Наблюдатель - Р. К. Пирс

сплошных неудач, также как и покупка моей первой машины, той, на которой мой бывший врезался в дерево, и если бы не страховая выплата, то у меня и её бы сейчас не было.

Эбигейл повезло. Надеюсь, что ей никогда не придется узнать каково это, бороться за что-то, или как редко удается получать то, чего хочешь.

— Ты в порядке? — спрашивает она, пока мы катимся по грунтовой дороге к городу.

— Со мной всё в порядке. — Это не совсем правда, но разговор во время поездки по просёлочной дороге очень напоминает клише. — Просто задумалась. Здесь всё по-другому.

— Да, так и есть. — Она кивает, соглашаясь. — Но к этому привыкаешь. Здесь нет суматохи города, и жить здесь приятно.

— Тебя это иногда пугает? — спрашиваю я, снова ощущая неприятное покалывание. Я не чувствую этого давления, когда отвлекаюсь, но, как только появляются мысли, оно сразу возвращается. Это похоже на то чувство, когда за вами наблюдают. На многие мили вокруг нет никого, поэтому этого не может быть. — Странное ощущение, от которого ты не можешь избавиться.

Я думала Эбигейл отмахнется от моих опасений, но она колеблется. Ее глаза прикованы к дороге, она теребит зубами нижнюю губу.

Что-то подсказывает мне, что она понимает, о чём я говорю, но не знаю, признается ли. Возможно, она не хочет пугать меня. Возможно, не может правильно выразить это словами.

Наконец, после долгой минуты, с ее губ срывается ответ.

— Иногда ты ощущаешь себя маленьким, когда находишься в большом месте. Словно муравей в огромном мире, и даже если ты попытаешься понять этот мир, останутся секреты, которые ты никогда не раскроешь.

Секреты. Ответ не в стиле Эбигейл, что еще больше распаляет мой интерес. Она что-то недоговаривает? Стоит ли мне беспокоится о чем-то? Пока я решаю сменить тему, но мы поговорим об этом позже. Нужно наверстать упущенные годы. Возможно, если мы проведем вместе какое-то время, она все же скажет то, о чем не хочет говорить сейчас.

— Ты думала о колледже? — Я спрашиваю первое, что приходит на ум.

Её настроение тут же меняется, уголки губ поднимаются вверх. Она явно вздохнула с облегчением и начала объяснять, что взяла годичный отпуск, чтобы помочь на ферме, и что она начнет учится на ветеринара уже следующей осенью. Я иногда киваю головой, чтобы показать, что внимательно слушаю её, хотя ее взгляд прикован к дороге. Она расслабляется только, когда мы въезжаем в город.

Первое, где мы останавливаемся — продуктовый магазин. Странно, что Эби назвала его рынком, ведь это стандартный маленький магазинчик, где есть все от свежих фруктов до консервов. После него мы переходим через дорогу, к мяснику, где забираем несколько килограмм мяса и все это оставляем в грузовике.

Перед тем, как вернуться домой, мы решили зайти в небольшую закусочную.

— Ты должна попробовать молочный коктейль Люсинды, — говорит Эбигейл, когда мы садимся в кабинку в углу. Сиденья настолько старые, что материал потрескался, а угол стеклянной столешницы сколот и заклеен клейкой лентой. — Уверяю, это будет лучшее, что ты пробовала.

Я очень сомневаюсь, что что-то превзойдет изысканные молочные коктейли из кафе Ice Box рядом с моей квартирой, но я не говорю об этом вслух. Если Эбигейл так считает, то не буду спорить. Я позволю ей поверить, что она права, но, если у меня когда-нибудь появится шанс, я отведу ее в Ice Box, чтобы доказать свою точку зрения.

Пожилая женщина в желтом платье и цветастом фартуке до колен, направляется к нам с блокнотом и ручкой с головой коровы на конце.

— Доброе утро, Эбигейл, — приветствует она с улыбкой, смотря поверх своих круглых очков. — Или точнее, полдень?

— Привет, миссис Люсинда. Это моя двоюродная сестра Кэсси. — Эби указывает на меня большим пальцем. Я неловко улыбаюсь, но она не дает мне возможности заговорить. — Она поживет с нами на некоторое время, и я хотела бы ее угостить лучшим в мире молочным коктейлем.

Лесть заставляет старушку хихикнуть.

— Два молочных коктейля, хорошо. Хочешь кусочек яблочного пирога?

Эбигейл с энтузиазмом кивает.

— Да, пожалуйста.

Люсинда поворачивается и смотрит на меня.

— А тебе, дорогая?

— Нет, спасибо, я…

— Да, мэм! Принисите и ей кусочек. — Эби перебивает меня, и на её лице умоляюще-сладкая улыбка. Я понимаю, южное гостеприимство и все такое, но я даже не люблю яблоки.

— Какого чёрта? — шиплю я, когда Люсинда удаляется через распашные двери на кухню.

— Тебе не обязательно его есть, — спешит объяснить Эби. — Я отнесу его маме, но ты не можешь отказываться от пирога миссис Люсинды.

Хмурясь, я сморю на неё в полном замешательстве.

— Конечно, могу, — возражаю я тихо, чтобы не привлекать к себе нежелательного внимания. — Просто можно сказать «нет». В этом нет ничего страшного.

Эбигейл медленно качает головой, смотря мне в глаза, и это злит меня. Почему она упрямится?

— Ты не можешь просто сказать «нет», — шепчет она, наклоняясь над столом. — Это первое правило жизни в Колд-Спрингс.

Теперь я просто раздражена, и чем дольше длится этот разговор, тем больше раздражаюсь.

«Городское правило». Это смешно.

— Я знаю, что тебе сложно это понять, — продолжает она, а я пытаюсь не закатывать глаза. Все понятно — это место, очевидно, сумасшедшее, как я и думала, но позволяю Эби продолжить. — Есть три правила, которым все должны следовать. И их никто никогда не нарушает.

Я не очень-то хочу услышать, что из себя представляют два других правила, думая, что они будут такими же сумасшедшими, как и отказ от яблочного пирога. Тем не менее, я поддаюсь желанию их узнать.

— Ну и какое второе правило?

Взгляд Эбигейл переходит к двери в кухню в поисках присутствия Люсинды, прежде чем она отвечает.

— Не появляйся в городе раньше полудня по воскресеньям, — говорит она, как будто это самая нормальная вещь в мире.

Это правило не имеет особого смысла и, вероятно, связано с тем, что большинство жителей в это время посещают церковь. Похоже один раз в неделю, я смогу спать сколько хочу.

— А третье? — спрашиваю я, уже более спокойно. Может быть, яблочный пирог Люсинды единственное сумасшедшее правило.

На этот раз Эбигейл бледнеет, цвет быстро слетает с ее лица. Она шумно сглатывает, ее взгляд снова быстро мечется к кухне, прежде чем она еще больше наклоняется над столом. Её голос так тих, что я едва могу разобрать ее слова, поэтому я тоже наклоняюсь вперед, пока наши лбы почти не соприкасаются.

— Я скажу это только один раз. Третье правило самое важное. — Она прочищает горло и быстро произносит. — Никогда, ни