Испытание огнем - Нэнси Розенберг

— Дамы и господа, — обратилась она к ним, — судьба этого человека сейчас в ваших руках, как, впрочем, и судьбы его будущих жертв. — Она пристально посмотрела на каждого из присяжных, будто проверяя, действительно ли они вспомнили все обстоятельства совершенного когда-то преступления и подготовились к вынесению справедливого решения. — Если вы самым тщательным образом проанализируете все выдвинутые штатом обвинения и представленные доказательства, — она сделала небольшую паузу и продолжила, четко произнося каждое слово, — то вы, несомненно, придете к выводу, что по данному делу может быть вынесен только один вердикт. Возложив на себя обязанности ангелов возмездия, вы должны упрятать подсудимого за решетку — это единственное место, где ему следует находиться. Тем самым вы поможете бедному погибшему ребенку обрести, наконец, покой.

Присяжные совещались около двух часов.

Получив извещение сотрудника суда о том, что присяжные готовы огласить приговор, Стелла поспешила в зал суда вместе с Беном Гроуманом, Лэрри Комински, Брендой Андерсон и всеми, кто окружал их в коридоре во время перерыва.

Комински казался моложе своих тридцати лет. Закончив академию он отказался от военной карьеры, решив стать адвокатом. Являясь вторым, после Стеллы, человеком в офисе окружного прокурора, он производил впечатление неопытного и наивного сотрудника, вероятно, из-за маленького роста и сохранившего юношескую свежесть лица.

Бренда Андерсон сегодня надела строгое платье, опускавшееся на несколько дюймов ниже колен. У нее была длинная красивая шея, а волосы стянуты в плотный тугой пучок прямо на макушке. На людях она всегда вела себя сдержанно, но, общаясь с друзьями, позволяла себе расслабиться и поболтать. Сейчас она шла рядом со Стеллой, понуро опустив голову.

— Наконец-то они закончили, — сказал Комински и почему-то посмотрел на потолок, как будто сам Господь Бог должен был появиться оттуда, чтобы сказать последнее слово. — Присяжные обсуждали приговор всего два часа. Твоя идея продемонстрировать им безобразный шрам была просто замечательной, Стелла. Теперь у них нет абсолютно никакой возможности освободить этого ублюдка.

— Заткнись, мать твою… — злобно прошипел Гроуман, резко дернув его за рукав. Он остановился, посмотрел Комински в глаза и выдавил сквозь зубы: — Есть у тебя хоть унция здравого смысла? Неужели ты не понимаешь, что означает для этой женщины появиться на публике, перед фотокамерами с таким ужасным шрамом?

Прокурор посмотрел на Стеллу и густо покраснел. Ее волосы все еще были туго завязаны на затылке, свободной рукой она прикрывала ту часть щеки, которую обезображивал шрам.

— Ну ладно, прости, я виноват, — сказал он. — Я просто не подумал. Прости меня, Стелла, но… Это была великолепная идея, понимаешь? Больше всего мне понравилась фраза: «Представьте себе, если можете». Господи, это был настоящий шедевр! Ты бы видела лица присяжных!

— Спасибо, Лэрри, — тихо ответила Стелла, резко распахивая дверь зала суда. — Будем надеяться, что я сделала это не зря.

Прокуроры заняли свои места. Было начало седьмого, и большинство присутствовавших покинули зал, предположив, что вердикт вынесут только в начале следующего дня. Но самые упорные репортеры и члены семьи, утомленные ожиданием, все еще были тут. Воспользовавшись присутствием Гроумана, Бренда Андерсон ускользнула со своего места и пересела к родственникам жертвы преступления, устроившись рядом с Джуди Маккинли. Как только присяжные вошли в зал, судья призвал всех к порядку и спросил у присяжных, вынесли ли они вердикт.

— Да, мы пришли к общему мнению, — сказал старший из присяжных — мужчина в больших очках и с красными подтяжками.

— Подсудимый, встаньте, пожалуйста, — спокойно сказал судья.

Грегори Пелхам — маленький темнокожий человечек с набрякшими веками и ржавого цвета волосами — вздрогнул. На нем были дешевый коричневый костюмчик, простенький галстук и розовая рубашка. Когда адвокат подтолкнул его в бок, тот встал и пристально посмотрел на Стеллу, прежде чем повернуться к присяжным.

— Вы можете зачитать вердикт, — объявил судья заседателям.

— Мы, присяжные заседатели, — уверенно начал старший из них, — находим подсудимого виновным в преступлении и в убийстве Ричарда У. Маккинли в соответствии с пунктом первым предъявленного обвинения.

