишь двадцатилетняя девушка, захотела пригласить Джаггера на чаепитие в Кенсингтонский дворец. Несмотря на то что сам принц был влюблен в Камиллу Паркер, в нем взыграла ревность. Он прекрасно знал о сомнительной репутации ловеласа и поспешил отменить приглашение. Последовала ссора, и в качестве компромисса Диана согласилась принять в Кенсингтонском дворце другого рок-музыканта, которым оказался менее угрожающий Фил Коллинз, в то время состоявший в браке, преждевременно облысевший и далеко не в лучшей форме.

Почти так же сильно, как и репутация Джаггера, принца Чарльза раздражало демонстративное пренебрежение правилами приличия. На одном из званых обедов благотворительного фонда, который проходил в Виндзорском замке в июне 1991 года, Мика сфотографировали пожимающим руку принцу Чарльзу, притом что другую свою руку он держал в кармане – вопиющее нарушение придворного этикета. На следующий день газеты вышли с кричащими заголовками «Невиданное оскорбление королевского семейства». Принц с королевой всегда остро реагировали на подобные случаи, тем более что фотографии появились в газетах по всему миру. «Чарльза это рассердило не на шутку, – однажды сказала Диана про тот инцидент. – Это одна из глупостей, о которых они никогда не забывают».

Единственный человек, мнение которого хоть что-нибудь значило для Мика, никогда не скрывал своего презрительного отношения ко всей этой мишуре. За два года до церемонии Джаггер позвонил Киту Ричардсу, чтобы сообщить потрясающую, по его мнению, новость.

– Кит, послушай, что скажу. Тони Блэр настаивает, чтобы я принял рыцарский титул.

– Да ладно тебе, – неодобрительно отозвался Ричардс. – Херня какая-то! Рыцарский титул. На хрена он тебе? Это как-то не по-нашему.

– Ну, Пол – рыцарь, и Элтон тоже, – неуверенно сказал Мик. – От таких вещей ведь не отказываются?

Последовала пауза. Незадолго до этого Мик присутствовал на церемонии открытия Центра Мика Джаггера в Дартфордской грамматической школе, в той самой подготовительной школе, где в конце 1950-х он получал нагоняи за длинные волосы и узкие джинсы. Неужели старый приятель Кита так сильно изменился? Неужели за сорок лет борец с системой превратился в респектабельного буржуа?

– Отказаться можно от чего угодно, старина, – ответил Кит скептически. – Скажи им, пусть засунут этот титул себе в задницу.

Черный «Бентли» проследовал по Бёрдкейдж-Уок, свернул на Бакингем-Гейт, а потом, миновав ворота, подъехал ко Входу послов. Лакей поспешил открыть дверь автомобиля, но худощавый мужчина со знакомым лицом вышел с другой стороны и, не говоря ни слова, взбежал по покрытым красным ковром ступеням.

Оказавшись внутри, он прошел к подковообразной Большой лестнице, откуда его провели в зал ожидания. Прохаживаясь вдоль стен, Мик рассматривал картины Рембрандта, Вермеера, Ван Дейка и Рубенса. Здесь же стояли его коллеги-кандидаты, некоторые в своих национальных одеждах: шотландцы в килтах, буддисты в шафрановых одеяниях, женщины в ярких сари. Иногда виднелись военная форма или сюртук для утренних визитов, но больше всего было строгих костюмов. Многие женщины также были в строгих костюмах или коктейльных платьях, и почти у всех на голове красовался классический атрибут британской моды – шляпка.

Слуги, должно быть, вздохнули с облегчением, увидев, как Джаггер снял свой кожаный плащ и красный кашемировый шарф длиной почти в два метра. Под верхней одеждой оказались полосатый пиджак с кожаными отворотами, а также галстук. Выбор обуви, впрочем, не радовал: кроссовки Adidas стоимостью 55 долларов.

Сама церемония посвящения должна была проходить в бело-золотом бальном зале, построенном при королеве Виктории в 1854 году, самом просторном во всем дворце. Несколько сотен гостей – каждый из сотни награждаемых имел право пригласить трех человек – расселись с программками в руках, взволнованно ожидая, когда же объявят имена их знакомых или близких. Мик пригласил своего отца Джо, которому на тот момент исполнилось девяносто два года, и двух дочерей: тридцатитрехлетнюю Карис и девятнадцатилетнюю Элизабет. «Прийти хотелось всем, но больше трех не разрешили, – сказал Мик. – Я выбрал их в порядке старшинства и доступности».

Ровно в одиннадцать оркестр на балконе заиграл, и по центральному проходу торжественно промаршировали пять солдат королевской гвардии, сформированной в 1485 году королем Генрихом VII, известные всему миру «бифитеры».

Затем вошел принц Чарльз в сопровождении двух дежурных офицеров-гуркхов, согласно традиции, заложенной королевой Викторией в 1876 году. Пока оркестр играл «Боже, храни королеву!», Чарльз стоял по стойке смирно между двумя тронами на помосте, под бархатным дурбарским балдахином, под которым в 1911 году король Георг V был объявлен императором Индии.