Фельдмаршал Манштейн. Военные кампании и суд над ним. 1939—1945 - Реджинальд Пэйджет

Эрих Левински, позже фон Манштейн, родился в 1887 г., будучи десятым ребенком своих родителей.[2] Фрау фон Манштейн (в девичестве фон Шперлинг), его тетя, была бездетной, и его мать согласилась отдать сестре своего ребенка на усыновление. Приемный отец, генерал фон Манштейн, в то время командовал дивизией. С самого детства Эриха фон Манштейна готовили в солдаты и в 1907 г. определили в 3-й гвардейский полк своего дяди, генерала фон Гинденбурга, позднее ставшего президентом Германского рейха. В 1920 г. Эрих женился на фрейлейн Ютте Сибилле фон Леш, дочери силезского землевладельца. На протяжении всего суда над мужем фрау Манштейн сидела на немецкой части галереи напротив скамьи подсудимых. Она призналась мне, что всегда чувствовала, как ее присутствие успокаивает мужа, когда тот подвергался сильнейшему давлению, и надеялась, что близкое присутствие любящей женщины прибавит ему сил. Она всегда была спокойна и благодарна за все, что мы смогли сделать для ее мужа, и все мы, заинтересованные в защите немцы и англичане, испытывали к ней самые теплые чувства. У Манштейнов были дочь и два сына. Старший в 1943 г. погиб в России, младший тогда еще учился в школе.

Фон Манштейн участвовал в войне 1914–1918 гг. в качестве младшего офицера, не имея даже возможности заслужить какую-то особую награду, зато приобрел опыт не только фронтовика, но и офицера Генерального штаба. После войны служил пограничником в Силезии, а позднее был призван в рейхсвер (вооруженные силы Германии в 1919–1935 гг. – Пер.) в период их формирования. В 1929 г. стал офицером Генерального штаба. Все эти годы он был преданным слугой республики, которой присягал на верность. Однако нельзя сказать, что он одобрял республику. У него имелись основания считать, что партии коррумпированы, а их разногласия идут вразрез с идеей немецкой прямоты и достоинства. Как и многие консерваторы-романтики, Манштейн верил в идеальную аристократию, которая будет руководить нацией в соответствии с пуританскими идеями чувства долга, которые управляли всей его собственной жизнью. Но если фон Манштейн не одобрял республику, то это не идет ни в какое сравнение с его осуждением нацистов. Ими руководил ефрейтор кайзеровской армии австрийского происхождения с примесью, насколько ему было известно, чешской – или бог знает какой еще – крови. Вели они себя буйно, шумно и неприлично. Что хуже всего, во время неудачного Мюнхенского путча им удалось убедить кадетов Мюнхенской академии забыть о своем долге. Фон Манштейн мог не одобрять республику, но вовлечение солдат в заговор против правительства, которому они присягали, позорило воинскую честь.

До 1933 г. рейхсвер насчитывал 100 тысяч человек, как и предусматривали условия Версальского договора (договор, подписанный 28 июня 1919 г. в Версальском дворце во Франции, официально завершивший Первую мировую войну 1914–1918 гг.). Эта армия являлась творением генерала фон Секта. Изначально она была сформирована в 1919 г., когда социалистическое правительство Германии нуждалось в защите вооруженных сил от поднимавших голову коммунистов, а также от реакционных путчей, вроде тех, что были организованы в 1920 г. Каппом и в 1923 г. Гитлером. Правительство социалистов и все последующие правительства были крайне осмотрительны в том, чтобы держать армию подальше от политики, что согласовывалось с традициями немецкой армии, которая, вопреки всеобщему мнению, крайне редко играла какую-либо роль в политической истории Германии. Политика всегда являлась запретной темой как в казармах, так и в офицерских столовых. Самого фон Секта временами призывали для принятия политических решений, но он не позволял более никому в армии принимать в этом участие. Эта традиция была нарушена почти в самом конце существования Веймарской республики фон Шлейхера (рейсхканцлер Германии 1932–1933 гг.), политически мыслящего солдата, создавшего недолговечный кабинет министров при президенте Гинденбурге. Но, как правило, рейхсвер жил своей собственной изолированной жизнью, ограничивавшейся военными заботами, не принимая участия и даже не имея ясного представления о политической жизни страны.

Гитлер участвовал в Первой мировой войне[3] и сохранил огромное уважение ко всему, что было связано с армией. Его восхищение фон Гинденбургом представлялось совершенно искренним. С другой стороны, он не забыл, что именно эта армия подавила его путч в 1923-м. Его чувства в отношении армии были не простыми – это была странная смесь любви и неприязни, уважения и зависти. В первые годы он удовлетворился тем, что оставил армию в покое. Гитлер не пытался навязать армии то, что он называл «духом национал-социализма» и, в отличие от войск СС (от нем. Schutzstaffel – отряды охраны. – Пер.) Гиммлера и люфтваффе (ВВС Германии. – Пер.) Геринга, армии было позволено сохранить своих священников и христианские организации. Серьезные конфликты начались, только когда армия начала сопротивляться авантюристской политике Гитлера. Однако мелкие стычки, в которые был замешан фон Манштейн, происходили и в самом начале. В 1934 г., когда он служил начальником штаба Берлинского округа, вышел приказ об увольнении некоторых офицеров из-за их еврейской крови. Фон Манштейн отказался выполнять приказ, о чем в устной форме возмущенно заявил фон Рейхенау, помощнику военного министра фон Бломберга. Бломберг приказал уволить Манштейна, однако главнокомандующий, фон Фрич, отказался, а Бломберг не чувствовал себя достаточно уверенно, чтобы настаивать. Манштейн остался с Фричем и в 1936 г. занял пост заместителя начальника Генерального штаба.

Будучи на службе в Генеральном штабе, фон Манштейн нажил достаточно врагов, поскольку слыл человеком, которому непросто угодить. Генерал Вестфаль, тогда еще штабной капитан, а впоследствии начальник штаба Роммеля, Кессельринг и Рундштедт говорили мне, что Манштейн считался самым талантливым из всего их круга. Однако обаятельный с подчиненными, особенно с молодыми, он держался невыносимо высокомерно с равными и старшими по званию. На самом деле только с фон Фричем он обращался как с равным. Однажды, когда фон Манштейн командовал операцией, произошла неувязка с машиной для поездки на линию фронта, задержавшейся из-за бюрократических проволочек, он заявил следующее: «Я осведомлен, что баварский штаб добирался на запряженном быками фургоне к полю битвы при Киссингене (место сражения 10 июля 1866 г. во время австро-прусско-итальянской, так называемой семинедельной войны. Баварцы потерпели поражение и были выбиты пруссаками из Киссингена, понеся тяжелые потери. – Пер.), но следует заметить, что битву при Киссингене они проиграли. Надеюсь, подобному прецеденту не последуют в вермахте (вооруженных силах нацистской Германии в 1935–1945 гг. – Пер.)». Это был камушек, метко брошенный в огород старших баварских офицеров.