Стелла резко вскочила. Гроуман тут же усадил ее обратно на стул. Он был безмерно доволен решением присяжных, но, поскольку Пелхаму предъявляли и другие обвинения, он хотел выслушать мнение присяжных по всем остальным пунктам.

Учитывая давность совершенного преступления и отсутствие существенных доказательств того, что подсудимый заранее планировал совершить убийство, штат не потребовал высшей меры наказания, которая предусматривает смертную казнь. Однако присяжные согласились признать справедливыми другие обвинения, самым серьезным из которых являлось похищение человека.

— Мы, присяжные заседатели, находим подсудимого виновным в похищении человека в соответствии с пунктом вторым предъявленного обвинения.

Комински наклонился вперед и прошептал Стелле и Гроуману:

— С меня шампанское. — Затем, не особенно прислушиваясь к речи заседателя, он плюхнулся на стул.

Стелла внимательно прослушала весь вердикт, упоминавший и менее серьезные обвинения. Каждый пункт должен был включать в себя предыдущие, отражая всю преступную деятельность подсудимого. Если бы присяжные остановились только на каком-то одном пункте обвинения, то они не могли бы предъявить Пелхаму все остальные, а значит, и наказать его за эти преступления.

Как только старшина присяжных закончил зачитывать вердикт, судья назначил время вынесения окончательного приговора и объявил перерыв. Репортеры вскочили с мест и бросились к столу прокуроров, стараясь пробиться к Стелле.

— Как вы думаете, сколько лет проведет Пелхам в тюрьме? — спросил один из них, проталкиваясь вперед.

— Мы надеемся, что он получит максимальный срок, — сказала Стелла, срывая липкую резиновую ленту с волос, и они сразу же закрыли шрам на ее правой щеке. — Если судья будет строго придерживаться обвинения в убийстве и похищении, то, возможно, мистер Пелхам никогда не выйдет за пределы тюремных стен.

— Что случилось с вашим лицом? Это результат недавнего несчастного случая или старая рана? Вы решили продемонстрировать шрам, чтобы оказать влияние на присяжных?

Вопросы сыпались на Стеллу со всех сторон.

— Больше никаких комментариев, — резко заявила Стелла, а затем повернулась к Бену Гроуману и что-то прошептала ему.

Когда репортеры немного поутихли, она приблизилась к Джуди Маккинли и сочувственно обняла ее.

— Все закончилось, Джуди, — прошептала Стелла. — Может быть, теперь тебе будет легче наладить нормальную жизнь.

— Благодарю вас, — ответила та, тихонько всхлипнув. — Я не знаю, смогу ли когда-нибудь отблагодарить вас. Вы были сегодня просто великолепны. Я не пойму, что с вами произошло, но…

Стелла отошла от расстроенной женщины, когда заметила, что к ней направился Бен Гроуман. Со всех сторон стрекотали телевизионные камеры и сверкали вспышки фотоаппаратов.

— Вы сказали, что, возможно, уйдете в отставку в следующем году, — пристала к Гроуману какая-то журналистка. — Верно ли, что вы собираетесь назначить Стеллу Каталони своей преемницей?

Гроуман просиял и положил руку на плечо Стеллы.

— Это вполне возможно, юная леди, — многозначительно сказал он расслабленным и слегка фамильярным тоном искушенного политика. — Могу сказать вам совершенно откровенно, что не вижу более достойного кандидата на этот пост, чем Стелла Каталони. Она — самый способный прокурор из всех, которые когда-либо работали в моем офисе. — Он посмотрел на Стеллу и довольно ухмыльнулся. — Может так случиться, что я лично примусь за организацию ее избирательной кампании. Должен же я чем-то заняться после ухода в отставку?! Разумеется, если она сама пожелает, чтобы я помогал ей в этом.

Стелла улыбнулась. Если такой уважаемый человек, как Бен Гроуман, который около двадцати лет проработал на посту окружного прокурора, делает столь откровенные заявления по общенациональному телевидению, то значит, она скоро получит ключи от его офиса. Почувствовав, что он протягивает ей руку, она поймала ее и крепко пожала.

Стелла была на высоте, и это радовало ее. Теперь уже ничто не сможет остановить ее.

Стелла, Гроуман, Комински, Андерсон и еще несколько старших сотрудников окружной прокуратуры собрались в конференц-зале, который был больше известен как «военная комната». Раз в неделю Гроуман собирал здесь рядовых работников и начальников отделов, рассаживая их за большим дубовым столом. Здесь он сообщал им о предстоящих судебных процессах. Сегодня этот стол был покрыт бумажными салфетками, коробками с пиццей, пластиковыми стаканчиками и откупоренными бутылками шампанского. В зале чувствовалась приподнятая, праздничная атмосфера победы.