Бандиты в белых воротничках. Как разворовывали Россию - Александр Максимов

О больших маневрах времен «позднего Горбачева» и «раннего Ельцина», в результате которых значительная часть имущества КПСС, ВЦСПС и государства перешла в личную собственность партийных и профсоюзных лидеров, писалось и говорилось немало. Особенность истории приватизации гостиничного комплекса «Свиблово» в том, что судебная тяжба вокруг этой недвижимости длилась почти пятилетку.

«Сделку» начали оформлять за несколько дней до августовского путча. Опыт строительства «запасных аэродромов» позже широко использовали практически все российские политики, занимавшие мало-мальски значимые посты. Но данная история — из жизни первопроходцев.

27 июня 1991 г. премьер Союза Валентин Павлов подписывает постановление о создании при Кабинете министров СССР новой структуры — Госкадры СССР, которая получала в свое подчинение все институты повышения квалификации страны. В этом сугубо абстрактном документе есть один неожиданно конкретный пункт 6: «…передать Международному центру социально-трудовых проблем в качестве взноса советской стороны (?) здание учебного корпуса и общежитие одного из институтов повышения квалификации».

Упомянутый центр (МЦСТП) был создан за полгода до этого, имел статус международной общественной организации, смутные цели («удовлетворение общественных потребностей в высококвалифицированных кадрах в условиях перехода к рынку»), весьма важных соучредителей — Госкомтруд и ВЦСПС — и знатных сопредседателей: Валентина Павлова, его зама Владимира Щербакова, академика Станислава Шаталина и мэра столицы Гавриила Попова. Судя по дальнейшему развитию событий, вся затея с созданием нового министерства была придумана исключительно ради скромного шестого пункта.

Документы, на основании которых нейтральное «один из институтов» превратилось во вполне конкретное — МИПК Химпрома, имеющий на тот период самую современную инфраструктуру из аналогичных заведений, а «два корпуса» трансформировались в весь комплекс, отсутствуют. Тем не менее это случилось.

7 августа заместитель премьера Владимир Щербаков начинает поторапливать Минхимнефтепром с передачей заветного имущества центру, которым руководит Владимир Щербаков. Вице-премьер аргументирует свою нетерпеливость опасностью нарушений договоренностей президента СССР М. С. Горбачева с руководителями «семерки» и требует, чтобы вопрос был решен не позднее 15 августа. Министр химической промышленности Саламбек Хаджиев ничего не имеет против, но требует свою долю в виде гостиницы «Свиблово».

В итоге 15 августа подписывается акт о передаче института Госкадрам СССР. В документах появляется удобная приписка — «с последующей его передачей» центру Щербакова. Итак, фундамент «запасного аэродрома» заложен.

До 19 августа получить в свое распоряжение недвижимость наши герои не успели: Павлов оказался в Лефортове, Щербаков — за границей… Впрочем, это в конечном счете ничего не меняло.

Вернувшись осенью в страну (уже никем), Владимир Щербаков без особого труда получает у мэра столицы подтверждение законности допутчевой передачи заветной площади в Свиблове. Что неудивительно, ведь Попов — единственный из членов правления МЦСТП, остающийся при исполнении. Не потому ли столичный мэр с легкостью «забыл» разницу между федеральной собственностью и муниципальной?

В ноябре главный инспектор РСФСР Валерий Махарадзе требует возвращения института в ведение органов госуправления, поскольку передача института несуществующим Госкадрам СССР «состоялась в период антиконституционного переворота», а его имущество было оценено по остаточному принципу. Спорный институт передают на баланс Минпрома России.

Но Щербаков использует «тяжелую артиллерию». Сергей Филатов, в то время бывший первым зампредом Верховного Совета РСФСР, ссылаясь на решение мэра, 7 декабря распоряжается «оформить безвозмездную передачу зданий и сооружений бывшего (?) МИПК Минхимнефтепрома СССР (Свиблово) Международному центру социально-трудовых проблем».

Бюрократическая машина заработала. Следующим, 22 января 1992 года, — «во исполнение распоряжения» Филатова — был приказ Анатолия Чубайса: «Считать комплекс зданий и другое имущество МИПК собственностью Центра и согласиться с предложением Центра о выкупе советской части взноса, то есть стоимости «Свиблово» в размере 8025,0 тыс. рублей».

Заметим, что цена была на редкость щадящей — столько в 1992 году стоили две «Волги». Между тем речь шла о головном институте химической промышленности со всем его имуществом: административным, учебным, физкультурно-оздоровительным и гостиничным корпусами, автопарком, пансионатом на Клязьме и обслуживающим персоналом (500 человек).

