Девять хвостов Кицунэ. Рассказы о лисах-оборотнях - Михаил Остроухов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Желание?
– Да, стань вот той девушкой, ― Максим кивнул в сторону блондинки, которая сидела за два столика от них в компании подруг.
– Я не все понимаю по русский, как это стань?
– Эта девушка сейчас уйдет, а ты превратись в неё, ― Максим смотрел испытывающим взглядом на Казуми.
– Ты считаешь, я не красивая? – нахмурилась японка.
– Нет, красивая, ― поспешил утешить её Максим, ― но та девушка мне приглянулась, а тебе какая разница какой быть?
– Опять я не понять тебя.
– Ну, пожалуйста, что тебе стоит.
– Я понять: ты сумасшедший! – Казуми встала из-за столика, видимо, собираясь уходить.
– На, на возьми, ― Максим сунул её кулон в руку, ― я пошутил.
Казуми упорно не хотела выдавать свою тайну. Максим засомневался: может быть, она действительно не Лиса-оборотень, и в кулоне настоящий жемчуг, а не волшебный шарик. Надо будет, решил он, напрямую спросить у Ани: откуда взялся лисий хвост?
Вечером Максим ждал на кухне, пока вскипит чайник. Зашел Юра Германов: опять прикурить. Поправив указательным пальцем массивные очки на переносице, он сказал:
– Останкино вчера не взяли, а сегодня Ельцин Белый дом из танков расстрелял.
– Теперь у него руки развязаны, ― хмыкнул Максим.
– Что ты радуешься? ― разозлился Юра.
– Но ведь ясно, что надо что-то менять. Посмотри, как в Европе живут, в Японии.
– А ты знаешь, что в Японии люди работают по 12—14 часов в день, и еще, чтобы быть на хорошем счету у начальства надо приходить за полчаса до работы, поэтому каждый год по официальной статистике 10 тысяч человек умирает от «переутомления на работе».
– Ужас, – Максим был расстроен, что Юра разрушает его идеальное представление о Японии.
В порыве раздражения он схватил закипевший чайник с плиты, и в это момент по случайности Юра нагнулся к конфорке с сигаретой. Всё произошло мгновенно: на чайнике не было крышки, и кипяток плеснул Юре на спину.
Юра закричал, Максим и себе обжог руку, но что значил этот небольшой ожог, по сравнению с той адской болью, которую испытывал Юра Германов. Чувствуя свою вину, Максим страшно переживал за него. Как такое могло случиться, чтобы одновременно он взял чайник и Юра нагнулся прикурить? Не иначе, как бес подтолкнул обоих, или это проделки Лисы – вопрос какой?
– Господи, как же больно! – застонал Юра.
– Извини, я не знаю, как так получилось, ― сказал Максим.
– Ой, как жжёт.
– Пошли в комнату, я тебе ожёг подсолнечным маслом смажу.
– Заживо сварил.
– Извини, извини.
В комнате Юра снял джемпер:
– Я сейчас на стенку полезу.
На спине большой участок кожи был покрыт волдырями.
– Надо скорую вызвать, ― нахмурился Максим, ― дело серьёзное.
Юра только застонал.
– Держись, сейчас я по 03 позвоню.
Скорая помощь приехала через 15 минут. В комнату вошли врач и фельдшер в белых халатах. Оба крепкие мужчины ростом под два метра. Халат фельдшера (Максиму показалось это странным) был просто накинут ему на плечи.
Осмотрев Юру, врач с некоторым разочарованием, как показалось Максиму, сказал:
– Ожог.
Он достал из саквояжа мазь и помазал Юре обожженное место на спине.
Когда крепкие мужчины уходили, халат фельдшера распахнулся, и Максим увидел, что под мышкой у него вдоль тела висит автомат без приклада. Максим понял, что под видом медицинской бригады к ним приходил спецназ: после неудачного штурма Останкино они искали в округе людей с пулевыми ранениями.
В маленьком актовом зале на первом этаже студент и начинающий предприниматель Соколкин устроил кинозал, где по вечерам демонстрировал за плату фильмы на видеомагнитофоне. В основном американские боевики и фильмы ужасов, но были и французские комедии, в которых режиссеры неизменно подбирали в пару красавице невзрачных актеров, игравших нелепых героев, видимо, для того, чтобы обычный зритель не испытывал комплексов сравнивая себя с киношными красавцами.
После киносеанса Максим увидел выходившую из зала Аню. Он догнал её, и вместе они пошли по коридору.
– Я видел, как за твоей дверью скрылся лисий хвост, ― сказал Максим и сделал многозначительную паузу.
Аня посмотрела на него искоса и сказала:
– Ну, если ты всё знаешь, тогда приходи на моё день рожденье, я жду тебе через час в своей комнате.
