Поцелуй незнакомца - Барбара Картленд

– Скорее! Пожалуйста, пойдемте со мной… Моя собака… попала… в капкан!

Джентльмен приподнял брови, удивленный ее взволнованным тоном, но она не стала ждать, пока он ответит, а только сказала: «Следуйте за мной!» – и побежала по мшистой тропе туда, где остался Руфус. Бедный песик лежал смирно и жалобно повизгивал. Шенда бросилась на землю рядом с ним, лишь краем глаза заметив, что джентльмен остановил лошадь, и спрыгнул с седла. Подойдя ближе, он сказал:

– Осторожнее! Как бы собака вас не укусила.

Это были его первые слова.

– Руфус никогда меня не укусит! – с негодованием ответила Шенда. – Прошу вас, пожалуйста, откройте этот ужасный капкан! Откуда он только здесь взялся?…

Говоря это, она крепко держала Руфуса, а незнакомец наклонился и разжал зубья капкана. Песик жалобно тявкнул, ко Шенда уже подняла его и качала на руках, как младенца, тихо приговаривая:

– Уже все, все прошло! Больше тебе не будет больно. Ты у меня настоящий храбрец!

И почесывала ему за ушком, как он любил. Она увидела, что джентльмен вынул из кармана платок и став рядом с ней на одно колено, хочет перевязать Руфусу лапку. Теперь, когда лицо его оказалось совсем близко, Шенда могла получше его рассмотреть.

– Спасибо вам! – проговорила она. – Если б вы знали, как я… вам благодарна! Я как раз бежала и гадала, где мне найти мужчину, которого можно попросить о помощи?

– Но в деревне ведь есть мужчины? – улыбнулся он.

– Днем нет ни одного. Все на работах.

– В таком случае я рад, что оказался вам полезен.

– Прямо не знаю… как выразить вам мою признательность! – повторила Шенда. – Но не могу понять, кто же поставил этот подлый… отвратительный капкан в нашем лесу? У нас такого еще не было.

– Я думаю, это способ борьбы с вредными хищниками, – сказал он.

– Но такой жестокий способ! – возразила Шенда. – Животное попадется в капкан и может промучиться несколько часов, даже дней, пока кто-то его увидит.

Незнакомец не ответил, и Шенда, словно обращаясь к самой себе, продолжала.

– Как можно… приносить в этот мир новые страдания, когда их и без того так много.

– Вы, вероятно, намекаете на войну, – отозвался джентльмен. – Все войны – зло. Но мы сражаемся, чтобы защитить свою страну.

– Но убить живое существо… не для пропитания… это ведь… дурно?

– Я вижу, вы сторонница исправления нравов, – сказал он, – однако ведь животные поедают друг друга. Если не охотиться на лис, их разведется слишком много и они пожрут зайцев, которых вы наверняка находите очаровательными.

Она услышала в его тоне издевку и, покраснев, возразила:

– Природа, предоставленная самой себе, обретет в конце концов равновесие, а я не могу спокойно думать о лисах, которые должны часами мучиться в предсмертной агонии, да и зайцы, когда попадают в силок, сколько бьются, пока петля их не задушит!

– Это точка зрения женщины, – усмехнулся незнакомец. – Но если хочешь, чтобы в лесу не перевелась дичь, необходимо держать в границах число ее естественных врагов.

Это было сказано сухо и твердо. Шенда, понимая, что его не переспорить, тихо произнесла, словно говорила сама с собой

– Для меня этот лес всегда был прекрасной волшебной страной… Если теперь я не смогу больше сюда приходить из-за капканов и прочих жестокостей, для меня это будет все равно как… изгнание из Рая.

И опасаясь его насмешек, поспешила встать с колен, прижимая Руфуса к груди.

– Еще раз благодарю вас, сэр, за помощь. А теперь я должна отнести Руфуса домой и промыть ему лапку, чтобы рана не загноилась.

Произнося эти слова, Шенда снова оглянулась на капкан и добавила:

– Не могли бы вы… оказать мне еще одну услугу?

– Какую? – спросил незнакомец.

– Вот там, чуть подальше есть волшебная заводь. Если бы вы бросили в нее этот капкан… он бы больше никогда… не причинил страданий ни одному живому существу.

– А вы не думаете, что тот, кому принадлежит капкан, быть может, заплатил за него немалую сумму и будет против?

– Он не узнает, что сталось с его капканом. А если… он потеряет на нем деньги, так ему и надо!

Джентльмен рассмеялся.

– Ну что ж, – сказал он, – раз уж вы назначили себя обвинителем, судьей и палачом в одном лице, значит, так тому и быть. Пусть обвиняемый понесет заслуженную кару!

Он поднял капкан, вырвал из земли цепь, на которой тот держался, и спросил:

– Ну, так где же эта волшебная заводь?

– Я покажу вам, – ответила Шенда и пошла вперед. Вскоре между стволами старых деревьев заблестела вода. Здесь стало даже еще красивее, чем было два дня назад, когда Шенда приходила сюда в прошлый раз. Расцвели желтые купавки и лазоревые ирисы, и солнце, пробиваясь сквозь кроны деревьев, красиво золотило спокойную воду. А берега притаились, темные и загадочные, словно храня тайну, принадлежавшую одним богам.

Незнакомец подошел к заводи и остановился у самой воды. Потом покосился на Шенду, стоящую рядом с ним. Золотистые цветы льнули к подолу ее платья, позади стеной стоял темный лес – такая картина очаровала бы любого живописца.

Ее огромные глаза оказались при ближайшем рассмотрении не голубыми, а нежно-серыми, и даже временами отсвечивали фиолетовым – своеобразная черта, встречавшаяся в роду ее матери.

А кожа белая-белая, не восприимчивая к загару. Словом, нежная красавица, так непохожая на знаменитую румяную, «английскую розу». Шенда принадлежала миру зеленых почек на ветвях старых деревьев.

Какую-то минуту Шенда и незнакомый мужчина молча разглядывали друг друга. И если он увидел, что она необыкновенно хороша и нежна, как неземное создание, то она нашла, что он очень недурен собой – смуглый, как если бы проводил много времени под открытым небом, и с правильными чертами лица. Однако при красивой наружности в нем чувствовалась твердость, властность, угадывался человек, привыкший отдавать распоряжения. Его облик дышал силой, и это была сила не только тела, но и духа.

Наконец разрушая чары молчания, незнакомец коротко спросил:

– Куда прикажете закинуть, на самую середину?

– Да, я думаю, там глубже всего. Он раскрутил на длинной цепи капкан и отпустил. Раздался громкий всплеск, взлетел, переливаясь радугой, сноп брызг, и вот уже снова неподвижная водная гладь заблестела как серебряное зеркало. Шенда глубоко вздохнула.

– Спасибо еще раз, – сказала она. – Теперь понесу Руфуса домой.

Она снова, как бы лаская, обвела заводь прощальным взглядом. И решительно повернувшись, заторопилась прочь по тропе, по которой они пришли. Лошадь незнакомца стояла там, где он спешился, и пощипывала молодую травку. Он взял поводья и сказал: