Цесаревич Вася 2 - Сергей Николаевич Шкенев

единственное техно-магическое устройство, без которого не смогли обойтись при постройке самолёта. Радиосвязь в этом мире не знала ламп или полупроводников, но страдала теми же недостатками, что помнил капитан Родионов из безмагического будущего. Она хрипела, свистела, трещала, искажала голос, и всячески сопротивлялась попыткам поговорить с Валерием Павловичем Чкаловым, чей самолёт находился в прямой видимости. На дирижаблях такого не было.

Кажется, Красный высказал претензии к чёртову ящику вслух, так как получил ответ от Лизы Бонч-Бруевич. Шум двигателя в закрытой кабине почти не слышен, и пассажиры могут свободно разговаривать с лётчиком и между собой.

— На дирижаблях, Васенька, всё многократно экранировано, а здесь помехи от артефактов идут. Даже странно, что ты этого не знаешь.

— Какие ещё артефакты? В самолёте их нет и не должно быть.

— Да я не спорю, — Лизавета расстегнула верхнюю пуговицу комбинезона и достала светящийся камень на толстой золотой цепочке. — В самолёте не должно быть, а у меня есть.

— Что это?

— Артефакт управляемой невесомости. Ты же знаешь, как нам страшно летать?

— Нет.

— Вот теперь будешь знать. Сюда закачено столько энергии, что в случае аварии я смогу уменьшить вес самолёта и опустить его на землю без трагических последствий.

— Хрена себе! — удивился Василий, в первый раз услышавший о существовании таких устройств. — И у вас у каждой такая фиговина?

— Фиговина! Что за слова такие? Какой же ты грубый, Вася.

— И всё же?

— Ну… после гибели императора Николая Павловича одарённые предприняли меры по недопущению такого впредь, и вот… Очень дорого, но очень надёжно. И да, у нас у всех такие амулеты.

— А у меня нет, — вздохнул Вася.

— У тебя есть парашют, — возразила Лиза. — Ничем не хуже, но гораздо дешевле.

— Моя подвеска для отпугивания комаров тоже может помехи давать, — добавила Катя Орджоникидзе. — Они в ультразвуковом диапазоне пищит.

— Вы обвешались как новогодние ёлки, а я… — и тут пришедшая в голову мысль заставила Красного радостно воскликнуть. — А я сделаю радар для поиска вражеских магов! Можно ещё управляемую бомбу с наведением на источник помех! Эврика, солнышки мои!

— Вот она, агрессивная мужская сущность, — рассмеялась молчавшая доселе Верочка Столыпина. — Всё на свете они стремятся превратить в оружие.

— Но именно за это мы их и любим, — отозвалась Лизавета.

— Их?

— Его, — поправилась Лиза. — Зачем нам они, если есть он?

Девичьи разговоры не мешали Красному обдумывать устройство будущего маго-пеленгатора. Там нет ничего принципиально сложного, и даже удивительно, что прибор не был изобретён раньше. Оно же само напрашивается — российские одарённые предпочитают напрямую работать с энергией, а в других странах любят запасать её впрок, причём часто самыми изуверскими методами. Нектомантская бомба, которой пытались взорвать императора, тому наглядное подтверждение.

Самое проблемное место, пожалуй, направленная антенна. Сейчас её можно расположить в крыльях, но что делать, когда самолёты станут цельнометаллическими? Впрочем, до таких самолётов ещё далеко, и нужно решать вопросы по мере их появления. Сегодня зачем голову ломать?

— Вася, нам ещё долго лететь? — неожиданно спросила Лиза Бонч-Бруевич, отвлекая Красного от технических мыслей.

— Часа полтора, если встречного ветра не будет, а что?

— Укачивает, — пожаловалась Лизавета. — Ты думаешь, почему Верочка сегодня такая молчаливая?

— Не знаю, — пожал плечами Василий. — Но если верить Булгакову, то во всём виноват коньяк, светлая королева.

— Вот только давай без гнусных инсинуаций, да? Твою «Стрекозу» так болтает, что леденцы едва помогают. Представляешь, я уже целую банку монпасье съела.

— Ты её не выкинула? — забеспокоился Красный.

— Куда? Здесь форточки не открываются.

— И не нужно. Попробуйте положить в баночку все свои амулеты и закройте её.

— Зачем?

— Научный эксперимент.

Лиза не стала спорить, сняла с себя цепочку с камнем и положила в жестяную баночку с хохломской росписью, после чего передала жестянку дальше. И буквально через минуту случилось чудо — из встроенного в приборную панель динамика послышался чистый, без помех и треска, голос Чкалова:

— Стрекоза, ответь Чайке. Стрекоза, мать твою, ответь же Чайке!

— Здесь я, Валерий Палыч, — откликнулся Красный. — Небольшие технические накладки.

— Не пугай меня так, Вася! — в интонациях Чкалова слышалось явное беспокойство. — Гатчина не принимает из-за грозового фронта, и вся торжественная встреча срочно переносится в Петербург. К нашему прилёту как раз будут на месте. Садимся на Дворцовой площади. Как понял, приём?

— Есть садиться на Дворцовой!

Интерлюдия

Всё в том же лондонском особняке собрались всё те же респектабельные джентльмены, избегающие произносить вслух свои имена, фамилии, титулы и должности. Виски, портвейн, херес, кубинские сигары и горящий камин… что может быть лучше в промозглый последний апрельский день?

— Так вы говорите, что у вас всё готово? Если мне не изменяет память, перед китайской авантюрой вы утверждали то же самое. Уверены, что мы не получим аналогичный результат?

Джентльмен с породистым лицом арабского скакуна достал из жилетного кармана часы и щёлкнул крышкой:

— В этот раз мы работаем с белыми людьми, а не с китайцами. Операция начнётся после полудня. Собственно, она уже началась.

— И вы ручаетесь за этих белых людей?

— Да ни в коем случае. Их уберут при любом результате.

— И вам не будет жалко потерять ценные кадры?

— Там болгары, финны, поляки и румыны. Не вижу причин, по которым я должен жалеть одноразовый инструмент.

— Работаете с отбросами, которые предадут при первом же удобном случае?

— У них не будет этого случая. Они не знают друг о друге, и каждый выполняет свою часть операции. Для надёжности я даже заплатил полновесными гинеями.

Седой джентльмен с рыжими усами поморщился и проворчал:

— Неудача в Китае обошлась нам в шестьдесят четыре миллиона фунтов.

— О, не беспокойтесь, гинеи полновесные, но не совсем настоящие. Надеюсь, вы простите мне эту маленькую шалость?

— Можете развлекаться как угодно, если это не пойдёт в ущерб делу.

— Всё будет хорошо и правильно. Как говорят русские — одним выстрелом мы помашем кулаками сразу двум неубитым медведям.

— Надеюсь, что медведи всё же будут убиты.

— Если это выстрел из пушки, то у медведей нет шансов. Но я могу быть уверен, что со своей стороны вы сделали в Испании всё возможное?