Однако и на этот раз у «прихватизаторов» результат вышел не совсем тот — недвижимость им была передана лишь на бумаге. Фактически же находилась в распоряжении министра промышленности Александра Титкина. Расстаться с нею он не смог даже после ликвидации собственного министерства. За неделю до указа (сентябрь 1992-го), оставлявшего министра без портфеля, он издает приказ об упразднении института и внесении его имущества на баланс центра. Позже мы встречаем Александра Титкина членом Совета попечителей АОЗТ «Международная академия предпринимательства» (где, кстати, центр Щербакова — один из учредителей). В академию Титкин пришел не с пустыми руками, а со средствами института. Свой личный взнос в АОЗТ он оформил как взнос Минпрома в создание академии.

Новые хозяева «Свиблова» к декабрю 1992 г. полностью вошли во владение собственностью института. Им удалось получить в свое распоряжение не только площади, но и все его денежные средства, а также довольно крупную акционерную собственность МИПК в двух столичных банках.

Следующий, 1993 год ознаменовался любопытным открытием, которое сделали Конституционный суд и Генеральная прокуратура (в лице заместителя Казанника С. Г. Кехлерова): все основополагающие решения о передаче института общественной организации с последующей его приватизацией являются незаконными. Оказалось, что Филатов и Попов превысили свои полномочия, а Чубайс грубо нарушил Закон о приватизации.

Ну что ж, сказали чиновники, спорить не будем. И отменили свои решения (правда, лишь в 1994 году). Однако тот факт, что собственность перешла из рук в руки незаконно, в России отнюдь не означает, что хозяин получит ее назад.

Госкомимущество начало отчаянно судиться с центром Щербакова за спорные площади, пытаясь вернуть их в лоно государства. В 1994 году ликвидированный ранее институт был восстановлен. Однако в затяжных арбитражных процессах это обстоятельство игнорировалось: судьи по-прежнему считали институт ликвидированным, распоряжения Филатова и других законными, а решения Конституционного суда не имеющими к делу отношения. Мнение же Генпрокуратуры не учитывается по той причине, что уголовного дела она так и не завела (видимо, других дел хватает). Судьи не поняли: а зачем, собственно, вступило в спор Госкомимущество, в чем, собственно, заключается «государственный интерес»? Зато служители Фемиды отчетливо увидели последний в деятельности МЦСТП, который был создан для решения (как значится в материалах дела) важных задач.

Судебная тяжба вокруг «Свиблова» длилась пять лет. Весной 1997 года Высший арбитражный суд принял окончательное, не подлежащее обжалованию решение: вернуть гостиничный комплекс и помещения института государству. Но воз и ныне там. Решение суда циркулирует по инстанциям, ГКИ — официальный истец по этому делу — выказывает демонстративное равнодушие к судьбе гостиничного комплекса, а щербаковский центр вовсе не собирается покидать свое гнездышко. Тем более что большая часть помещений уже давно передана (вероятно, в субаренду) всяческим саунам, гриль-барам, турфирмам и бизнес-школам. Директор обездоленного института Александр Рыбинский насчитывает до 18 таких заведений на площадях, которыми на самом деле имеет право распоряжаться только его учебное заведение.

Дабы еще больше запутать ситуацию, центр самораспустился, но до этого передал всю свою собственность дочерней организации — Международной академии предпринимательства, у руля которой стоят те же самые люди. Не исключено, что руководству института теперь придется судиться по второму кругу. Генпрокуратура, как всегда, немотствует. Тот факт, что речь идет о государственной собственности, которая оценивается в 100–150 млн. долларов, никого не волнует.

Сеанс одновременной игры гендиректора АО с крупными и мелкими акционерами

Тот, кто воображает, будто новоиспеченными АО стали управлять держатели наибольших пакетов акций, абсолютно не понимает смысла отечественной приватизации. С самого начала бессмысленны были все споры о том, кто должен хозяйствовать на предприятиях — «свои» коллективы или «чужие» инвесторы. Пока теоретики спорили, практики, «крепкие хозяйственники», одним словом, директора, уже осознали всю прелесть приватизации по-русски, став безраздельными, никакими законами в своих действиях не ограниченными собственниками заводов, совхозов и магазинов. Впрочем, кое-кто «свою собственность» уступил так называемым крупным инвесторам — взамен на открытие валютных счетов за границей. Иные же с инвесторами не договорились — и тогда происходили затяжные конфликты, заканчивавшиеся в лучшем случае судебными разбирательствами, в худшем — взрывами и прочими кровавыми разборками.