Vesyoly Rodzher - Vechnaya Olga

  - Твою мать, - вырывается стон. Вытираю тыльной стороной ладони кровь с губы. Откуда она взялась? Язык онемел и не шевелится. Я что, откусил кусочек? От этого понимания тошнит, и завтрак мгновенно оказывается за пределами желудка.

  - Вам плохо? - взволнованный женский голос рядом и сверху.

  Чувствую, как меня начинают оттаскивать в сторону. Хочется крикнуть, чтобы не трогали. Нужно дождаться скорой. Вдруг сломаны ребра? После аварии двигаться нельзя. Тем более, в открытой машине осталась сумка с кредитками и документами. Но язык по-прежнему не слушается, а темнота не позволяет не позволяет вырываться. Она сгущается перед глазами, откуда-то появляются яркие вспышки. Рядом словно врубили двигатели самолета. Как же громко. Кто-нибудь, уведите меня с взлетной полосы! Хорошо, что я не пошел в летчики. Хотя мысли были. Да что там мысли, вступительные даже сдавал.

  ***

  "Русалка и дельфин" находится в неудачном месте. Вера долго смотрит в одну точку, молча слушая проклятия, которыми сыплет Артем, проезжая квартал за кварталом в поисках парковки. Глупо открывать ресторан, не продумав стоянку для машин. Люди, ездящие на метро, не ходят по таким заведениям. Или они рассчитывали, что гости прибудут исключительно на такси? Стоило предупредить заранее.

  - Милый, не ругайся. - Вера терпелива, как никогда раньше. За прошлую неделю они поссорились восемь раз. Многовато для семи дней, не так ли? Она дала себе слово, что спасет сегодняшний день. Поэтому упорно молчит и кивает, поджимая губы.

  Артем и раньше не особенно подбирал выражения, когда вел машину. Разумеется, он один лишь в мире знает, как крутить баранку, остальные водители права купили, насосали, получили в подарок. Но раньше он при ней сдерживался.

  А теперь, наоборот, старается изо всех сил. Расходится в потоке матерных ругательств, как подвыпивший баянист на празднике. И уже неважно, слушает ли его кто-нибудь, наяривает так, что уши вянут. Вера мнет клатч, терпит. Если сегодняшний семейный праздник не получится пережить вместе, то настанет время главных решений.

  Артемка интересный, симпатичный, умный мужчина. Он всегда ей нравился, с первого курса. Темные густые волосы оттеняют идеальную кожу, длинные ресницы очерчивают голубые глаза, придавая выразительности. Его полные губы кривятся в гримасе ярости. Господи, пожалуйста, пусть в следующем дворе найдется местечко. Вера - атеистка, но сейчас почему-то смотрит в небо. Оно серое, затянутое мрачными тучами. Если есть хоть маленькая надежда сохранить их с Артемом союз, пусть отыщется это чертово место.

  - Неужели, мать вашу! - рычит Артем, заруливая за очередной дом. - Нашлось, родимое! За сто километров от ресторана. Может к черту этот праздник, поедем домой?

  - Твои родители нас ждут. - Вера кладет ладонь на его руку. Он дергается, отстраняется. Она его раздражает, не иначе. Чем только заслужила такое отношение? Утро началось неплохо: она сварила кофе, пожарила сырники. Новое платье очень идет Вере, девушка ухожена от кончиков пальцев на ногах, до кончиков прекрасно уложенных темно-русых волос. Она очень старалась соответствовать своему безупречному жениху. Соберутся его родственники, друзья семьи. Артему будет приятно смотреть на нее весь вечер. Возможно, ей удастся его соблазнить, как придут домой. Хочется верить.

  - Да знаю я! Все, идем. Уже опаздываем! Ненавижу опаздывать.

  Он снова звонит брату.

  - Ну, получит он у меня. Телек-то в его тачке. Как мы зайдем без подарка? Белов может появиться и через час, и через два. Зачем опять с ним связались? Почему ты не переубедила меня?

  - Уверена, Вик появится вовремя.

  За последние два года, что Вера встречается с Артемом и бывает на семейных праздниках, Вик еще ни разу не появился вовремя. Весьма разболтанный парень. Творческий человек, что с него взять.

  - Это ты виновата.

  - Как и обычно.

  - Что?

  - Поспешим, Артем. Хоть кто-то должен явиться к назначенному времени.

  - Значит, ты допускаешь, что он опять задержится? Черт, возьми же ты трубку!

  Артем без устали набирает его номер, пока звонок не сбрасывают. Далее телефон Вика недоступен.

  Вера решает поспешить, пока он еще к чему-нибудь не придрался. Выходит из машины, оглядывается.

  - Вот куда ты, а? Мы разговариваем, она вышла из машины и пошла в сторону. Стой!

  - Может, Вик уже внутри? Нам идти не меньше пятнадцати минут.

  - А кто в этом виноват? Ты видела, что по пути ни одного свободного места? По-твоему, я спецом припарковался так далеко? Мне в кайф шлепать по грязи полчаса?

