Прах и пепел - Татьяна Николаевна Зубачева

class="p1">– Да. Всё правильно. Ладно, пусть так. Я не жадный, – рассмеялся Андрей.

Эркин тоже засмеялся, привстал на стременах, оглядываясь.

– Дневку высматриваешь? Пора, вроде.

– Сейчас, – Эркин достал карту. – Точно. Вон у того ручья сворачиваем.

– Ага. А смотри, как ходко идём.

– Без бычков, вот и быстро. Есть будем?

– Надо бы. И чайку глотнём.

– Чай хорошо.

На этот раз они достали из мешков фляги, хлеб и мясо и уже тогда отпустили лошадей, а сами расположились возле узкого быстрого ручья. Вымыли руки в прозрачной холодной воде.

– Родник, видно, недалеко.

– Да, и осень уже всё-таки. Трава сухая, без сока.

– Ага. Ну, давай, режь хлеб.

– А какой хлеб был, заметил? Белый-белый и мягкий. Я слышал, французским называется.

– Ну да, Джонатан же сказал, французская кухня.

– Да, не сравнить, – Андрей оглядел свой бутерброд и стал его перемалывать.

– Ну так, – Эркин рассмеялся. – Мы же пастухи, а не короли.

Андрей засмеялся, чуть не поперхнувшись.

– Это как ты догадался, а?

– А я такой умный, – фыркнул Эркин.

Отсмеялись, запили бутерброды чаем.

– Сюда бы эти, коктейли. Здорово их Фредди делает. Ну, всё умеет мужик. И машину водит, и ковбоем, и проводку… а стреляет как. И это ещё.

– Мужик что надо, – кивнул Эркин. – Но на пути у него… не становись.

– Ага, то-то ты на рожон лез.

– Куда я лез?

– Ну, задирался с ним.

– А ты овечка кроткая, – засмеялся Эркин. – Забыл, как с ножом на него шёл?

– Было дело, – засмеялся Андрей. – Давай ещё по бутерброду.

– Давай. Мясо хорошее.

– А не салями.

– Это такая колбаса жгучая? Ага, хороша была. И масло… Я почти и не ел такого. Только вот весной, пару раз.

– Я, вроде, ел. Ну, ещё до всего, или нет, не помню. Война же. Вроде было, по карточкам. Но вкуса я совсем не помню.

– Ох, до чего чай хорош!

– Ага. А до чего кофе это надоело…

– Рабское-то?

– Угу. Чай я и без сахара могу.

Эркин оглядел остатки мяса.

– Оставим на вечер? А то приедем к ужину, а Мамми на нас не готовила.

– Дело, – кивнул Андрей. – Лошадей расседлаем, оботрём и в загон. А мы в сенной?

– А куда ж ещё? В барак только?

– Ну его. Слушай, одеял-то не взяли.

– Тепло, не замёрзнешь. Курткой накроешься, – Эркин увязывал остатки мяса и хлеба. – Да и Молли согреет.

Он ловко увернулся от броска Андрея и вскочил на ноги.

– Ах ты! – Андрей тоже вскочил и пошёл к нему в боевой стойке.

– Ну, давай, давай! – смеялся Эркин.

Андрей выхватил нож и прыгнул. И тут же полетел на землю. Едва коснувшись земли, сделал выпад ногами.

– Молодец! Научился! – Эркин едва успел отпрянуть от летящего в лицо каблука. – Ещё или хватит?

Андрей в перекате ухватил лежащий на земле нож и, не вставая, изобразил бросок. Эркин изобразил падение. Андрей спрятал нож в сапог и встал. Призовой пояс он всё-таки убрал в мешок, не желая привлекать лишнего внимания серебряной пряжкой и нарядными ножнами.

– Ладно, хватит. Поехали?

– Поехали, – кивнул Эркин.

И снова скачка. Снова холмы и деревья, и проплывающие на горизонте остатки имений, просёлочная дорога, еле различимые тропы, и просто напрямик. И ветер в лицо, и солнце уже не над головой, а сбоку. И…

Эркин резко осадил Принца и достал карту.

