Бесединский путепровод - Геннадий Львович Федин

очень любил таланты аргентинца, и величал себя Марадонной, но на хоккейной площадке с клюшкой в руках. В футбол мы тогда почти не играли. После серии игр СССР с НХЛ хоккей был необычайно популярен целое десятилетие. Вторая же часть клички родилась не менее удивительно. Выучившись в ПТУ Мара начал трудовой путь на ТЭЦ-22 и каждую пятницу добирался до родной деревни в виде не соответствующем специалисту электрику, в виде, нарушающем правила техники безопасности – он был пьян. Так и прозвали «Конец трудовой рабочей недели», в дальнейшем сократили – «Трудовая неделя». Полностью кличка звучала Мара «Трудовая неделя».

Васька Комар и Мара «Трудовая неделя» доели антоновское яблочко, допили «яблочное крепкое».

– Блин, кеды промокли.

– Одень сапоги хозяйские. Дойдешь в них.

– А че. А смотри, костюмчик висит и кепка. Как человек одетый.

Мара вздрогнул от реальности картины. На вешалке мятый пиджак, вешалка висела на гвозде, вбитом в деревянную дверь сарая, на том же гвозде повисла серая кепка, на другом гвозде ниже пиджака брюки галифе, брюки упирались в пол лямками, за брюками резиновые сапоги. Мозг затуманен вином, сумерки, темноту нарушает свеча. Как будто хозяин сарая пришел прогнать хулиганов.

– Комар, кукурузой набьем пугало. Как живое. Сейчас последний автобус. Бросим на остановку.

– На кой хрен?

– Пойдут с автобуса, увидят труп валяется.

– И че?

– Посмотрим!

Надо отметить фантазию и изобретательность Мары. Будучи мальчишками возрастом по 13-14 лет, мы под его руководством чудили не по-детски! Деревни у нас высокие, местность овражистая, зимой с некоторых оврагов выход прямо на лед. Существовал в деревне местный умелец, «АвтоВАЗ» ремонтировал. Битые капоты «под гору» выбрасывал. Пришла Маре идея на капоте с оврага кататься с выездом на лед. Подобрали капот, пробили две дыры, привязали канат. Затащили на гору и понеслись вниз. Как я жив остался, и друзья мои? Скат градусов 20, с трамплинами. Удовольствия не получил, страх один. С первых десяти метров ничего не видишь, снег поднимаемый капотом хлещет в глаза, глаза закрыл. Скорость как на авто, километров семьдесят в час. Первый трамплин преодолели вместе, четверо нас и капот, все вверх, потом вниз. Хорошо на спине лежал, если б сидя, то сломал бы себе хребет. Второй трамплин, все вверх, капот вперед, остальные вниз в сугроб. Так и выжили. Больше таким «макаром» не катались. Но были другие трюки, весной талый лед на пруду качали, бывало тонули не насмерть, конечно. Весной же и летом сухие березы раскачивали, и получали по хребтине поленом надломленным сверху. Хм. Надо сказать, занимались такой дурью только одевшись в телогрейку, потому и живы. Или, пример, затея Мары «в таксофон звонить» без двух копеек, был в деревне неисправный таксофон. Набираем случайный номер на поселок «Развилка» – четырехзначный, в отличие от Московских семизначных и давай всякую чушь нести, безобидную, детскую. Нервы «трепим» мужчине, он на другом конце провода, минут сорок, не вешает трубку. Нам бы заподозрить неладное. Вдруг останавливается рядом с телефонной будкой спецмашина. Как же мы испугались! На велосипеды и наутек. Дома, в чулан забился, ждал что придут. Что матери скажу? Уснул. Но это детский страх.

Сейчас замыслили хулиганство взрослое.

Прелюдия к взрослому хулиганству

Взяли одежку из сарая. Вдвоем такое действо творить не интересно. Васька Комар и Мара «Трудовая неделя» у местного клуба захватили деревенских ребят. Девчата по домам сегодня сидят – дождливо!

На окраине деревни кукурузное поле, початки уже вызрели, скоро убирать будут. Нас человек шесть. Быстро нарвали кукурузы, набили ей майку с длинными рукавами, рукава и подол завязали в узлы. Майку в пиджак сунули. Набили брюки галифе кукурузой и травой. Сапоги и кепка с собой. Так, частями, понесли к остановке. Остановка рейсового автобуса освящается одним фонарем. Метрах в двадцати от нее уже темно. Разложили чучело на дороге по ходу как идти к деревне. Все так натурально, валяется мужчина, не молодой, в луже. Может пьяный, а может машина сбила. Скоро последний автобус будет, человека четыре привозит на остановку. Оставили «труп» лежать, сами в поле спрятались, хоть темно, но на контровом свете силуэты видно хорошо будет.

Пришел автобус, выходят двое мужчин. Вроде чуть випивши. Веселые балагурят. Вдруг стоп.

– Копай! Смотри!

– Он в жопу или машина сбила?

– Мордой вниз лежит. Посвяти зажигалкой.

Копай чиркает зажигалкой, руки трясутся огонек появился с пятого раза. Подносит к «трупу», ветер тушит пламя. Повторяет операцию с зажигалкой, но теперь рядом с местом, где должна быть голова «трупа». Освещается кепка, а под ней кукурузные листья. Копай с силой, бьет сапогом по кепке. Кепка взлетает вверх, падает в лужу. Другой мужчина ногами разметал на части наше чучело.

– Мудачье! Если Ромка участвовал в этом балагане – выпорю!

Мы сидим тихо, выдавать себя нет резону – мужики злые. А Ромка конечно с нами, да он не из пугливых, знает – отец не тронет, а может и сам посмеется с утра.

Еще несколько раз, крепко выругавшись, мужики прошли своим ходом. Немного погодя мы высыпали на дорогу. Восторгам не было предела. Затея понравилась – не то слово. Затею решили повторить, завтра и большим количеством участников. Но не судьба.

Драка с мильковскими

Завтрашний вечер начался тревожно. К двадцати часам молодежь стала собираться у клуба. Дожди прошли ни облачка. Горит ярко красная заря. Солнце уже скрылось за дальним лесочком, на небе бесконечные полосы от пролетевших самолетов. В зависимости от того дальше или ближе, выше или ниже эти рыхлые полосы светятся разными цветами. Желтые, синие, черные. Рядом аэропорт «Домодедово», самолеты взлетают и заходят на посадку. Солнце освящает их и можно представить инопланетную атаку на Землю. Красивое зрелище. Наблюдаем мы его в разных вариациях на закате довольно часто, важно чтоб небо было чистым и темным. В августе как раз все сходится.

Середина августа, яблочный спас, суббота, ребят и девчат собралось больше обычного – человек тридцать. Участники вчерашних событий уже пересказали всем, в подробностях как двое мужчин реагировали на «кукурузный труп», они готовы, еще и еще раз, повторить рассказ для тех, кто вот-вот подойдет. Очень хочется всей этой толпой двинуть на большую дорогу. Подкинуть «кукурузный труп» на трассу. «Народу» прибавляется. Едут друзья – слободские. В то время у всех подростков был или мопед или мотоцикл.

Останавливается с десяток железных коней разных типов и марок, Восходы, Явы, Верховины, Риги. На одном из восходов пацан по кличке Шамота, с разбитым в кровь лицом. Видимо