Рыцарь зимы - Ричард Арджент

– За водой, – скомандовала мать, стоило сыну ступить на порог. – А потом – дрова, если соблаговолишь, мальчик Хорки!

В ее голосе отчетливо слышалась гордость. Быть избранным мальчиком Хорки – великая честь. И рыцари нередко подсовывали счастливчику пару монет на удачу, если им случалось узнать его при встрече. Эндрю решил показаться в деревне завтра, чтобы извлечь всю возможную выгоду из свалившейся на него удачи. Этим, конечно, он снова бросит вызов местным драчунам, но, возможно, игра стоит свеч.

– Да, мама.

Он взял деревянную бадью и помчался бегом к колодцу, наполнил ее за несколько минут и поспешно вернулся в дом. Схватив кусок хлеба со стола, у которого готовила ужин мать, Эндрю направился в лес. Над головой по быстро темнеющему небу плыли мрачные, зловещие тучи. Поговаривали, будто Фригг гоняет их по небесам березовой метлой. Эндрю не рискнул слишком долго глядеть вверх, опасаясь ненароком увидеть богиню. Это принесло бы ему неудачу и наверняка навлекло бы беду на всех домашних. По той же причине мальчик старательно отгонял мысли о лесных духах, потому что самый верный способ заставить их появиться – постоянно вспоминать о них. Если слишком увлечься такими думами, духи и эльфы выбегут из крысиных и кроличьих нор и унесут в свои владения, а если сопротивляться, то еще и укусят острыми ядовитыми зубками.

У кромки леса было предостаточно сухостоя, и вскоре Эндрю набрал целую охапку хвороста. Однако, повернув к деревне, увидел, что путь ему перегородили следовавшие за ним по дороге деревенские мальчишки во главе с Гарольдом. Одни держали дубины, другие подбрасывали камни. Эндрю сразу понял, что в их сердцах гнездится только жестокость, они явно собирались избить его до бесчувствия. Это однажды уже случилось, и Эндрю потом долго пролежал в постели. Некоторые надеялись, что он уже не поправится. Многие желали ему смерти. Возможно, монахи впоследствии были бы недовольны, особенно отец Ноттидж, но большинство крестьян в деревне относились к Эндрю с тем же недоверием, что и их дети, и никто бы не был наказан.

– Чего вам? – крикнул он мальчишкам. – Я должен здесь встретиться кое с кем – с одним из рыцарей…

– Врешь! – бросил в ответ Гарольд, его глупое лицо исказилось от ненависти. – Сплошное вранье ведьминого отродья! Пора отправить тебя обратно к дьяволу, где тебе самое место, гнойный прыщ. Никто не поможет тебе на этот раз. Ты будешь…

Гарольд замолчал на полуслове, его ноги подкосились, и он упал на землю. По рассеченному лбу потекла кровь. Эндрю бросил хворост, молниеносно схватил с земли камень и изо всех сил метнул его в обидчика. Тот ударил сына мясника прямо в лоб. Парень покачнулся и мешком рухнул на землю. Друзья Гарольда замерли на месте от внезапности нападения, однако вскоре они оправились и с громкими воплями бросились на Эндрю, размахивая дубинами.

Не исключено, они бы догнали его и забили до бесчувствия, возможно, до смерти, если бы не произошло нечто совсем уж неожиданное. По воздуху скользнула странная белесая тень, беззвучно пронесшаяся между Эндрю и забияками. Они увидели жуткое белое лицо, и раздался громкий крик. Деревенские мальчишки в ужасе бросились наутек, да Эндрю и сам отскочил прочь от страха. Затем они все лучше разглядели странное существо – им оказалась обычная сова, полетевшая прочь над лугом.

– Ведьмин выкормыш! – с ненавистью бросили мальчишки.

На сей раз Эндрю их не винил. Ему и самому показалось, что происшедшее смахивает на темную магию, словно он призвал птицу себе на помощь. Уже не впервые пернатые хищники как будто сами приходили ему на выручку. Раз или два его спасали от беды пустельга и ястреб, словно призванные или присланные кем-то.

В Эндрю снова полетели камни, он развернулся и рванулся прочь, в темную чащу леса. Снаряды мальчишек глухо стучали по стволам деревьев.

Задиры недолго гнались за ним, быстро повернув обратно к деревне. Эндрю знал, что так будет. За лесом простирались топи и болота, где жили отвратительные чудовища, охочие до человеческой крови, твари, питавшиеся детьми и разрывавшие взрослых на части. Эти жуткие создания иногда выходили из болот и забредали в лес. Нынешний месяц назывался «луной охотника» по старому саксонскому календарю, и в это время голодные духи бродили по земле. Призраки чуяли свежую кровь, и Гарольд ни за что не осмелился бы войти в лес с только что полученной раной.

