На восьмом километре - Виктор Сапарин

- Спросим протоколиста. Для чего-то он существует. Слушай, друг. Кашкин обернулся к воспринимающему приказания раструбу. - Ты слышишь?

"Слышу", - ответила машина.

- Не знаешь, где ключ?

"Нет".

- Вообще о ключе Горышев и Дубровский при тебе разговаривали?

"Нет".

- А о чем они разговаривали?

"О разном".

- Толковый ответ. А о чем больше всего в последнее время?

"О "снежном человеке".

- Это еще что за зверь?

"Человекообразная обезьяна", - сообщил протоколист.

- Ну и что они говорили?

"Горышев говорил, что он встретил "снежного человека".

- Черт возьми! - оживился Кашкин. Он вопросительно посмотрел на Гордона.

- Чепуха, - сказал Гордон. - Старая легенда. Обезьяна, если она и существовала, вымерла лет двести назад. Никто ее не видел. Из ученых.

- Воспроизведи разговор, - потребовал Кашкин у протоколиста. - Самый первый. О "снежном человеке".

"Это продолжение разговора, - сообщил протоколист. - Начала я не слышал. Разговор начался на территории, а наружный канал... - протоколист запнулся, - пошаливал. Воспроизвожу запись".

"Хватит мистификаций, - послышался голос Дубровского. - Сначала ты выдумал, что нашел куст земляники в снегу, а я, как дурак, бегал его смотреть. Потом ты сказал, что у тебя болят зубы каждый раз перед тем, как падают лавины, и я пытался построить теорию с ультразвуками. Теперь ты фантазируешь насчет "снежного человека".

"Почему фантазирую?"

"Ты очень несерьезный человек. Я даже не знаю, что о тебе думать".

"А что ты думаешь об этих фотографиях?"

- Фотографии! - воскликнул Кашкин. - Горышев показал фотографии?

"Да, - подтвердила машина. - Шесть фото".

- Где фотографии?

Кашкин подпрыгнул от нетерпения.

"В ящике бюро".

Даже Гордон не выдержал. Он подошел к бюро и стал выдвигать один ящик за другим. Очень скоро он положил на стол шесть снимков.

С небольшими изменениями в ракурсе они изображали одно и то же существо, походившее не то на обезьяну, не то на дикого человека. Низкий лоб с выдающимися надбровными дугами, неразвитый нос, покатые плечи, длинные узловатые руки и короткие, как у медведя, ноги. "Снежный человек" стоял, прислонившись спиной к скале, чуть наклонясь вперед, повернув голову. Глаза едва различались под нависшими волосами.

- Да... Красавец! - восхитился Кашкин. - Но какова сенсация! - пришел он в еще больший восторг. - Вот это, я понимаю, открытие!

- Почему они о нем умалчивали? - в недоумении произнес Гордон. - Не понимаю... Почему, - спросил он протоколиста, - сообщение о "снежном человеке" не передали на Землю?

"Горышев сказал, чтобы сообщение передал Дубровский. Дубровский говорил, чтобы передавал сообщение Горышев".

- Нелепый спор, - удивился Гордон. - Почему Горышев хотел, чтобы передавал Дубровский?

"Потому что Дубровский в эти дни был старшим смены".

- А почему Дубровский считал, что сообщить о "снежном человеке" должен Горышев?

"Потому что Горышев сделал открытие".

Кашкин вдруг свистнул.

- А что, если их утащили "снежные люди"?

- Какие еще "снежные люди"? - рассердился Гордон. - На снимках одна и та же обезьяна.

- Но не могла же эта обезьяна существовать в одиночку! Их, может быть, целое стадо. Дубровский чинил наружный канал, включил его на какую-то секунду, услышал свист вожака и бросился на выручку Горышева. Они утащили и его.

- Не оставив следов на снегу?

- Может быть, они прыгают метров на двадцать сразу?

- С такими ногами не прыгнешь!

- Тогда могли бросить аркан или еще что-нибудь. И втянуть прямо на скалы. Уж, наверное, "снежные люди" - отличные скалолазы.

- Гм... - Гордон заколебался. - Ты, я смотрю, фантазер.

- Теперь понятно, почему они сделали замок, - продолжал возбужденно Кашкин. - Простой засов обезьяна легко откроет. Замок - против денежного человека". Но что они прячут на складе? Ну-ка, - обернулся он к протоколисту, - можешь ответить на такой вопрос: что на складе, понимаешь, там, в пещере, снаружи, под замком?

"Снежный человек", - ответил протоколист.

- Вот это номер... - озадаченно прошептал Кашкин. - Были бы мы хороши, если бы нашли ключ и открыли дверь. Так вот что означает череп с костями! Напоминание об осторожности.

- Надо взять сверло, - сказал Гордон, - и фонарик.

...Осмотрев внимательно дверь, они убедились, что в толстых досках кто-то уже пробурил с десяток отверстий.

- Для воздуха, - сообразил Кашкин. - А замок - чтобы сородичи не выручили.

Он прильнул к одной из дырок.

Гордон пристроился к соседнему отверстию.

Луч фонарика уперся в стену пещеры.

Оба вздрогнули. Прямо против них, прижавшись к стене, стояло существо, которое они только что рассматривали на снимках.

"Снежный человек" стоял в позе напряженной неподвижности. Крупными ноздрями, обращенными вперед, он, видимо, втягивал воздух. Ростом он превышал человека.

- Осторожнее... - прошептал Кашкин. - Видишь, в лапище камень! Запустит в глаз...

Оба затаили дыхание. Ни звука не доносилось и из пещеры. "Снежный человек" замер.

Гордон переместил фонарик, приложил к другому отверстию. Луч ударил в скошенный лоб, сверкнули в бурых космах точечки зрачков.

Что-то знакомое показалось Кашкину в этом взгляде.

- А ну-ка пошумим! - предложил он вдруг.

И принялся барабанить в дверь рукояткой сверла.

Обезьяна даже не шевельнулась.

- Сдохла? Мумия? Труп?

Кашкин уже снимал замок.

- Бутафория, - бросил он. - Не требуется никакого ключа.

Он распахнул дверь. У стены все в той же позе, в точности повторяющей изображение на фото, стояло чудовище, еще более страшное при дневном свете.

Кашкин подошел к "снежному человеку" и взял его за подбородок.

- Камень, - сказал он. - А глаза - из застежек от комбинезона.

Теперь и Гордон мог убедиться, что из стены выступал горельеф.

- Сработано грубо, но впечатляет, - произнес Кашкин. Он отступил на шаг. - Конечно, люди дотошные найдут разные отступления в анатомии. Но ведь как живой!

- Грандиозная мистификация, - нахмурился Гордон.

Они обернулись и посмотрели на заснеженную площадку, где обрывались следы.

- Был миг, - признался Гордон, - когда я подумал, что, может быть, они заперты здесь, в пещере. Ты с твоими фантазиями подействовал и на мое воображение. Какой-то конфликт со "снежным человеком" мог кончиться тем, что они оказались бы внутри, а он снаружи: защелкнуть замок обезьяне ничего не стоит.

- Они увидели бы нас в дырку и подняли шум.

- Про дырки я не знал.

- Где же все-таки ребята?

Тихо. Безветренно. Снежинка, слетевшая с кручи, сверкая на солнце, легла на белую пелену.

Впервые чувство тревоги словно пронзило Кашкина. Опасности не бутафорские, а самые настоящие окружали живущих на восьмом километре к Луне.