Бандиты в белых воротничках. Как разворовывали Россию - Александр Максимов

Сыщик, который вел дело последнего, рассказывал мне, как на одном из допросов Шатыренко иронически заметил: «Вот мы тут с вами сидим, теряем время, гоняем чаи. А в эту самую минуту мои фирмы наварили мне еще миллион баксов». И это говорил подследственный, который до ареста официально имел только одну работу, только одну должность — председателя Федерального фонда социального страхования. Государственный пост, никакого отношения к личному бизнесу, казалось бы, не имеющий.

Борцы с преступностью все это видят — и встают перед выбором: или раскручивать заранее обреченное дело, получая при этом зарплату в 2 тысячи рублей — или самим подключиться к бизнес-проектам своих классовых оппонентов. И некоторые, увы, подключаются. Как коллега упомянутого сыщика из столичного ГУВД, имеющий полковничьи звезды, но перешедший на куда более высокооплачиваемую работу в «Русское золото» небезызвестного г-на Таранцева. На новом месте полковник проработал недолго: буквально через несколько недель его сразила пуля неизвестного киллера — как раз в те дни, когда в столицу с триумфом вернулся Михась, одержавший убедительную победу в женевском суде присяжных.

Очередную победу. Число побед российских мафиози, аферистов и коррупционеров превышает число поражений примерно в той же пропорции, в какой сумма сворованного из государственной казны и из карманов наших сограждан больше суммы найденного, арестованного и возвращенного. Нам предлагают получить три копейки на рубль бесследно исчезнувшего вклада. Нам предлагают удовлетвориться условным сроком для младшего помощника второго заместителя второстепенного министра городского уровня — одного рядового из целой армии российских коррупционеров.

Когда в этих правилах обнаруживаются исключения — мы скорее теряемся, чем радуемся. Если деньги аферистов все-таки возвращаются — никто не знает, что с этим «нечаянным» богатством делать. Как, например, реализовать сокровища на 2,5 миллиона долларов, которые неожиданно вернул израильский партнер армейского полковника-финансиста Студенникова. Если дело против иного бывшего чиновника все-таки возбуждается — все тут же бросаются искать в этом политический заказ. И находят, как поляки, впервые в новейшей истории давшие политическое убежище россиянину — уличенному в лихоимстве Сергею Станкевичу.

В деле борьбы с экономической преступностью самую главную роль в последнее время играет не прокуратура и не МВД — а экономический кризис. Он сделал госказну настолько тощей, что украсть из нее, конечно, можно, но гораздо сложнее и намного меньше, чем год или два назад. Он так облегчил наши кошельки, что у новых пирамидчиков практически нет никаких шансов завлечь нас в свои сети. Он так возвысил иностранную валюту, что для достижения былых размахов вывоза из страны зеленых купюр требуется воровать в четыре раза интенсивнее — а на это способны далеко не все. Многие выбывают из игры и садятся на скамейку запасных. Или на нары — потому что уже не имеют возможности обеспечить «зеленую смазку» нужных шестеренок в необходимых пропорциях.

Новые комбинаторы слишком активно лезли на вершину политического Олимпа, слишком энергично отпихивали локтями своих недавних партнеров, слишком громко кричали «держи вора». Они сами вызвали эту лавину. Но накрыла она, увы, не их одних.

1

Здесь и дальше приведены цитаты из интервью американской радиостанции WMNB.