  - Я ничего такого не думаю, - Вера сжимает кулаки. Артем ростом метр девяносто, она - метр шестьдесят пять в кепке. Еще и на каблуках, в узком платье. Он делает шаг - она за это время вынуждена выдать пять. Попросить сбавить темп?

  Бросает быстрый взгляд на недовольное, некогда такое любимое лицо, и решает промолчать. Туфли поджимают. Они прекрасно идут к этому темно-синему вечернему платью, но созданы скорее для того, чтобы красиво стоять или сидеть. Ну, недолго танцевать. Но никак не бежать кросс на всех парах. С досадой она отмечает, что дезодорант не справляется. Только не это. Запах пота и мокрые подмышки - что может быть ужаснее? А ведь вечер еще даже не начался.

  Она сбавляет шаг, но Артем делает вид, что не замечает этого. Тянет за руку.

  - Милый, чуть медленнее, хорошо? Я не поспеваю за тобой.

  - Мать твою, Вера! Мы опаздываем, если ты не заметила своей тупой головой!

  - Что ты сказал? - она замирает, вырывая ладонь. Это слишком. Никто никогда не имеет права в таком тоне и такими словами с ней разговаривать. Глаза мгновенно влажнеют. Нет, не от обиды. От досады и разочарования. Она так старалась сегодня. Хотела спасти этот вечер, их отношения, которыми по-прежнему сильно дорожила, помня первый счастливый год.

  - Какого черта ты опять в этих туфлях? Что за мода покупать обувь, в которой невозможно ходить? Когда я выбираю туфли, в первую очередь обращаю внимание на удобство. Бабье! К сумочке они тебе подходят, да? - бесцеремонно пихает ее клатч. - Еще и дорогие, наверное? Только баба может потратить столько денег на тапки, в которых невозможно ходить!

  Она честно пыталась сдержаться. Она видела цель, ради которой стоит бороться. Помнила их общие вечера под одеялом, душевные разговоры за бокалом вина, шутки и смех до боли в животе. Он любил ее смешить, раньше. И фотографировать. С тех пор прошло мало времени, но оно принесло с собой фатальные изменения. Его слова становятся последней каплей. Да, у нее здесь никого нет из родных, мало друзей, но если он считает, что она без него не справится - пусть подавится своим самомнением.

  - А пошел ты знаешь куда, Артем?! Я терпела всю дорогу твое поведение ради твоей мамы, но теперь...

  Его сотовый звонит.

  - Да? - отвечает он на звонок, словно не замечая, что она на грани. Как будто не понимая, что еще мгновение, и она его бросит. Навсегда. - Что? Как такое возможно? Ты уверена? Господи, мама, я еду! - голос в мгновение меняется, становится испуганным.

  - Что случилось?

  Его взгляд другой, мечется в панике. Ей кажется или его руки дрожат?

  - Артем, да что произошло? Не молчи! - голос срывается.

  - Вик в больнице. Попал в аварию.

  - О нет.

  - Вера, мама сказала, что он без сознания.

  - Какой ужас. Поехали в больницу скорее!

  Он нуждается в поддержке. Смотрит так, что она закрывает рот, вновь затыкая в себе слова, которые рвутся наружу. Обиды подождут. У них еще будет время разобраться в отношениях. Вера больше не жалуется, бежит с удвоенной скоростью, превозмогая боль от мозолей. Не до этого сейчас. Она гладит его по плечу, пока он за рулем, и Артем благодарно кивает. Смотрит так, как раньше.

  - Даже не вздумай думать о плохом. Не смей! Слышишь?

   По дороге они подбирают Арину, сестру Артема и Вика.

  - Есть новости? - спрашивает Артем.

  - Известно только, что он в реанимации. Вот идиот! Как только поправится, шею сверну. Вечно вляпывается в передряги. Что с ним делать-то а?

  Артем пожимает плечами и благоразумно молчит. Со сводным братом он общается исключительно по делу. Образ жизни Вика его злит, но Тёма предпочитает попридержать язык, хотя никаких сомнений, добавить к словам сестры может много чего. Все знают, что с Ариной разговор о брате лучше не заводить. Они вечно ругаются, подкалывают друг друга, редко видятся. Но, если кто-то о Белове при ней выскажется грубо или насмешливо, - лучше ему бежать вприпрыжку. За брата Арина горой. Они привыкли любить друг друга на расстоянии. А теперь одному из них угрожает опасность.

  У больницы, к счастью, обширная парковка. Вера с Артемом и Ариной приезжают раньше всех, затем подтягиваются родители и некоторые близкие родственники. Врачи и другие пациенты косо поглядывают на их вечернюю, праздничную одежду.

  Полина Сергеевна обнимает по очереди детей, затем Веру, утыкается в плечо. Если бы не эта добрая женщина, бросить Артема было бы намного легче. В любом случае, сегодняшний день слишком неудачный для подобных решений. Скорее бы вышел врач и сказал что-нибудь.