– Ты чего?

– Сейчас… осмотрюсь. Ну… ну, точно, Андрей!

– Чего?!

– Смотри. По карте нам сейчас прямо.

– Так.

– А если возьмём влево, то там резервация.

Андрей посмотрел на Эркина.

– Хочешь… повидаться?

Эркин опустил голову, погладил Принца по шее. Андрей молча ждал.

– Да нет, не стоит, – наконец сказал Эркин. – Они уже уехали, наверное. Помнишь, трепали, что целый эшелон видели.

Андрей молча кивнул. Он помнил. И помнил, как все первым делом спрашивали Эркина, чего тот остался. Был как все, а стал наособицу. А такой дважды приметен.

– Ладно, – Эркин решительно послал Принца прямо. – Ладно…

Ещё немного скачки, ещё чуть-чуть… и Андрей с торжествующим криком швырнул в воздух и еле поймал свою шляпу. Они пересекли границу имения. Да, точно, здесь они кочевали со стадом. Всхрапнули и сами прибавили ходу лошади. Они тоже узнали. Майор, всю дорогу спокойно бежавший за Принцем, теперь рвался вперёд. Длинные тени деревьев перечёркивали им дорогу.

– Домой, Принц, домой! – Эркин, бросив поводья, полностью доверился коню.

Как тогда, в первый день, когда Джонатан показывал ему границы имения. И как тогда, Принц безошибочно скакал к дому. Даже Бобби, не любивший скорости и предпочитавший всем аллюрам неспешную рысь, а ещё лучше шаг, теперь пластался в галопе. Огонёк, приученный всегда идти сзади, сейчас держался рядом с Бобби.

Быстро темнело, и каким чудом они ни на что не налетели в этой бешеной скачке, ни Эркин, ни Андрей потом понять не могли. И уже в полной темноте они влетели во двор имения и остановили коней у ослепительно-яркого окна кухни.

– Эй! – заорал Андрей. – Есть тут кто живой?!

– Ты и мёртвого разбудишь, парень, – из кухни вышел с зажжённым фонарём Стеф, за ним, толкаясь, повалили остальные. – Вы вдвоём, что ли?

– Ага. Добрый вечер всем, – Эркин спешился. – Дай фонарь, Стеф, или посвети. Лошадей в загон надо.

– Держи. Как добрались, парни?

– Добрый вечер. Нормально.

– Добрый вечер, парни, это вы из Бифпита, что ли?

– Мамми, есть ещё чего им с дороги?

– Добрый вечер, как доехали?

– Откуда ж ещё, оттуда, конечно.

– Сейчас каши вам, молока ещё есть немного.

– Не надо, Мамми, нам бы выспаться.

– С дороги-то… поесть надо…

– Это весь день скакали?

– А хозяин следом, что ли?

– Всё потом, – Эркин привычно пересиливал накатывающую усталость. – Спасибо, Мамми, только спать хотим. Две ночи не спали.

– Чего ж так? Загуляли?

– Всё было, Стеф. Расскажем…

– Уж ты натреплешь…

Под общий гомон лошадей отвели в загон при конюшне, расседлали и оставили обсыхать. Ковбойские кони привычные.

– В сенной пойдёте?

– А что, занято там?

– Нет, вас ждёт.

– Молли, ты б показала дорогу, а то, небось, забыли.

– Сена бы натрусила им.

– А ну заткнись, довёл девчонку…

Эркин и Андрей взяли свои мешки, свалили сёдла и уздечки в конюшню – завтра разберём – и как-то добрели до сенного сарая. Эркин отдал кому-то фонарь. Всё равно глаза сами закрываются. Залезли на помост и прошли к еле угадывающемуся в темноте окну. Да, вот здесь. Эркин бросил свою ношу и услышал, как рядом так же упали мешки Андрея.

– Разуйся.

– Знаю. Ох, хорошо-то как, – Андрей рухнул на сено и зашуршал им, укладываясь.

Эркин заставил себя разуться, смотал и сунул в сапоги портянки, привычно положил сапоги в изголовье