Максим достал из тумбочки бутылку красного вина Киндзмараули, припасенную для торжественного случая. В качестве подарка он с намёком выбрал подарочное издание А. Брема «Жизнь животных». И через полтора часа постучал Ане в дверь. Она открыла: на ней была апельсиново-рыжая блузка из атласной мерцающей ткани.
– Проходи, ― сказала Аня.
И Максим вошёл. К его удивлению за дверью оказался просторный зал, в котором находился длинный стол уставленный закусками. Хрусталь бокалов сверкал в ярком свете люстры. За столом сидело много гостей: женщин и мужчин.
– Садись, ― показала Аня на пустой стул.
Максим послушался: справа от него оказался носатый парень с почти отсутствующим подбородком, слева блондинка, которая всё время рассматривала свои крашенные в малиновый цвет ногти на руке.
Когда Максим сел, парень склонился к его уху и шепнул:
– Зря пришёл, здесь опасно.
Максим удивленно посмотрел на него.
– Я рада, Максим, что ты пришёл, ― Аня села во главу стола, ― кстати, познакомьтесь – это Максим, ― сказала она.
– Раз он опоздал, пусть выпьет штрафную, ― сказала сидевшая напротив Максима девушка в обтягивающем черном платье с глухим воротничком и облизнула себе верхнюю губу кончиком языка.
– Штрафную, штрафную, ― подхватили все.
Соседом девушки в черном платье был лысый мужчина с невероятно большими ушами, он протянул Максиму фужер с красной жидкостью:
– Мы пьем кровь, ― сказал он.
–Кровь? – удивился Максим.
– Да, ― кивнул головой лысый мужчина.
– Пей, ― потребовала девушка в чёрном платье.
– Я не буду пить кровь, ― отказался Максим.
– Ты обидишь именинницу, ― сказала девушка в черном платье и снова облизнула свою верхнюю губу кончиком языка.
– Ты обидишь всех нас, ― крикнула с другого конца стола щекастая женщина с немигающим взглядом.
– Пей, ― хором закричали гости.
– Я не буду, ― упирался Максим.
– Ты же опоздал, надо пить, такая традиция, ― настаивала девушка в чёрном платье.
Максим встал из-за стола:
– Я лучше пойду.
– Хватит над ним смеяться, он мой гость, ― нахмурилась Аня, ― в фужере вино, ― сказала она Максиму.
– Это правда?
– Да, ― подтвердила Аня.
Максим взял фужер, подозрительно разглядывая жидкость, потом понюхал:
– Действительно: вино.
Гости тоже подняли фужеры с вином.
– Давайте выпьем за нашу Анечку, ― сказала щекастая женщина с немигающим взглядом, ― сегодня у неё появился второй хвост, это значит, что магические способности её выросли.
– Второй хвост? – удивился Максим.
– Да, ей сегодня исполнилось 200 лет, ― негромко сказал носатый парень.
Так вот кто Кицунэ, подумал Максим. Тогда в двери ему мелькнул лисий хвост Ани, теперь, значит, у неё будет два хвоста.
Все выпили, Максим тоже выпил вино: оно оказалось очень приятное на вкус.
Носатый парень вдруг засмеялся.
– Почему Вы смеётесь? – спросил Максим.
– Мы, Лисы, можем находиться сразу в двух местах, ― ответил носатый парень, ― сейчас я ещё и комедию «Шум за сценой» сморю в театре Моссовета, эх, что Ян Арлазоров делает!
Значит, все собравшиеся здесь Лисы-оборони, догадался Максим.
– У Ани следующим летом практика в Шамбале, ― поднял бокал с вином лысый мужчина.
– Да, я давно мечтала побывать в Шамбале, ― оживилась Аня.
– Давайте выпьем за её успехи!
– Правильно, ― поддержал носатый парень.
Все выпили.
– А давайте в прятки играть, ― предложила щекастая женщина с немигающим взглядом.
– Новенький водит, ― сверкнула глазами девушка в чёрном платье.
– Тебе водить, ― сказал лысый мужчина Максиму, ― закрой глаза и сосчитай до трех.
Когда Максим открыл глаза: то обнаружил, что находится в лесу. Между стволами сосен ещё клубился туман, но уже победно щебетали птицы, приветствуя новый день. Натянутая между кустами паутина была украшена серебряным бисером росы. Рядом в прозрачной речке на перекате крутились в водовороте опавшие листья: казалось этот водоворот ― портал в другое измерение. Одна сосна давно упала, и на концах веток сохранились только редкие пучки рыжей хвои. На пне по бокам росли трутовики похожие на большие уши. Максим увидел, как на пень прыгнула жаба и уставилась на него. С ветки на ветку перелетела, тяжело махая крыльями, сорока.
Максим сделал несколько шагов.
– Эй, разуй глаза, ― услышал он голос.
Змея прямо перед ним, вильнув черным телом, скрылась в траве.
– Извините, ― сказал Максим.