Эх, Россия. Pulp Fiction - Михаил Буканов

****

Драккар лениво рассекал свинцово-серые, высокие волны. Накат, шедший с моря, раскачивал со стороны на сторону и с носа на корму. Даже ко всему привыкшие викинги чувствовали себя не очень устойчиво. Внутри могучих тел переворачивало всё, что там имелось, перемешивало и отправляло поближе ко рту. Голова сказочного, оскалившего пасть зверя, украшала высокий нос корабля. На верхушке мачты реял походный флаг ярла. Тоже оскалившийся, но вполне обычный в этих суровых местах, полярный волк. На фоне восходящего солнца серое низкое небо обещало то ли снег, то ли дождь. Близкий, очень скалистый берег, с остатками снега и тысячами птиц, требовал пристального внимания. По ходу корабля могла легко возникнуть из волн идущая от берега каменная гряда. На её присутствие указывали завивающиеся белые барашки потревоженных вод. За кормой расстилалась сначала узкая, а потом всё более расходящаяся полоса яркой светло-салатовой воды. Выглядывавшее время от времени солнце мгновенно преображало морскую ширь. Вместо серого появлялся глубокий кобальтово-синий оттенок. Чайки и гагары ныряли в море и взмывали с добычей. Рыбы здесь было достаточно. Иногда, с окрестных каменных громад то ли текли, то ли срывались водопады воды. Это местные речки оканчивали своё существование, впадая в открытую морскую воду. Кормчий стоял у руля, сделанного из огромной лиственницы, двенадцать пар тяжких вёсел равномерно взмывали и опускались, направляя движение вперёд. Цветной парус оставался свёрнутым. Ветер был слишком слаб. Сам ярл Эрик, по прозвищу Свирепый, в этот раз уступил уговорам кормчего и остался в каюте на носу. После встречи на берегу неизвестной реки с одетыми в меховую одежду сотнями местных жителей в предплечьи его руки засел костяной наконечник. Хорошо ещё что он, вырвав его с остатками своей плоти, немедленно прижёг рану раскалённым докрасна железным прутом. Чего не сделал воитель, Зигурд, его друг, который только хохотал над его предосторожностями. Однако, будучи ранен подобной стрелой, вскоре скончался с признаками очень тяжёлого отравления. Cам он тогда спасся, проделав по совету опытнейшего кормчего, человека много лет плавающего, прошедшего всю суровую школу и знавшего достаточно об обычаях различных племён, именно такую, пусть болезненную, но весьма спасительную, как оказалось, процедуру. Но, добычу взяли хорошую. И своих потеряли лишь двух. Местные жители не воевали, а дрались. Нападали сплошной, без строя и ряда толпой, стреляли на близкое расстояние из примитивных луков. Оружием служили дубинки с костями хребта рыб, да костяные ножи. Против тяжело вооружённых, одетых в доспехи викингов, имевших железные кольчуги и мечи, тяжёлые палицы и мощные луки и копья, бессмысленный сброд. Построившись клином, викинги практически стирали с лица земли неумелых вояк. Так что те бежали в окрестные скалы. Добычу в виде речного жемчуга, да длинных витых клыков неизвестного зверя, погрузили на свой корабль. Много было и чудесных редких мехов, столь высоко ценимых в далёкой Европе. Похоронили убитых двух товарищей в воинском огненном погребении. Казнили тут же на месте похорон с два десятка захваченных в плен, да и отправились себе дальше. Правда, вот самому ярлу Эрику пришлось полежать в каюте, пока полностью не прошли тяжкие последствия отравления. Ближе к ночи пристали к берегу. Свежего мяса было вдоволь. Окрестные места просто кишели всякой дичью. Легко убив кабана, пару диких оленей и с сотню полярных куропаток приступили к приготовлению и собственно ужину. Драккар был почти весь вытащен на берег. Единственным же человеком, если так можно было назвать это грязное существо, оставался на борту прикованный намертво ниже уровня палубы черпальщик. Он сидел в своей яме на тяжкой цепи, никогда не расковывался во время похода и отчёрпывал всё время воду, скоплявшуюся здесь, в глубоком подпалубном тёмном пространстве, выплёскивая её черпаком за борт. Ел, пил и испражнялся он тут же. Запах был соответственный, но викингов это не трогало нисколько. Они ведь и сами в походе не мылись, да и одежду не меняли. А своё дерьмо, как среди народа говорится, вроде и не пахнет! Были приняты меры предосторожности, хотя от кого тут было ждать неприятностей. От рыбоедов побитых? Пара бочонков вина, жареная мясная пища, громкое хоровое пение, рёвом потрясающее окрестности – надо же мужчинам оттянуться, отдохнуть от боёв и тягот похода. Правда, два воина, в полном вооружении стояли по границам лагеря. Ещё один оставался на драккаре. Была сделана засека из деревьев и камней. Отдых отдыхом, но воинами викинги были отменными. И оставшиеся сейчас в живых могли сражаться хоть с сотней плохо вооружённых местных жителей каждый! Но вот посреди всего этого разгула, ярл Эрик Свенсон, решивший проверить корабль, не обнаружил его на месте. И на прибрежном песке легко читались тяжкие следы волочения, ведущие к воде, здесь же, слегка покачиваясь на волнах, вгрызающихся в песчаную отмель, находилось тело огромного по росту и нечеловеческого по силе богатыря Сигурда, оставленного охранять драккар. А обвитая вокруг его шеи тяжёлая цепь не оставляла сомнений в том, кто был его убийцей. Бессловесный, потерявший человеческий облик раб-черпальщик, не только сумел освободиться, но и убил часового. И ещё оставался вопрос о том, а куда, собственно говоря, подевался корабль? Не мог же раб, пусть и убивший викинга, сам снять его с мели и направить в открытое море. Прибежавшие от костра викинги стояли молчаливой и грустной толпой. Положение было не смертельным. Здоровые, привычные к труду в бою и на охоте руки не дадут умереть от голода. Можно вырыть землянку, обложить её дёрном и ждать, кормясь охотой и рыболовством, a можно пойти в сторону, где они сражались с местными, захватить их стойбище, женщин, запасы еды и зимовать там. Вещи очень даже доступные. Но! По договорённости с братом, помощь по маршруту, тому известному, должна была прийти только через год! И пока надо было ждать долгое время, или попробовать идти в пешем порядке на Юг. Страшно далеко, за лесами и непроходимыми болотами лежала страна Гардарик. Страна руссов. А уж оттуда, куда заходили купцами викинги, можно было достаточно легко попасть домой. Сейчас была середина местного лета. Очень скоро погода изменится, и лягут глубокие снега. Викинги хороши были в море, а на суше, разве что в битвах. Дальние пешие переходы не для них! Много еды с собой не возьмёшь, придётся охотится. И рыбу зимой, когда толстенный лёд закроет реки, болота и озёра, не очень половишь. Выпадало, ждать здесь. А где именно, решили обсудить позже. Вернулись к костру, и пирушка продолжилась. Воинам о смерти и судьбе своей рассуждать некогда. Пока ты жив, смерти нет, а погиб в бою, сразу в Вальхаллу, рай викингов. И все дела! Эрика сильно знобило. Чувствовалось последствие отравления. Так что придя к костру, он сразу прилёг, завернулся в плащ из волчьих шкур и заснул. Костёр грел хорошо, рядом пили и ели товарищи, громко пелись песни. Всё как обычно. А проснулся он утром связанным по рукам и ногам. Вокруг костра лежала его дружина. И никаких сомнений в том, что они были все мертвы, у него не было! Его окружали низкорослые кареглазые люди, одетые в меховые куртки и штаны. Примитивные копья, дубинки, малого размера луки. Это были те, с кем он сражался до этого. Но один из них выделялся и ростом и цветом васильковых глаз и вооружением. На нём были доспехи убитого Сигурда, его тяжёлый двуручный меч, кинжал и лук в руке. Да и лицо его резко выделялось на фоне смуглых лиц местных. Он был белолиц, а волосы, спадавшие по плечам, имели светло льняной оттенок. Черпальщик, – понял Эрик. Посмотрев на берег, он увидел, что его корабль опять вытащен на берег. Не попаду в Вальхаллу, – подумал викинг. Убьют как пленного, с руками завязанными и без оружия. Как раба! О, Один! Дай мне умереть в бою. И вдруг услышал голос, пусть с акцентом, но сказавший: Ничего он тебе не даст. Не заслужил! И затем тот же голос, на неизвестном Эрику языке, обратился к местным жителям. О чём уж они там

говорили, не знал ярл. Да и не очень вслушивался. Всё его существование было направлено на морские походы летом, торговлю добытым и полученным рабами с его земель зимой. Пышные пирушки и попойки, охота, гостьба у соседей, приём их. Никогда он не думал о том, что может попасть в плен. Погибнуть, быть раненым – да! В бою это один из возможных путей. Однако, лежать вот так, связанным и беспомощным, среди своей погибшей дружины? Надо освобождать руки и дать свой последний бой! Эй, ты, – обратился ярл к бывшему черпальщику. Скажи рабам этим, что я стою много, за меня богатый выкуп дадут. Золотом! Обогатитесь! Эрик, – услышал он в ответ. Местные люди совсем не знают, что такое деньги. И золото им не нужно. Есть его нельзя, а украшения свои они из ракушек и речного жемчуга делают. Лежи тихо! Мы тут посоветуемся. Может, и сам живой останешься. Лежавшие вокруг него товарищи по драккару несли на себе ясные признаки отравления. Это, значит, пока мы по берегу бегали, корабль искали, кто-то в еду и питьё отраву положил. Я не ел и не пил ничего, и живой. А остальные все погибли. К такому неутешительному для себя выводу пришёл ярл. Скоро на месте стоянки остались лежать голые тела викингов. Всё оружие, одежда и припасы были погружены на его же корабль. Низкорослые люди стащили драккар в открытую воду. Эрик, лишённый своего вооружения и доспехов, раздетый до портов и нательной рубахи, тяжело передвигаясь из-за связанных рук и ног, дошёл до берега, где ему помогли подняться на борт. Тяжёлая цепь бывшего раба была одета на шею. Конец её окутал его тело и ноги. И в таком виде верёвками, сделанными из сухожилий оленей, ярл Эрик Свирепый был прикреплён к подножию мачты. Бывший раб поговорил с местными, и пятеро из них остались на корабле. Остальные сели в странные, сделанные из шкур лодки, и вышли в море. По команде нового кормчего парус был опущен, cам он встал у руля, и драккар легко пошёл в открытое море, набирая скорость и оставляя позади лодки местных жителей. Ближе к вечеру берег слева по борту плавно перешёл в устье большой реки. Туда-то и вошёл корабль. А выше по течению лежало большое стойбище. Оно и было конечной целью перехода. Драккар врезался в песчаный берег, затем его вытолкали почти весь на песок. Трап соединил палубу с окружающей ныне его землёй. И только сейчас бывший черпальщик позволил себе немного расслабиться. Около года провёл он на цепи, доедая объедки после трапез викингов. Мёрз, голодал, но не терял надежды. Верил, что Бог его выведет. Ждал удачного момента и приближал его. Около года назад на ватагу поморских охотников, шедших для промысла на Грумант в районе, обычно свободном для мореплавания, напали два драккара. Силы были не равны! Поморы всё же приняли бой, но полегли почти все. А он, Никита Седов, был оглушён, взят в полон и после доставки в родовую усадьбу Эрика Свирепого, подлечен и направлен в подпалубное пространство. Сила там требовалась недюжинная, долго не жили черпальщики, так что оказавшему сопротивление руссу было там самое место! А ещё двух его ватажников продал ярл кому-то из соседей. Вот их то выручить и собирался ватажный атаман. Пути тут было два. Либо доставить Эрика в родной Новогород, а уж там менять. Либо дождаться здесь, когда придут его выручать, а уж там и тогда, договариваться! И оба плана были нереальны. Первый потому что викинг не шкурка песца. На себе не понесёшь. Сам не пойдёт, а идти очень и очень далеко. И второе. Местные жители вовсе даже не собирались прощать морским разбойникам коварное нападение. А тут, под рукой, вожак нападавших! И что ты им скажешь? Правы они! А второе в силу первого сразу отпадало. Нет викинга, и торга нет. Совет племени собирался в самом торжественном месте. Огороженная площадка с десятком устрашающих деревянных фигур, лыковый шалаш верховного шамана, вытоптанная поляна. Тут собрались все мужчины племени. Никита говорил на языке лопарей-самоедов, проживавших на землях Великого Новгорода. Пришлось рассказывать свою историю. Его с трудом, но понимали. Именно это и позволило ему, когда, сумев освободиться от цепи, замки которой давненько подпиливал украденным в первые дни и лихо припрятанным точильным бруском, он убил своего стража. И именно тогда он, заметив бесшумно окружившие корабль обтянутые шкурами байдарки, переговорил с прибывшими мстителями. А потом помог расправиться с остальными. По его совету драккар стащили на воду, и он отвёл его далеко в сторону, за выступающий мыс, где с помощью местных опять вытащил на берег. А когда викинги на берегу искали пропавший корабль, пришельцы отравили ядом их еду и питьё. Hичего необычного здесь не было! С коварным врагом надо было воевать всем, чем придётся. Местная мораль это вполне допускала! Чем аукнётся, тем и откликнется! Вскоре решение было принято. Вытащенный на берег драккар весело пылал. Его густо просмолённые борта были хорошей пищей огню. А ярл Эрик Свирепый прекратил своё существование ещё не скоро. В битве с викингами погибло очень много мужчин племени. И стал работать гордый потомок Одина над увеличением народонаселения. А что бы не пришло ему в голову совершить побег, или самоубийство, то сам главный шаман этого племени, предварительно напоив бывшего ярла настойкой на мухоморах и бледных поганках, перерезал ему пяточные сухожилия, пока он спал. Жить вполне можно, но не побегаешь и не повоюешь! Не было у местных жителей совсем рабов, а вот сейчас пришлось завести одного. Чисто, для хозяйственных нужд! Вскоре отдохнувший, набравший свою прежнюю силу и вес поморский атаман вышел в далёкий путь. Его сопровождал проводник, знавший дорогу до того места, где начинались земли иного племени. А там и до Новгорода славного добраться можно. Запасы еды, подаренные меха и часть оружия везли вьючные олени. Далека дорога, но осилит её идущий. А там, кто знает. Наберёт ватагу атаман, да и вернётся сюда, в лесное раздолье. Море морем, но и на суше новгородцам охотиться не раз доводилось. Так что, не привыкать стать!