Печать мастера - Тайга Ри

оказались на первой палубе и Коста спешно отступил назад – от этих Хэсау и клановых разборок «простым» стоило держаться как можно дальше.

Он поежился, бросил последний взгляд на корабли и … побежал. Его ждал сытный, долгожданный, честно заработанный ужин.

* * *

Темнело. Редкие уличные артефакты сияли тускло и едва-едва. Домой, в лавку, Коста несся так, как будто за ним гнались создания Грани. Не потому что торопился – торопиться было некуда, у них редко когда было больше пары заказов за декаду, а потому что чуни были старые и мороз пощипывал щеки. Подмерзали пальцы, ноги и задница.

Временный форт, выросший на месте небольшой прибрежной деревушки за тройку зим вокруг строительной верфи, он пересек наискосок за двадцать мгновений, ныряя в проулки, чтобы не получить по шее от нетерпеливых молодых Высших и охраны, которая сначала била, а потом начинала разбираться.

Город – который «городом» не именовал никто, кроме местных, был разделен на две неравные части – западные земли принадлежали клану Хэсау, все что восточнее грязной и самой широкой «стрелы» центральной улицы отходило Вонгам. Все пополам – горные плато, соляные мастерские, каменные карьеры, пастбища на плато и даже побережье и то было поделено на клановые зоны. Нейтральной землей считались пара улиц в форте, верфи, доки и горные спуски с верхних троп, где то и дело вспыхивали вооруженные столкновения. Двум кланам с этой стороны хребта было тесно. Хотя строительство кораблей вдохнуло новую жизнь на побережье, которое ожило – чего стоили только три канатные мастерские, которые работали на нужды верфи.

– Неслыханно! Просто неслыханно!

– Такое нарушение устоев! – гудела возмущенная толпа, почти перекрывшая дорогу и маленькую площадь у доходного дома, из которого вечерами он часто тащил пьяного старика Хо на себе.

Коста вытянул шею, подпрыгнул, но всё был почти ниже всех на голову и не увидел ничего. Растолкал локтями ближайших мистрис, поднырнул, пробежав пару шагов на четвереньках и вчитался в пергамент, который был закреплен на доске “новостей”, куда размещали указы и последние известия, доходившие до их побережья с опозданием на пять-шесть декад, а то и больше.

Руку Нейро он увидел сразу – аккуратные, уверенно-экономные штрихи, такие же острожные, как и сам Нейро. Жирные заказы на оформление всех новостей и указов давно делала только их мастерская.

– Нет, это неслыханно! Снять жетоны! Заменить жетоны нашивками! Куда смотрит Совет кланов!

– Да-да-да, – согласно загудели над головой Косты.

– Попрать устои тысячи зим! – возмущался кто-то в толпе. – Это память об Исходе! Наши предки сотнями зим чеканили жетоны!

Коста вздохнул, запустив руку за пазуху – медный кругляш на веревке, нагретый телом, лег в ладонь привычно. Жетон носил каждый, кто сдал на круг.

“Имя – Коста, родовая принадлежность – безродный, статус – бесклановый, ученик мастера-Наставника Хо, сила – второй рассветный круг” – вот что было выбито на его жетоне. Хотя, на второй круг он не сдал. Если бы не мастер, который накануне не выпил с магами-проверяющими…

– И, что теперь? Сейчас жетон обязан предъявить каждый! Если отменить жетоны, как узнать, какой круг силы?

– Они хотят скрывать силу!

– Сначала они отменят жетоны и введут нашивки, потом поднимут подати, а потом отменят право сдавать на круг и начнут брать за это фениксы? Или вообще заставят сдавать на круг каждую зиму! А это – деньги! Как без жетонов?!

Коста снял с плеча тубус, прижал к себе покрепче и начал выбираться на дорогу. Притормозил, пропуская верховых, и быстро, чтобы ещё сильнее не замочить ноги в размякшей грязи, в несколько прыжков преодолел улицу, и выдохнул, когда над головой заколыхались синие знамена штандартов – почти дома. Старик держал лавку на территории клана Вонг.

Надсадно скрипнула вторая ступенька крыльца, тренькнул медный колокольчик, глухо хлопнула отсыревшая дверь.

– Мастер, я вернулся, – отряхивая снег с шапки, крикнул в темноту Коста.

В лавке было темно, холодно, почти как на улице – никто не топил печь, дрова кончились ещё вчера, и они ждали денег за заказ – благословенная «Мирия» будет кормить их несколько декад.

Коста шмыгнул носом, когда в желудке тоскливо заурчало от голода.

Сначала – печь, тепло, дрова, потом по лавкам и – готовить. Старик был неприхотлив, и вместо кастрюль они использовали набор старых алхимических котлов, уже отслуживших свою службу.

Коста выбрал средний, налил талой воды из чана, и пристроил на крючок.

Сверху звякнуло, и он насторожился. Когда звякнуло ещё раз, и раздалась отчетливая ругань, Коста ахнул, и взлетел по лестнице в спальню Наставника.

– Мастер! Вы же обещали! – Коста споткнулся на пороге о пустую бутылку, которая откатилась к стене. – Обещали! Клялись великим! Вчера слово давали, что больше не будете пить, что больше ни капли в рот!

– Аааа… Коста… Ик…

– Мастер!

Старик почесал бороду пятерней и снова икнул.

– Чтобы мне какой-то щеннн… щеннн… ок! Говорил, что делать! Ик! Знай свое место!

– Мастер! – Коста почти плакал. – Где деньги за заказ? Где деньги за «Мирию»? Где??? – он шмыгнул к кровати, привычно увернувшись от подзатыльника, и прошелся руками по поясу старика – в мешочке звякали… две монеты.

Две! А должно быть с десяток!

– Где деньги, Мастер! Где? Нам дрова отложили! Муку! Рис в лавке! За рис не плачено, отпускают в долг две декады уже…Где фениксы? Где? – Коста сполз на пол, в животе заурчало, пальцы от непрерывной работы с зари до зари в неудобном положении снова скрутило судорогой и он – разрыдался. От боли. Обиды. Несправедливости и… голода.

– Не повезло тебе с мастером, видит Великий, – дрожащая рука, пропахшая самогоном и табаком упала на голову, успокаивая.

Коста дернулся, сбрасывая руку.

– Вы обещали не пить! Клялись! Великим божились, что не капли в рот! Что рисовать не можете, что руки дрожат! Что с этой декады все будет иначе! Что мы начнем новую жизнь! Ч-ч-ч-т-т-т-т-о-оо…

– Клянусь, Коста, – старик потянулся осенить себя знаменьем, но не смог – рука бессильно упала вниз. – Со следующей декады начнем… ни капли в рот… новую жизнь…

– Г-г-г-д-д-дде деньги, мастер, – обреченно повторил Коста, заикаясь. И сделал пару глубоких вдохов и выдохов, чтобы не глотать слова. – Г-г-г-д-д-де?

– Забрали… – понуро пробубнил старик. – За долги. Старый сыч, как прознал – да и кто не знает, что мой ученик рисовал надпись для одного из кораблей, и что за заказ заплачено, так и нагрянули… в лавку-то… и все до монеточки… и набор новых кистей в счет долга забрали, – совсем тихо закончил старик.

Новых? Волчьих и беличьих? Кисти, на которые