Смерть в ветреный день - Лука Люблин

запомнить толком только лицо и то ты его мне так описала, что он уже мне не кажется реально существующим человеком. Но я тебя правда понимаю, такое и у меня бывало раньше: любовь с первого взгляда и остальная чушь. Мой лучший, наверно, совет это не зацикливаться на нем, не переживай, найдешь и посимпатичнее и подобрее, при том ты даже понятия не имеешь какой он человек.

– Ага, тебе легко говорить, когда ты еще такая черствая и не сентиментальная! – эти слова вызвали улыбку у Камилы. – А я так не могу. Он засел в моей голове и никак не получается его оттуда выкинуть. Возможно, время и вправду лечит; я-то ждать буду, но придется страдать в этом ожидании и плюс постоянно думать о том, забуду ли я о нем по итогу или нет. Да и выбора у меня другого нет, что еще я могу делать. Выходит, что без страданий я этот период не переживу, никак… Хотя, это и неудивительно. – после этих слов она отложила тарелку в сторону и достала из рюкзака, лежащего под подлокотником дивана, планшет. – Смотри, я уже успела написать где-то 10 разных его портретов.

Камила с интересом просматривала ее работы и заметила, что черты лица на всех картинах были и вправду одинаковы, кроме как формы носа, отличающиеся друг от друга, так как, по словам Наили, она не смогла запомнить отчетливо каким был у него нос, чему она сама в дальнейшем удивлялась, как могла забыть одну из самых главных и заметных частей лица. Изображенный юноша был и вправду очень красив: острые грани лица, густые ресницы и брови, черные глаза, чуть растрепанные, короткие волосы и кривая улыбка придавала ему еще больше привлекательности.

– Ну, улыбку я уже сама додумала в голове, возможно она не точно передана, но ему подходит.

– Да, согласна.

Наиля была абсолютно права, что пережить этот период ей будет тяжело. Впрочем, эмоциональные качели хорошо сказались на ее творчестве: были моменты, когда она ничего не делала и бронзовела в депрессии, но после, Наиля впадала в творческую эйфорию и писала огромное количество картин, оставляла в заметках тонны идей, а потом опять впадала в прострацию…

Она не любила алкоголь и только предпочитала пригубить красного вина вместе с сыром или шоколадом. Ная довольствовалась своим воображением и красочными фантазиями, живыми, яркими эмоциями, заменяющие искусственные способы обрести радость и воодушевление. Ее коллеги при этом наоборот любили выпивать на Свалке и происходило это практически ежедневно, благо финансы позволяли им покупать качественный алкоголь в достаточных количествах. Камила, увидев свою подругу первый раз в жизни пьяной в стельку, естественно, встревожилась ее психологическим состоянием и хотела на следующий день, как только Ная опохмелится, пропустить утренние пары и серьезно с ней поговорить, но весь ее план был разрушен, когда полдесятого ей позвонила однокурсница и напомнила о тесте, поэтому Камила оставила Наю спящей в комнате, а сама побежала на всех порах в университет, планируя перенести беседу на вечер, который пришел очень быстро, как это бывает у людей занятых учебой и работой каждый день. Вечером застать Наю дома у нее не вышло, Бергин был на работе и возвращался в основном ближе к полуночи. Она решила не терять даром времени и села за конспекты до прихода Наиля, которая вернулась со Свалки спустя полчаса. Она сияла от радости и прыгнула к Камиле с объятиями, чем вызвала у подруги подозрения насчет своей трезвости, однако Камила запаха спирта не почувствовала и по глазам быстро поняла, что она была трезва. Наиля находилась в прекрасном расположении духа, очевидно, не спроста:

– Какая ж ты радостная сегодня! – сказала Камила после крепких объятий и смотрела на подругу, снимающую с себя обувь. – Я так понимаю, вчерашний алкоголь опять ударил в голову?

– Нет конечно. Я вообще не собиралась пить, но все были такие счастливые, в праздничном настроении, поэтому я не смогла отказать желанию быть на одной с ними волне. А сейчас я в приподнятом настроении по другой причине, в-о-о-о-т… И, честно говоря, я не знаю как ты на нее отреагируешь.

– Что ты сделала? – спросила она, закатив глаза, в ожидании очередного рода детсадовщины от Наиля, любящей это дело.

– Смотри, можешь говорить все что угодно, но Его лицо мне настолько сильно впало в душу, что я не могу никак от этого избавиться и в последние дни Его идентифицирование стало для меня идеей фикс, поэтому я продумывала много разных вариантов как решить эту задачу, не без помощи моих друзей со Свалки, и пришла к таким утешающим выводом: первое, мне предложил свою помощь Гаврилов, ты его не знаешь – он один из первых участников нашей группы – и пообещал, что возможно, мы с ним пойдем в полицейский департамент, где работает один его близкий родственник и по моим картинам они может смогут в своей опознавательной системе определить Его личность; и еще есть второй варик, – продолжала она, под пристальным и вдумчивым взглядом Камилы из-под очков лисичек. – правда очень муторный, в общем, попробовать самостоятельно пробивать в интернете все фамилии жителей нашего города, начиная с резидентов, которые прописаны рядом с той станцией метро, где я его и встретила. Но я буду все же рассчитывать на первый вариант, потому что во втором все-таки я не так уверена. – она остановилась и посмотрела на Камилу, ожидая от нее вероятных упреков и критики, как от ответственной за свое дитя матери. – Что скажешь? – задала она вопрос, сломав голос.

– Ох… Слушай, я не собираюсь тебя отговаривать, но первый вариант явно звучит незаконно. Раз уж у него там есть знакомые, наверно, они тебе как-то помогут, хоть и я сама в это не очень верю. Черт с этим, ты меня и так не послушаешь, я это понимаю, мне просто интересно, а что ты будешь делать дальше?

Наилю ввел этот простой вопрос в ступор и она непонимающим, пустым взглядом перебегала с лица Камила на посторонние позади предметы и обратно.

– Мне правда интересно, вот что потом ты собираешься делать?

Ная все так же молчала, ожидая от своей собеседницы дальнейших прояснений, но Камила стояла на своем и своим тягостным безмолвием и холодным взглядом ясно дала понять, что теперь говорить черед Наили.

– Ну… А что, непонятно? Найду в соцсетях, напишу, познакомлюсь, начну общение и дальше по накатанной.

– Разве? – она не отрывала от нее глаз. – Ты правда так думаешь? Не знаю, может я, конечно, ошибаюсь, но мне кажется, ты поступишь