Эндрю упрямо шел дальше – на тот случай, если среди трусоватых мальчишек, оставшихся у окраины леса, найдется парочка храбрецов. В сгустившихся сумерках деревья казались черными и враждебными. Они еще не лишились величественных крон, не пропускавших к земле ни лучика. Крапива и ежевика цеплялись за ноги, жаля и царапая. Как и все его ровесники, Эндрю носил только простую тунику и ходил босиком, с голыми ногами. Но его физические страдания сейчас заглушались душевными. Эндрю признался себе, что боится. Никто в здравом уме не сунулся бы в лес после захода солнца.

Чуть позже взошла луна, и сквозь ветви полился серебряный свет. Его хватало, чтобы различить тропинку, ведущую к бревну на небольшой полянке. Эндрю направился туда и сел, погруженный в мрачные размышления. Мальчишки – да и некоторые девчонки – ни за что не оставят его в покое. Ему судьбой предназначено сносить побои и оскорбления, если он вернется в деревню. Но что ему оставалось? Идти некуда. Мир за пределами Крессинга был для него одной большой тайной. Мальчик, конечно, слышал о великом городе Лондоне и о Челмсфорде, расположенном ближе к их деревне, но как до них добраться? Он почти ничего не умел, если не считать небольших познаний в травах и ремесле отца. Конечно, кузнецы везде нужны, но уйдет немало лет на то, чтобы научиться делать полезные вещи из раскаленного железа. Можно попробовать наняться в помощники к другому кузнецу, но чаще всего ремесленники брали в подмастерья сыновей, которым потом передавали дело, и не нуждались в работнике со стороны.

– Я остаюсь в этой глухой деревне! – крикнул он во все горло. Голос прозвучал неожиданно чисто и громко даже в лесу, среди могучих стволов деревьев. – Мне нужно уйти отсюда, выбраться в огромный мир, где можно попробовать попытать счастья!

Внезапно поднялся холодный ветер, словно вызванный этой вспышкой отчаяния. Он пронесся по лесу, вспарывая кроны деревьев, и обдал стужей тело мальчика. Эндрю обхватил себя руками, гадая, откуда вдруг появился ветер и почему он пронизывает его до костей. Луна в небесах скрылась за облаком – не исчезла, разумеется, но свет ее стал более тусклым и рассеянным. Уханье совы, доносившееся издалека, стихло, как и холодный, кашляющий лай лисы. Все вдруг замерло, и даже невесть откуда взявшийся ветер не шевелил больше листву на деревьях. А затем Эндрю услышал странный звук, словно дикий кабан пробирался через кусты.

– Что это? – встревожившись, крикнул он. – Кто здесь?

В этот миг он различил два силуэта, решительно продвигавшихся по лесу в причудливых переплетениях тьмы и лунного света. Эндрю хотел броситься прочь, но ноги словно приросли к земле, дыхание участилось, когда две тени выбрались на поляну. Он узнал их без труда. Один – убийца, которого не так давно повесили, а второй – его жертва. Неупокойники негромко спорили друг с другом о чем-то, яростно жестикулируя на ходу, направляясь к тому самому бревну, с которого только что вскочил мальчик.

– Говорю тебе, – сердито пробубнил сгорбленный убийца, – я не могу тебя простить. Ты дурно обошелся со мной при жизни и заслужил то, что получил.

Жертва, высокий, худой детина, указал на отвратительный раскол в черепе, оставленный топором убийцы:

– Этого никто не заслуживает. Может, я тебя и обманул. Да точно, я тебя обманул, но ты не один пострадал. Я одинаково обманул многих.

Убийца был крепкого сложения, дородный, с горбом на плечах. Его голова все время клонилась вперед, словно шея не выдерживала ее веса. От шеи до живота тянулась огромная рваная рана, и лохмотья кожи кое-как прикрывали зияющую дыру, которую совсем недавно заполняли потроха. Глаз в голове не осталось, губы расползлись, обнажив кости и длинные желтые зубы, торчащие из десен, блестящих от слизи.

Эндрю вспомнил, что горбун был фермером, который арендовал большой надел и нанял детину, как временного рабочего, чтобы тот помог собрать уродившееся зерно. Он заплатил ему по весу урожая, а потом, опустошая мешки, обнаружил, что работник подложил на дно камни. Негодующий фермер попытался вернуть свои деньги, но обнаружил, что тот уже пропил их вместе с приятелями. Тогда взбешенный горбун схватил топор и раскроил голову обманщику, свалив его как скотину, выращенную на убой. Собутыльники бывшего работника, желая отомстить за смерть товарища, отправились к местному барону, и он, ярый сторонник повешений, удовлетворил их притязания, отправив горбуна на виселицу.

Но убийца не соглашался с доводами жертвы: